Пробуждение охотника (СИ) - Барр Яков - Страница 47

Пижонов оскалился. У него оказались обычные зубы, слишком здоровые для его возраста, но никаких вампирьих клыков у него во рту не обнаружилось. Впрочем, я и не ждал такой экзотики. Влад неожиданно рявкнул:

— На колени!

От его рыка все, кто стоял во дворе, рухнули на землю. Кроме меня, конечно.

— Какой ты несговорчивый! — расстроился Пижонов. — Кстати, а почему ты один? Я ждал и твою прапорщицу в гости. Ей не понравилось?

Я обнажил паучий шамшир.

— Я понимаю, вампиры, у вас свои потребности, по привычке тянет кровушку попить, но зачем такие сложные ритуалы? Высушить мальчика можно было бы гораздо проще.

Пижонов горестно вздохнул.

— Знаешь, как называют таких как мы?

— Инвейдеями.

— Так всех «мертвецов»' называют, если пользоваться терминологией любезного барона. Но не все бхуты были людьми. Есть такая фраза «хоншицу о ущинатте иру».

— Потерявшие суть, — перевел я на автомате.

— Знаешь японский? Молодец! Так, продолжим в интимной обстановке, — он снова гаркнул. — Все брысь! Кому сказал, бегом марш отсюда!

Даже я захотел на мгновение бежать, куда глаза глядят. Но, конечно, справился с искушением. Остальных же как ветром сдуло, во дворе замка мы остались одни.

— Не все инвейдеи были людьми, ты уже и сам убедился. Но все ими стали, хотя и с некоторыми бонусами. Мы потеряли суть, охотник, и пробуем вернуть себя, как умеем. Даже если и приходится баловаться медным тазиком. Но ладно, ты же хотел дуэль? Ну так давай потанцуем.

Уж не знаю, откуда вампир достал катану, она просто появилась в его руках. Пижонов был очень быстр. Я ускорился на максимум, от чего ликвор страдальчески взвыл, но едва ушел от его клинка. Однако и я едва смог распороть пижонский плащ.

— Хорошую вещь испортил, щенок! — огорчился Влад. — Ладно, продолжим танцы.

Очередное сближение, я принял катану на лезвие, увернулся, чувствуя, что не успеваю, но тут вампир допустил ошибку, опять попробовал замедлить меня своим криком, ради чего и сам застыл на долю мгновения. Обычный человек и не заметил бы этой паузы, но я-то охотник, мне показалось, что вампир замер на целую вечность, и я, уходя от катаны, которая пропорола мне комбинезон, рассек Пижонову бедро.

Мне рана не показалась слишком уж опасной, но видимо ядовитая паучья сталь действовала и на вампира. Пижонову заметно поплохело.

— Молодец, охотник, — пробурчал он, — я впечатлен. В следующий раз схлестнемся всерьез. Привет прапорщице!

Как-то умудрившись отвлечь меня, фокусник, пропал со двора. Его присутствия в цыганском замке больше не ощущалось. Из дома вышел Раду.

— Я рад, что ты выжил, бхут. Я этого не ожидал. Если сможешь убить вампира, станешь другом нашему народу.

Через полчаса я уже пил чай на даче. С каких-то пор я начал считать ее своим домом. Ольга с бабушкой Степой оставались в степном Шаолине, наверное, очень злились на меня, что я там их держу целый день.

— Что ты собираешься делать дальше? — спросила Соня нашу гостью. — Вернешься к своему инфанту Филимонову?

— А куда мне деваться? У меня контракт на служение, — горестно вздохнула Алена.

— А если бы контракта не было?

— Да разве ж он меня отпустит!

— И все же напряги фантазию, наседала Соня. — Что ты будешь делать, если вдруг окажешься свободна?

— Уеду в Москву. У меня подруга в крупной компании работает. А я многое умею!

Соня фыркнула.

— Я не про то! — смутилась Алена. — я много языков знаю, у меня память хорошая! С таблицами дружу! И с людьми тоже!

— Вот и уезжай, — помягчела Соня. — Сейчас мы все вместе отправимся к твоему Филимонову, но ты из машины не выходи. Мы сами отдадим мальчику его таблетки.

— А он потом…

— Не будет никакого потом.

— Вы его убьете? — испугалась Алена.

— Не так сразу! — ухмыльнулась Соня. — Просто поговорим. Уверен, что твой босс в глубине души — человек понимающий, склонный прислушаться к доводам разума!

А я добавил:

— У нас найдутся вполне убедительные доводы!

Мы остановились, как водится, за квартал от дома, где жил хозяин Алены. Девушка осталась в машине, а мы пошли к подъезду, выбирая место, где можно было бы сменить облики. Соня, конечно же, опять становилась Аленой, а я вернул полюбившегося Дю Финеса. Хотя это было уже не важно.

«Алена» поскреблась в домофон, мы просочились мимо консьержки, которая глянула на нас мутным взглядом, узнала референта самого Филимонова, и потеряла к нам интерес.

Охраны у входа в пентхаус не было, и это очень меня удивило. Совсем местные помещики о своих детках не заботятся! А ведь к ним может вломиться плохой дядя вроде меня.

«Алена» постучала.

— Кого нелегкая принесла? — раздался чей-то недовольный фальцет.

Ответил вполне сформировавшийся баритон.

— Ленивая тварь наконец приперлась с колесами.

— Ну так заводи ее, Никита, мне скучно!

Дверь открыл недоросль.

Молодой человек, открывший дверь, мог бы, наверное, считаться красивым, даже потянул бы на звание дамского кумира, но не сейчас, когда был пьян в доску и дико неряшлив. Я, конечно, узнал хозяина квартиры барчука Филимонова. Благодаря любезности адвоката Добродецкого, я изучил досье всех, кто подал на Васнецовых в суд.

Меня Никита не заметил, благо я подсматривал из-за угла. Хозяин попробовал приобнять девушку и затащить в комнату, но «Алена» брезгливо его отстранила и вошла сама.

— Ну и бардак вы развели, мальчики. Я должна запечатлеть это на память! Не каждый день видишь дорогущий пентхаус, замусоренный до состояния грошовой ночлежки.

— Эй, — возмутился фальцетом другой участник пиршества. — Не надо меня снимать! Я без штанов!

— Но в проститутке! — прокомментировала Алена. — Поздравляю!

— Никита, отними у нее телефон! — тембр третьего я не смог распознать, на четыре слова он потратил куда больше одной октавы.

Филимонов, Ерофеев и Костецкий, баритон, фальцет и неопределившийся. Вся троица в сборе. Их папаши подали на меня в суд, который теперь, без поддержки натравившего их Вержицкого, безнадежно проиграют.

«Алена» тем временем изучала обстановку.

— Виски с колой? Ну конечно, неувядающая классика. Расползшиеся суши? Их надо было выбросить уже часа два назад. Фрукты можно оставить. Дополним натюрморт!

Прервав на миг съемку, «Алена» высыпала поверх испорченной еды цыганские таблетки. И сразу же продолжила съемку.

— Так, а что у нас на диване? Девочки, вам есть восемнадцать лет? Я бы и шестнадцати не дала. Четырнадцать, да? Мальчики, а ведь это статья. Ай-яй-яй! А если ваши папочки узнают, как проводят время их деточки?

— Никита, мать твою! — взвизгнул фальцет-Ерофеев, — отними уже у нее телефон!

— Ты что, сука, таблеток наглоталась? Моих таблеток! Как ты себя ведешь, дрянь? — Никита попытался отобрать смартфон, но заорал от боли, когда девушка выкрутила ему руку.

— А ну цыц! В следующий раз пальцы переломаю! Девчонки, а почему вас только двое? Мальчики пожмотились каждому по паре пригласить?

— Ты третья, дрянь, — вступил в диалог «неопределившийся» Костецкий. — Раздевайся, давай! И если я пойму, что ты испортила колеса…

— То поплачешь в подушку над испорченным вечером, — резюмировала «Алена».

— Аленушка, милая, — спросил Никита ласково, баюкая руку, — почему ты так себя ведешь?

— Видишь ли, Никита…

— Для тебя Никита Витальевич! — хозяин трезвел на глазах.

— Я тебя умоляю, Никитушка! Когда ты меня в первый раз послал за этой дрянью, — Алена набрала в горсть таблетки со стола и подбросила в воздух, — я чудом не погибла. Во второй раз мне повезло меньше. Меня убили, но я воскресла. Теперь перед тобой не забитая секретарша Алена, которую мог шпынять каждый, а монстр из ада! Хахаха!

«Алена» демонически захохотала, хотя на мой вкус это звучало мило, а не страшно. Но я пристрастен.

— Так отправляйся обратно в ад, сука! Только телефон оставь!