Агент тьмы - Кроуфорд Кристин и Ник - Страница 5

Элвин уставился на меня остекленевшими глазами:

– С тобой точно все нормально?

Я кивнула:

– Да, спасибо. Как ты? И твои… знакомые?

Во время нашей последней встречи Элвин признался, что он двойной агент фейри-подразделения ЦРУ. Узнай об этом король, Элвин был бы уже покойник. Поэтому я помогла ему, удалив его имя из базы данных ЦРУ.

– Да. Теперь всё тип-топ. Еще раз спасибо.

Я разгладила мятую одежду и еще раз нервно взглянула на посетителей бара:

– Похоже, тут все на взводе.

– Правда?

– Ну да, – прошептала я, наклонившись к нему. – Думаю, они всё еще злятся из-за того пистолета.

– Да ладно, Касс, – Элвин фыркнул. – Всем по фигу.

– Да? Тогда почему на меня смотрят так, словно убить готовы?

– Неужели ты даже не чувствуешь, что ты проецируешь? – Элвин покрутил жидкость в стакане. – Ты словно шторм на горизонте, Касс. Тебя воспринимают как ураган ярости и боли.

Я моргнула:

– А… Но на тебя, кажется, не действует.

– Я под лином [4].

– Что?

– Под кайфом. Это помогает.

Лерой поставил на стойку два больших бокала и начал медленно наполнять их. Я завороженно наблюдала, как янтарная жидкость переливается в тусклом свете барных свечей. Лерой оставил бутылку, отошел в тень и с сонным видом прислонился в углу, скрестив руки на груди.

Бутылка поблескивала на свету, ее темно-зеленое стекло напоминало цвет глаз Роана. Я отхлебнула кларет и покатала сладкую жидкость на языке, прежде чем проглотить. Наверное, если выпить побольше этого дерьма, можно наконец расслабиться.

Я кивнула в сторону певицы:

– Она классная.

Элвин пожал плечами:

– Эти грустные песенки она поет не одну сотню лет. Я их все уже слышал.

– Из-за чего она такая печальная?

Элвин повернулся на стуле, наблюдая за певицей:

– Триста лет назад ее бросил парень ради своей предназначенной половины, и она так и не пришла в себя.

Я сделала еще глоток кларета.

– Предназначенной половины?

– Ага. У некоторых фейри есть такие. Говорят, что это, типа, дар богов, но на самом деле это только портит всем жизнь. Например, Роксане. – Элвин отсалютовал певице бокалом. – Ее жизнь разрушена.

– Значит, некоторым суждено любить кого-то, и с этим ничего не поделаешь? Ты должен бросить человека, с которым был сотни лет, только потому что так велит судьба?

– Да. По-моему, полная фигня.

– Не спорю.

Элвин повернулся ко мне:

– Удивлен, что ты здесь. Слышал, ты была в Триновантуме.

– И откуда слышал? Кто тебе сказал?

– Я много чего знаю, Касс. Это моя работа.

Я отхлебнула вина:

– Что ж, я вернулась. И мне нужна кое-какая информация.

– Правда? – Его глаза вспыхнули оранжевым. – И какая же?

– О моей биологической матери.

– Вот как? А почему тебя это интересует?

Прежде чем ответить, я сделал большой глоток:

– Ты же знаешь, кто я.

– Милая девушка. Федерал. Пикси…

– Подменыш.

– Да. И это тоже.

– Ты знал с самого начала. И даже намекнул, когда я спросила про Сиофру… – Я почувствовала, как слезы щиплют глаза.

Элвин пожал костлявыми плечами:

– Ну, я знал… кое-что.

– Ты мог избавить меня от многих неприятностей, если б сказал сразу. И, может, спас бы не одну жизнь.

– Я торгую секретами, Кассандра. Ты знаешь, что придает секрету ценность?

Я осушила бокал, не отвечая.

– Конечно, знаешь. Секреты ценны, когда о них мало кто знает.

– Только это тебя и волнует? Цена товара?

– Что тебе нужно, Касс?

Я снова наполнила бокал.

– Я хочу знать, кто моя настоящая мать. Которая меня родила.

– Без понятия.

Настроение упало. Надежда и так была очень хрупкой, но теперь, когда она разбилась вдребезги, я чувствовала, как меня начинает пожирать пустота.

Элвин глубоко вздохнул:

– Но у меня кое-что есть. То, что поможет тебе выяснить это.

Я встретилась с ним взглядом, стараясь оставаться спокойной:

– И что же это?

– А что дашь взамен?

– Что тебе нужно?

– Ты всегда можешь… задолжать мне услугу.

– Нет уж, больше никогда. – В прошлый раз я едва не погибла из-за этого. – Назови другую цену. Как насчет ужина?

– Нет, ужин тут и близко не валялся. Но ты все равно можешь заказать мне ужин. Это отличное начало переговоров – понимаешь, о чем я? Лерой недавно получил головку «Вашрен Мон д’Ора» [5] – он чертовски хорош. Давай с него и начнем.

Я со вздохом взглянула на Лероя:

– Можно нам по тарелке… того, чего он хочет, и хлеба?

– И обязательно «Вашрен». Не надо подсовывать американскую дерьмовую подделку и думать, что я не узна́ю, Лерой. Я всегда узна́ю. – Элвин уставился на Лероя и снова пробормотал: – Всегда узна́ю.

Лерой хмыкнул и протиснулся в кухонную дверь.

Я сделала большой глоток кларета и встретилась с Элвином взглядом:

– Ну и как мне найти свою мать?

– Давай сначала о том, что ты можешь дать взамен.

Со следующим глотком вина я наконец почувствовала то, к чему стремилась: мысли стали плавными и медленными, напряжение в плечах ослабело. Чего бы такого ценного предложить Элвину?

– Как насчет информации?

Он кивнул:

– Что у тебя есть?

Лерой вернулся, поставив на барную стойку круглый деревянный поднос с хлебом и сыром. Над хлебными ломтями вился пар. Элвин схватил один, намазал сыром, откусил большой кусок и прикрыл глаза от удовольствия.

Я тоже схватила теплый ломтик:

– Предыдущая мэр Лондона была подменышем.

– Да брось, Касс. Это все знают. Ничего ценного тут нет.

Я напряженно думала:

– Надвигается война. Король собирается напасть на Благих.

– Тебе правда нужно объяснить еще раз, что делает секрет ценным? – Элвин слизнул с большого пальца кусочек сыра.

– Ну ладно! – Я заскрежетала зубами, уже собираясь уйти. Но потом закрыла глаза, ища в мозгу информацию, которая может пригодиться этому фейри. Он уже бесил меня. И тут в моей голове вспыхнул образ. Глаза Сиофры после того, как я заточила ее в отражения.

– Сиофра, – медленно произнесла я.

– А что с ней?

– Она исчезла. – Я сделала глоток вина. – Но не умерла.

Элвин стал жевать медленнее, его глаза сверкнули странным оранжевым цветом:

– Да ну? Говори потише. У меня хороший слух.

Я понизила голос:

– Она в ловушке. В ловушке между зеркалами. И все еще жива.

Он уставился на меня, приняв свойственную фейри зловеще-неподвижную позу.

– Ты изменилась, Касс. Такое чувство, что всего несколько недель назад ты забрела сюда по ошибке спросить, как работает магия…

Кайфуя, я налила еще бокал:

– Да, так и было – всего несколько недель прошло.

– А теперь взгляни на себя.

– Об этом только я знаю, – продолжала я. – Ну и Скарлетт. Я рассказала ей кое-что.

– Все равно хороший секрет.

– Так как же мне найти мать?

Элвин положил хлебный ломоть, сунул руку в складки куртки, выудил какой-то круглый потускневший медный предмет, напоминающий старые карманные часы, и протянул его мне. Я открыла его: это оказался компас. Стрелка вращалась по кругу без остановки.

– И что мне с ним делать? – спросила я.

– Думай о том, кого ищешь, и прижимай компас к правой щеке. Он укажет в сторону ауры этого человека.

– А если моя мать умерла?

– Тогда компас укажет, где ее сущность проявляется сильнее всего. Дом, в котором она жила много лет, или место, в котором часто бывала. Или на ее могилу.

– А если она за две тысячи миль отсюда?

– Он все равно укажет правильный путь; просто понадобится чертовски много времени, чтобы найти ее.

Впервые за столько дней на душе у меня стало легче.

– Но как мне думать о ней, если я ничего о ней не знаю?

– Тебе нужна только идея. Женщина, которая тебя родила, – это и есть идея.