Грехи отцов (СИ) - "Каин" - Страница 5

— Мне кажется, что Стас Александрович может быть очаровательным, если захочет, — предположила девушка.

— Ума не приложу, зачем бы ему этого хотеть… — буркнул Фома с переднего сиденья.

— Рано или поздно, но ему придется вливаться в высокое общество, — пояснил я. — Однажды он станет наследником приличного состояния и титула, и с ним придется считаться. Будет славно, если к этому сроку он сможет обрести расположение аристократии. Со своей стороны я буду поддерживать его. Шуйский, как я понял, после совместной поездки в Новорильск, проникся к новоявленному Морозову симпатией. Значит, две весомых семьи в Империи уже выступят на его стороне. А это немало.

— Моя семья тоже будет отзываться о нем хорошо, — добавила девушка. — Родители были впечатлены тем, с каким достоинством Стас Александрович бился в… — она замерла, видимо, ощутив воздействие клятвы о неразглашении. И откашлялась. — Он показался им хорошим человеком.

— Рад это слышать, — сказал я и взял ладонь девушки в свою.

Мы на какое-то время замолчали, но тишина не была в тягость. Машина довольно скоро добралась до места назначения. На подъезде нас встречали посты, и на каждом приходилось останавливаться и демонстрировать документы. Автомобили проверяли элементалями, даже несмотря на номера семей, и меня это странным образом успокаивало — меры безопасности были серьезные, а, значит, беспокоиться о нежелательных происшествиях не стоило.

Когда мы добрались до подъезда в сад, то попали в небольшую пробку.

— Проще было бы пройтись, — сказала Арина, вглядываясь в вереницу машин, стоящих перед нами.

— Этикет не позволяет. К тому же те, кто приехал перед нами, могут решить, что мы не желаем соблюдать очередь.

— Как у важных людей все сложно… — проворчала Нечаева, вдруг став очень похожей на Питерского.

— Не скажите! — внезапно возразил парень. — У простых тоже не принято лезть без очереди. За такое могут и поколотить. Вот был случай, когда староста решил не ждать, пока подойдет его срок везти зерно на мельницу, и велел запрячь телегу и отвезти немного раньше…

— И что же случилось? — полюбопытствовала девушка.

— Обратно лошадь пришла без телеги! А оглоблей староста отмахивался, пока народ не успокоился… Никто не посмотрел, что он первый на деревне. Очередь — она для всех одна.

— Сурово, — оценил я. — Ты ж вроде говорил, что староста у вас был немолод? Как же он сумел оглоблей махать?

— Жить захочешь — не так раскоряч… — Питерский вовремя прикусил язык и бросил на меня виноватый взгляд через зеркало заднего вида. — В общем, не хотел он тумаков получить. Да и живут шаманы долго, не то что простолюдины…

— Как те, кто владеет стихиями? Вроде аристократов? — удивился я.

— Ну, конечно, вашество! Мне доведется еще до-о-олго землю топтать, ежели Искупитель позволит.

— И если по глупости не надумаешь без очереди где-нибудь пройти, — добавил я, и мы засмеялись.

Меж тем машины медленно двигались, пока и наша не остановилась у входа. Высокая кованая арка была украшена металлическими ветвями, усыпанными яблоками. Выглядели они как настоящие. В воздухе качался аромат цветов и фруктов, из сада доносилась негромкая музыка. К самой арке вела проложенная от дороги красная ковровая «дорожка».

Дверь машины открыл мужчина в ливрее и поклонился. Я вышел первый и затем предложил руку своей спутнице. Она протянула мне ладонь.

— Мне так повезло, что вы согласились прийти сюда со мной, — сказал я негромко.

Девушка искренне улыбнулась. Затем вышла из салона, выпрямилась и положила руку на сгиб моего локтя.

И мы направились в сад под вспышки камер разрешенных корреспондентов.

На входе нас встретил распорядитель.

— Ваши приглашения, — с уважительным поклоном произнёс он, протянув руку. Я послушно передал конверты. Мужчина взял их, быстро прочел строки на открытке и уточнил, обращаясь ко мне:

— Быть может, назвать ваше имя первым?

— Не стоит… — начал было я.

— Конечно! — одновременно со мной ответила Арина. И тихонько добавила, уже только для меня: — Не хочу, чтобы потом все судачили, будто это я вас пригласила…

— Вы правы, — кивнул я. И обратился к распорядителю: — Объявите о нас как положено.

Мужчина повернулся в сторону прогуливающихся людей и отчетливо произнес, усилив голос стихией ветра:

— Княжич Чехов Павел Филиппович с княжной Нечаевой Ариной Родионовной!

На мгновенье я ощутил внимание несколько десятков людей, с любопытством изучающих новоприбывших. Моя спутница тоже напряглась. Я положил свою ладонь поверх ее пальцев, лежащих на моем предплечье, и ободряюще их сжал.

— Прошу, проходите… Хорошего вечера, — с улыбкой произнес распорядитель.

— Спасибо, — ответил я.

Мы спустились по ступеням и оказались на площадке, вымощенной розовым мрамором. Навстречу нам вышла девица в платье глубокого зеленого цвета. Ее темные волосы были собраны на макушке и скреплены полосой шелковой ткани, концы которой развевались позади, словно подвенечная фата.

Каким бы нелюдимым я не был, но племянницу императрицы знал в лицо. Она была моей ровесницей и даже однажды приезжала в наш лицей, чтобы перерезать ленточку на открытии нового фонтана во дворе заведения.

Девушка остановилась, широко улыбнулась нам и произнесла:

— Добрый день! А я все гадала, придет ли к нам знаменитый некромант. И если да, то с кем… Мы с приятельницами отчего-то ставили на князя Шуйского. Кажется, что вы с ним дружны.

— Добрый вечер, Екатерина Юрьевна, — я обозначил легкий поклон. — Мне лестно, что обо мне беспокоятся девушки, хотя я вас уверяю: ничего по-настоящему интригующего во мне нет. Мне повезло, что Арина Родионовна согласилась сопровождать меня на это мероприятие.

Она перевела взгляд на Нечаеву, и на мгновенье ее лицо приобрело скучающее выражение. Впрочем, в нем тут же вспыхнула заинтересованность, и девушка с интересом уточнила:

— Насколько я помню, приглашение было выслано вам, Арина Родионовна?

Та потупила взор:

— Верно. Но я не смогла отказать Павлу Филипповичу, когда он предложил…

— Попросил, — мягко поправил я Нечаеву и вновь сжал ее пальцы в своих. — И я очень рад, что вы согласились…

— Хорошо, что вы решили посетить Яблоневый Сад, — беспечно отозвалась Екатерина Юрьевна и сделала приглашающий жест. — Проходите и наслаждайтесь вечером. Программу с расписанием представлений можно получить у фонтана. Горячительные напитки подают в непрозрачных кубках, вы легко можете отличить их от освежающих. Если понадобится помощь — обратитесь к любому слуге в черном…

— Спасибо, — ответил я, и мы с Нечаевой отошли, уступив место новым гостям сада, спускающимся по ступеням.

Когда мы оказались далеко от дамы в зеленом, Арина подалась ко мне и тихо сказала:

— Екатерина Юрьевна очень дружна со старшей дочерью Свиридова.

— Понятно, — сухо отозвался я. — Меня это не особенно беспокоит, поэтому и вас тоже не должно волновать. Мы с Еленой Анатольевной все обсудили.

— Поговаривают, что ее спасение стало причиной сближения с семьей Чеховых, — добавила Нечаева. — Вы должны быть готовы к разным вопросам.

— А что ответите вы, если придется? — уточнил я.

— Поверьте, я смогу найти слова, — успокоила меня спутница и обманчиво ласково улыбнулась.

Я вдруг осознал, что на самом деле она вовсе не такая безобидная, какой кажется на первый взгляд. Рядом со мной стояла настоящая хищница…

Мы подошли к фонтану, где нам выдали программки в виде сложенной карты. На ней были обозначены дорожки, уводящие в разные уголки сада. Однако все они затем сворачивали к центру, где гостям надлежало собраться к полуночи.

— Развлекать гостей будет труппа Императорского цирка, — сообщил нам человек в черной ливрее. — Вас ждут мастера стихий, укротители зверей, мастера пространства и времени!

— Давайте посмотрим выступление стихийников, — предложила Арина. И добавила, слегка поежившись: — Укротители зверей мне не по вкусу. Что достойного в том, чтобы неволить животных и заставлять их ходить на задних лапах?