В лабиринте нереальностей. Книга первая (СИ) - Кароль Елена - Страница 57

      — Дык ужо. Каждый день докладываюсь.

      — Да-а-а? — впервые задумавшись над этим вопросом всерьез и увидев четкий ответный кивок, смогла лишь покачать головой. Вот так сервис. Вот так забота. Даже не верится. — Спасибо… а они мне что-нибудь передавали?

      — Да так, по мелочи. Сказали не тревожить мне вас попусту, но ежели сами поинтересуетесь, то сказать. Скучают они по вам, но все понимают. Жизнь она такая — о сумы, да от тюрьмы зарекаться низя. Но верят, что устроитесь как надобно и справитесь со всем, что жись значицца вам отмерит. Вот.

      Вот…

      Благодарно кивнув, не удержалась от грустного вздоха. Да уж, и могла ли я подумать всего пару месяцев назад, что всего лишь помечтав об идеальном мужчине и неземной любви, попаду в мир-тюрьму? А ведь он и правда был неземным… вот только любовью не был.

      Задумавшись о Вигарде, покачала головой. Вигард-Вигард… демоняка ты фиолетовая. Такой красивый и такой подлый. Такой непонятливый и такой настырный.

      Не сумев восстановить в памяти свою последнюю вспышку белого безумия, даже пожалела его. Тогда, когда я убегала, на поляне кроме Алекса никого не было. Я не верю, что могла его убить, но вот покалечить до полусмерти — запросто.

      Даже жалко стало… не везет, так не везет.

      Эх, ладно, что думать о том, что прошло? Надо думать о том, что будет!

      А будет у меня вечерний прием у Царя!

      — Чертик, а расскажи о Царе? Каков он? Какие привычки? Что любит, что терпеть не может?

      — О, местный Царь-батюшка мужчина суровый, но справедливый. — с энтузиазмом начав расписывать достоинства местного правителя, чертик увлекся настолько, что рассказ затянулся почти до вечера, но перебивать его я не торопилась. Прошелся он и по характеру, оказавшемуся исконно кощеевским, то есть суровым и придирчивым, и по его политике и правилам, и по последним принятым законам, да нововведениям.

      Так, из законов мне понравились пенсионная реформа, гарантирующая стабильный доход тем, кто уже не мог работать, нововведения в здравоохранении, позволяющие получать специализированный уход на дому и в госпиталях, даже если требовалось дорогостоящее лечение. Лекари тут действительно приносили клятву Гиппократа, а не брали «на лапу», как это практиковалось на Земле. Жизнь и здоровье здесь ценилось в разы больше, чем богатство и выгода.

      — Да уж… знаешь, я не хочу возвращаться. И без интернета жить можно. А вот без хороших друзей и доброго отношения окружающих — сложно.

      — И правильно.

      — Но работу и жилье нам уже надо подыскивать. — решительно кивнула я, потому что сама мысль о браке казалась мне дикой.

      За Вовку? Фигу. Ему самому ещё взрослеть и взрослеть. Нет уж, только за того, за кого сама захочу. Не зря я тогда при бабуле первый раз вспылила — начитавшись любовных романов, я всегда знала, что выйду замуж по любви и никак иначе. И сначала полюблю, а уже потом замуж, а не наоборот! Вот так-то!

      Задумавшись о том, как буду это реализовывать и когда (уж точно не в ближайшем будущем и так дел невпроворот), мельком бросила взгляд в окошко и недовольно поморщилась. Дождь утихать не собирался, и в комнате уже ощутимо натянуло сырости, так что пришлось просить Чертика разжечь камин.

      Вот только стоило мне с комфортом устроиться в подвинутом к камину кресле, как раздался тихий, но уверенный стук. Ах, да, я же дверь закрыла.

      — Кто?

      — Гонец, Ваше Высочество. Приглашение вам на званый ужин.

      О? Здорово. А я уж задумалась, чем себя развлечь.

      Поторопившись открыть дверь и принять из рук симпатичного парнишки лет шестнадцати, но при форме, красивый конверт с гербовой печатью, поблагодарила и тут же его вскрыла, так как парень переминался с ноги на ногу и, судя по всему, уходить без ответа не собирался.

      «Уважаемая царевна Ирина Константиновна. Сего дня в девятнадцать чесов вечера жду вас во дворце на ужин»

      И лаконичная подпись — Царь Кощей.

      Кратко и доступно. Здорово!

      М-м-м…

      — Скажите, а сколько время?

      — Восемнадцать пятнадцать. — даже не взглянув никуда, звонко отчеканил парнишка.

      — А мне… — немного стушевавшись, уточнила: — А меня проводят? Просто я не знаю города…

      — Конечно. Как будете готовы, я вас тот час провожу.

      — По улице? — отметив, что у него самого волосы и одежда сухая, задумалась о том, каким образом он сам сюда пришел. Под зонтом?

      — Внизу вас ожидает карета.

      — Скажите, а сколько по времени отсюда и до дворца?

      — Э?

      Умудрившись озадачить паренька, я с улыбкой пояснила:

      — Пора уже выходить, чтобы прибыть вовремя или ещё есть время, чтобы расчесаться и заплестись?

      — О, вы об этом. — расслабившись и улыбнувшись в ответ, отчего тут же перестал походить на военного, а стал обычным мальчишкой, паренек что-то прикинул и уверенно кивнул: — У вас есть пятнадцать-двадцать минут. Опаздывать не стоит.

      — Спасибо. Тогда проходите, не стойте в дверях. Я сейчас.

      Предложив немного смутившемуся гонцу устроиться на диванчике в гостиной, пока сама отправилась в спальню действительно расчесываться и приводить себя в тот самый порядок, чтобы не краснеть за свой внешний вид, попутно вызвала горничную и попросила её убрать со стола после обеда.

      Так… одета я красиво, претензий нет. Украшения? Нет, пожалуй нет. Своих у меня нет, а демонские подарки разбирать не хочу. Да и вряд ли их оценит кощей, если поймет от кого они.

      Лента… Мне нужна лента!

      — Чертик. Расческа и красная лента.

      — Пожалуйста.

      Ну, вот и всё: коса заплетена, красивый бант повязан.

      — А… а венец?

      — Какой венец?

      — Ваш.

      — Мой? — удивленно обернувшись от зеркала, где придирчиво осматривала себя на предмет чего-нибудь не того, тут же увидела в руках Чертика самую настоящую корону! — Откуда?

      — Батюшка ваш передал.

      — Красота какая… — бережно приняв из его рук украшение, восхищенно рассматривала и не верила. Венец. Вроде всего лишь незатейливый ободок с россыпью звезд, но каждая звездочка — настоящее произведение искусства.