В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ) - Кароль Елена - Страница 17

— Ну, как дела ваши? Рассказывай!

— Да что тут рассказывать... вот веришь, нет, помолчать хочется. Половину дня болтала не умолкая, пока Эйнар с Тенями не ворвался и всех лишних за шкирку не выкинул. — устало пожав плечиками, голубоглазая кошечка перевернулась на живот и потянулась, но при этом успела стрельнуть глазками в меня и игриво поинтересоваться: — Ну? А у тебя как? Уже замужем или можно посочувствовать?

— Пф! Можно поздравить! Вик обезврежен, я спасена. — хихикнув, вспоминая саму сцену обезвреживания, а затем и спасения, потихоньку рассказала Миле всё, что произошло до этого. А вот о том, где мы были, что делали и о чём разговаривали с Эйнаром, я рассказывать не торопилась. Это было слишком личное.

Вот только судя по задумчивому взгляду Милы, то и дело бросающей многозначительный взгляд на часики, она уже сопоставила время спасения и время моего возвращения.

И я не удержалась.

— Мил, а что ты думаешь об Эйнаре? Только честно.

— Об Эйнаре? Хм... вообще-то я о нём не думаю. — притихнув, когда нервничающие служанки принесли нам ужин, Мила сначала понадкусала ближайшие пирожки, оказавшиеся с яйцами и луком и лишь затем скептично продолжила: — А что? Он тебя заинтересовал?

— Ну-у-у... как бы он мне намекнул, что это я его интересую. Сильно намекнул. А я... знаешь, я в растерянности.

— Почему?

— Вообще-то много почему. Для начала мы коллеги.

— Пф! Проблем-то! У нас на днях испытательный срок заканчивается — увольняйся.

— Это ещё с чего? Вообще-то мне нравится эта работа.

— Мда? Это чем? Тупыми отчетами или не менее тупыми кляузами? Ир, вот веришь, нет, но я сама дни считаю.

Серьезно удивившись подобному признанию, потому что Милолика никогда раньше не жаловалась на то, что ей не нравится работа, даже жевать перестала. Домовушки кстати тоже выглядели искренне удивленными. О, как. И что я ещё не знаю?

— А почему? Раньше ты никогда...

— Это было раньше. — буркнув, девушка недовольно сморщила носик. — Нет, давай сейчас не обо мне, это мои проблемы. Давай о тебе и Эйнаре. Что у вас? Он предложил тебе встречаться?

— Ещё нет. Но на свидание уже позвал.

— Ну и в чём проблема? Дуй и выясняй.

— Что?

— Да всё. Насколько я понимаю, ты о нём вообще ничего не знаешь. Да?

— А ты знаешь? — напряженно всмотревшись в её беспечное пожатие плечами, я отчетливо увидела, что она недоговаривает. — Мила?

— М?

— Ты знаешь о нём больше, чем я?

— Ира, прости, но ты дура. О нём все знают больше, чем ты. Всё, ешь. А я спать. Устала, как собака. — Милолика осадила меня так грубо, что я сначала растерялась, а затем было уже поздно — ведьма доела, легла и, отвернувшись к стене, изобразила спящую.

А... я беспомощно посмотрела на домовушек, но они увлеченно вылизывались, глянула на Сёму, но он снова спал. А Феди нету.

Да, я дура. Да, я не понимаю, почему Мила на меня взвилась ни с того, ни с сего. Да, раньше мне не было необходимости узнавать его ближе, наоборот, я точно знала, что не стоит этого делать, чтобы не давать ему даже призрачного шанса.

Проблема была в том, что похоже так решила одна я. Не он.

Минут с десять пытаясь выстроить удобовариваемую логическую цепочку, я запуталась окончательно. Либо я действительно дура, каких мало, либо это не просто заговор, а МегаЗаговор.

Хм...

— Марфа Васильна, а вы не в курсе, кто нашу сирену за попу укусил? Чего она? — даже не собираясь понижать тон голоса, я смотрела на домовушку, но всё равно косила взглядом на якобы спящую больную.

— Не за попу её укусили, ох не за попу... — удрученно покачав головой, белоснежная кошка вздохнула, но продолжать не торопилась. Даже когда я посмотрела настойчивее, она лишь отрицательно мотнула головой. — Не моя это тайна, Ирочка. Захочет — сама расскажет. Но ты не бойся, это не ты и не Эйнар виноваты. Иное это. Пусть сама вначале разберется.

— Да? Ну, ладно... — так, слегка меня успокоили, но всё равно лишь слегка. — Марфа Васильна, а вы что думаете?

— О чём, милочка?

— Об Эйнаре. Стоит мне ему поверить?

— О, это уж сама. В делах личных я советчиком стать не возьмусь. Вот только ты сама подумай — хочешь, али нет? Поступки его вспомни, слова. Взгляды. Любовь, она такая. Можно тысячу лет на невнимание обижаться, да думать, что хуже него нет никого, а подарит он тебе цветочек и всё — растает сердечко, да не на секунду, а на века. А может и наоборот случиться — будет он тебе сказки сладкие рассказывать, да горы золотые обещать, а как до дела дойдет, так больше чем пшиком его слова не окажутся. В общем, думай Иришка. Думай, да взвешивай. К нему присматривайся, да к себе прислушивайся. Советовать многое можно, но жизнь не чужая — твоя. А в ней не чужими советами жить нужно, а своим разумом.

Зевнув и тем самым закончив монолог, кошечка свернулась клубком и, спрятав нос в шерсти, так же, как и Мила изобразила спящую.

Блин, помощницы! Да мне от её слов только запутаннее всё стало!

Посидев и некоторое время посверлив задумчивым взглядом стену, я поняла, что так, без свежей и полноценной информации, ни до чего толкового не додумаюсь. Нам действительно надо поговорить. И не раз, и не два. Много, очень много. Так, время... о, да время-то ещё и восьми нет! А чего все спать завалились? А мне чем заняться? Блин!

Перебравшись к себе на кровать, я рухнула носом в подушку. Переодеваться мне не во что, прихорашиваться нечем, единственное, что расчесаться, да умыться не помешает, но это дело пяти минут. Итак, что мне делать ещё четыре часа?

Выходить из комнаты я не собиралась. Зачем? Да и вряд ли мне это позволят Тени, которых я прекрасно видела у двери. Я точно знаю, что они меня недолюбливали и предпочитали не отвечать и игнорировать, если я пыталась их разговорить или послать вон. Мне и сегодня было удивительно, что они согласились на нашу с Фёдором авантюру — покараулить, пока мы разбираемся с Виктором. Теперь-то точно только своего хозяина слушаться будут, раз он сам здесь.

В итоге я просто лежала и бесцельно рассматривала потолок, надеясь, что Фёдор вернется как можно скорее и я наконец узнаю, о чем они договорились. Интересно, а когда приедут шеф с Алефом? Или вообще не приедут? Хм... А сколько время? Десять? Долго...

Постепенно за окном начало темнеть, потемнело, минутная стрелка неторопливо перевалила очередной раз за цифру двенадцать, а часовая наконец оторвалась от цифры одиннадцать... Я уже вся иззевалась, но всё равно не ложилась. С него станется сюда лично придти и выкрасть, как обещал! Нет, это будет даже забавно... Решив представить, как это собственно будет, дофанатзировалась до того, что вдруг четко осознала — меня пригласили на свидание. На сви-да-ние! А на свиданиях что делают?

М-м-м... вообще-то все мои свиданческие опыты были настолько куцыми, что можно было с уверенностью сказать — у меня их не было. А в книжках как? Так, допустим... хм... Тщательно припоминая то, что я читала последним, даже села на кровати. Допустим дело будет так: романтическая прогулка, цветы, легкий флирт, нелегкий флирт, коварное соблазнение и... и блин!

Я о чем вообще думаю? О романтическом свидании или о коварном соблазнении???

Хотя-я-я...

Начав фантазировать уже в направлении коварного соблазнения, я дофантазировалась до того, что в итоге сидела пунцовая. Мамочки мои! Я больная. Меня просто на свидание позвали, под луной погулять, а я... а я? А я уже его раздела и уложила. Вот зачем?!

Тук...

А?

Треньк...

Навострив ушки, я лишь на третий раз поняла, что кто-то стучится в окно. Спрыгнула с кровати, торопливо подошла, но открывать и выглядывать не тропилась. Наше окно находилось метрах в двух от земли, так что стоящего под ним не было видно. Попыталась было рассмотреть так, но в комнате горел ночник, а за окном уже было темно, так что единственное, что я видела — это своё отражение.

— Иришка-а-а...