Искра (СИ) - Тараканова Тася - Страница 30

Асанна слишком уверовала в свою непогрешимость. И сейчас скажет, никто не мог предугадать, что драконы сойдутся в схватке. Причина, по которой Дюк набросился на Яго, происходила из битвы в каньоне. Об этой битве Асе знать было ни к чему.

Хорошее событие всё же имелось. Дюк вернулся. У меня не было сил спуститься к дракону, Эрвин привязал его на площадке, а не отвёл в стойло, где был Яго, побоявшись, что драконы снова сцепятся. С Дюком надо разбираться, но не сегодня и не завтра.

Крушение мобиля в лесу по вине Асанны обернулось знакомством с Леей. Лея помогла мне и Горынычу бежать из тюрьмы. Цепочка ни с чем не связанных событий стала нашим спасением, но никакие аргументы в пользу честной Аси в данную минуту не могли вытащить меня из душевного омута. Идепиусы узнали о моей тайне — это было катастрофой.

— Соня, — голос Эрвина за дверью, — открой.

Рыком распахнула дверь. Прятаться не буду.

— Тебе лучше? — он посмотрел с надеждой.

— Хуже.

— Надо поговорить, — Эрвин за руку повел меня вниз.

Идти всего один этаж, я выдернула руку, меня злило буквально всё, в том числе и забота Эрвина. В столовой Асанна, опустив руки на колени, смиренно сидела за столом, Ларри заваривал травяной чай. Я молча уселась напротив сестрицы Идепиус. Между нами стояли её фирменные конфеты — правдивая болтушка. Мне их лучше не употреблять, могу и не сдержаться.

— Допрос или разговор? — спросила у Асанны.

— Это для меня, — ответила она.

— Я в твоей честности не сомневаюсь, — съязвила в ответ. — Честнее тебя я не знаю никого на свете.

— Хочу, чтоб с гарантией, — сказала Асанна и взяла конфету в красной обертке. С некоторых пор она стала их маркировать. Красный — самая высокая концентрация болтушки.

— Если не хватает смелости, так и скажи, мне твоя гарантия без надобности.

Рука сестрицы Идепиус дрогнула, и конфета вернулась в вазочку.

— Горло смочи, сестренка, — Ларри поставил перед Асанной чашку, над которой поднимался ароматный пар, — для храбрости.

— Вы правы, конфета, в том числе от трусости, — сказала Ася. — Я виновата в том, что произошло, но вину к делу не пришьешь. У нас с тобой, — она посмотрела на меня в упор, — частенько рассинхрон. Сейчас не о том речь.

— Я в детстве воровал соседские абрикосы, ты знала, Лялька? — спросил Ларри, как ни в чем не бывало, усаживаясь напротив сестры рядом со мной. — Не знала! Абрикосы у соседки были самые лучшие на нашей улице, большие, сочные, как персики. Объеденье. Я вставал довольно рано и, пока никто не видел, собирал абрикосы под забором, где ветви нависали над улицей, да еще прутиком с их участка подтягивал. Соседка, грузная тетка с больными ногами была в ярости. У неё на участке под деревом полно абрикосов, а на улице чисто. От злости соседка непечатно ругалась и стучала палкой по забору, а я в щелку наблюдал за ней, наворачивая её абрикосы.

Мы смотрели на Ларри, который принялся прихлебывать чай. И что это сейчас было?

— Брат, съешь синюю конфету, тебе полезно, — сказала Асанна, взяла кружку и сделала пару глотков. — Я понимаю твою озабоченность Соня, ведь мы с Ларри узнали твою тайну. Если речь не идет о предательстве, при каких условиях мы можем проговориться?

Вопрос не по существу. Ситуаций множество, никогда не знаешь, какая комбинация выпадет.

— Высотомер расколет, — сказал Ларри.

— Он разрушен, — возразил Эрвин.

— Восстановят, — ответила Асанна.

— Пытки — произнес Ларри, слегка дрогнув. Его страшило само слово, а уж что за ним стоит...

— Алкоголь, — усмехнувшись, сказала я.

— Закадычные друзья, которым хочется открыть душу, — подала голос Асанна.

— И правдивая болтушка, — ответил Эрвин, глядя на Асю.

Их взгляды длились секунду, но мне они сказали больше, чем слова. У них имелись тайны неведомые нам с Ларри.

— Хорошо, — подытожила Асанна. — Пусть это будут основные случаи… нашей, скажем так, чрезмерной болтливости. Какое средство сделает это невозможным?

— Обет верности, клятва на крови, — предположил Ларри, он сегодня был словоохотлив не в меру.

— Я изучала клятву по книгам, это просто ритуал, он не сможет противостоять Мерину, — ответила Асанна.

— Тогда по голове треснуть, — выдал Ларри.

— Чур, ты первый в очереди, — без тени улыбки предложила Асанна. — И да, это тоже шутка.

— Ларри хотел сказать, что такого средства не существует, — пояснил Эрвин слова белого китайца.

Многозначительный взгляд Асанны на Вышнева, заставил его смутиться. Сестрица Идепиус прокашлялась, взяла из вазочки конфету и подняла над головой.

— В состав моей болтушки входит… один запрещенный элемент, — Асанна с трудом выговорила эту фразу, словно бы, решилась прыгнуть с обрыва в реку. Я замерла в предвкушении. Хотелось посмотреть, как она с головой уйдет под воду.

— Так получилось, что я нашла антракс. Он принадлежал бродяге, который… которому я пыталась оказать помощь на улице, но он умер. Я обыскала его на предмет документов, чтобы сообщить родным. В потайном кармане я нашла небольшой камешек и… присвоила его. Поступок не особо моральный, но соблазн был велик. В мои руки попало сокровище, я понимала, на что шла. Не смотри на меня так, Ларри. Антракс присвоить — это не абрикосы воровать. Мне удалось отколоть кусочек, я его тщательно растолкла в ступке, это было непросто. Первый опыт я решилась поставить перед… Меркой.

— Сестра, — голос Ларри внезапно охрип.

— Брат, если не чувствуешь возможности дослушать, съешь синюю конфету. Но, в общем, ты правильно понял, наш чай перед Высотомером содержал антракс. Чтобы напиток не осел, я его тщательно размешала и дала тебе.

— Сказала, выпей залпом, поможет успокоиться, — сказал Ларри. — И наши показания на Мерине были искажены.

— Да.

— Значит, съешь синюю и успокойся? А то, что я перенес на Высотомере, не считается? Ты должна была рассказать мне, — Ларри схватил конфетку из вазочки, как будто собираясь швырнуть в сестру.

— Угомонись, — Асанна протянула руку и вырвала конфету из его пальцев, — пока я не отвесила тебе оплеуху. Хранение антракса противозаконно. Штраф в лучшем случае. А вообще-то тюрьма. Я никому об этом не говорила.

Ларри раскраснелся не на шутку, лицо его пошло пунцовыми пятнами, Асанна мрачно смотрела на брата, и мне стало неловко.

— Другие показатели изменили бы твою жизнь? — спросила я.

— Конечно. Тогда бы меня не послали к родителям делать игрушки. Если бы я признался, что хочу заниматься философией, я бы продолжил обучение, возможно, в университете, — выпалил Ларри.

— В лучшем случае курсы учителя начальной школы, брат. Родителям нечем было платить за твои университеты.

— Так это Высотомер определяет дальнейшую жизнь? — для меня эта информация была новой, буквально, открылись глаза на систему обучения в Верховии.

— Конечно, до четырнадцати лет мы получаем общее образование, а потом кому-то университеты, кому-то курсы, а большинству работать, — ответил Ларри, — например, мне.

— И мне, — добавила Асанна.

Честная Ляля, наломавшая дров, еще хорошо держалась.

— И сейчас, брат, если ты не заметил, мы совсем не там, куда нас направил Высотомер.

— В болтушке тоже антракс? — спросил Эрвин, не потерявший нить разговора.

— Да. И в заживляющих мазях. Я часто его использовала. Камень заканчивается. Его возможности я толком не изучила, болтушка тоже экспериментальный образец. Я понимаю, это не профессиональный подход к делу. Что поделать, если я быстро загораюсь, получаю результат и начинаю искать новую область интереса.

— Не закапывай свои таланты, сестра, они нужны миру, — пробурчал Ларри, выковыривая мякиш из куска хлеба.

— Помнишь, брат, я записалась на курс медицинской латыни, и вдруг выяснилось, что этот курс для продвинутых. Мне надо было запомнить не только название мышцы, кости, органа, но я должна была знать строение человека. Мне казалось, голова лопнет от всех этих знаний, но я не сдалась и выучила. А когда на каникулах попала на практику в аптеку, то поставила цель изучить названия и действия препаратов. Ощущения были те же самые, что на курсе латыни.