Студиозус 2 (СИ) - Шмаков Алексей Семенович - Страница 45

На момент нападения в академии, лишь у единиц из присутствующих, там не было наследника. Это были Чернышёвы, Юсуповы и Долгорукие. Последние и стали главными действующими лицами произошедшего нападения.

— Но без жертв не обошлось. Погибли семнадцать студентов. В основном старшекурсники, которые остались в своих домах. А помимо студентов погибло девять преподавателей. Из них сразу два Абсолюта и семь Стихийных Мастеров.

— Спасибо, Афанасий. Позволь, дальше я продолжу сам. — перебил друга император. — Мы потеряли многих достойных людей и всё из-за жажды мести. Мести, которая была совершенно необоснованна. И я думал, что после той трагедии смог донести это до каждого. — император посмотрел на новых глав Клана Воздуха и Молнии. Они встретили его взгляд достойно.

Им нечего было бояться. Люди, что совершили столь безрассудное нападение, вышли из семьи. Они стали изгоями. Поэтому никаких претензий к Юсуповых и Долгоруким ни у кого не может быть. Старые князья действовали в отрыве от клана и семьи.

— Но я ошибался. — продолжил император. — Трагедия, что произошла в академии, стала тем фактором, который сподвиг меня на принятие крайне болезненных решений. В первую очередь для всех, желающих обучаться в академии Годуновых. Раньше Рюриковичи никаким образом не вмешивались в процесс обучения и вот к чему это привело.

Дмитрий Годунов, заменивший на собрании, временно выбывшего отца, напрягся. Практически с самого основания академии Рюриковичи пытаются контролировать её. Лезть в процессы управления, обучения и так далее. Но раньше Годуновым всегда удавалось отстоять своё право. Кланы всегда были на их стороне, не желая давать Рюриковичам ещё больше власти. А вот сегодня это может измениться. Император обязательно сделает всё возможное. В этом прорицатель был уверен.

— Начиная со следующего семестра, я предлагаю отправлять на охрану академии по одному Абсолюту от клана. Они должны будут только охранять студентов и преподавателей, никоим образом не вмешиваясь в процессы обучения.

Теперь Годунову стало ещё сильнее не по себе. Такими речами император приближал свою победу. Ведь и без того в академии достаточно Абсолютов и Стихийных Мастеров, не подчиняющихся Годуновым. Только они заняты обучением, а теперь вдобавок к этим одарённым император хочет прибавить ещё тринадцать человек. Тринадцать Абсолютов, которые постоянно будут находиться на территории академии. Это не столько защитники, сколько надзиратели.

Похоже, что Рюриковичи каким-то образом смогли узнать о планах Годуновых. И решили действовать на опережение.

— Это совершенно не нужно. У академии достаточно сильных защитников. Не стоит забывать и о наших защитных техниках. Никто из тех, кто находился под их действием, не пострадал. Двойное пробуждение силы крови невозможно предсказать, как невозможно и создать защиту против этой силы. И вам прекрасно об этом известно. Даже сильнейший одарённый империи с трудом смог одолеть человека, слившегося со стихией.

Дмитрий Петрович шёл ва-банк. Но не поступи он так, и тогда Годуновы точно проиграют. Придётся ждать ещё несколько веков, прежде чем вновь появится окно возможностей.

— Это действительно так. — согласился император. — Только это внутренняя защита, а я говорю о внешней. Такая защита просто не допустит того, чтобы кто-то напал на академию. Мой отец уже предлагал выставить подобную охрану, но совет двенадцати отклонил его предложение. Тогда его члены решили, что это излишнее. Что никто в здравом уме не решит напасть на академию, в которой обучается столько отпрысков знатных семей. И как вы видите, первый прецедент уже есть. Во избежание последующих я предлагаю вынести мою инициативу на голосование. И помните, что в первую очередь вы голосуете за уверенность в будущем своих семей.

Император вновь посмотрел на Годунова, и в этот раз в его глазах было видно превосходство. Он решил, что уже победил. Что в этот раз совет двенадцати примет решение в пользу Рюриковичей.

— Через два года на империю нападут. И если вы оплатите её защиту, отправив сразу тринадцать Абсолютов в академию, то это позволит противнику дойти до столицы, уничтожая всё на своём пути. Миллионы жертв и всё из-за одного неверного решения, принятого на этом совете. — использовал последний козырь Дмитрий Петрович, заставляя князей ругаться, словно портовых работников.

Крыть императору было нечем.

— Вот, сходи, отнеси это Михалычу и заодно, заберёшь у него накладные. — передал мне какую-то коробку дядька Гриша, местный бригадир, который и приметил меня первым.

Я даже не успел подойти к рабочим, как он подошёл ко мне и попытался прогнать. Говорил, что это охраняемый объект и точно не место для детей. Угрожал, что поймает и за ухо оттащит в полицию, а они потом и родителям сдадут. Влетит мне по первое число. Причём влетит абсолютно ото всех.

Тогда я рассказала ему, что нет у меня ни дома, ни родителей. А в полицию, если меня он сдаст, то это будет даже хорошо. Может, там покормят и точно крыша над головой будет. Ночью не замёрзну насмерть и смогу пережить ещё один день. Даже попытался немного всплакнуть. Не получилось.

Но этого и не требовалось. Мои слова попали в дядьку Гришу очень метко. То ли я был настолько убедителен, то ли стряслось у него что в жизни, что детей касалось, но бригадир моментально перестал на меня ругаться. Задал несколько вопросов. Причём этими вопросами помогая мне.

Из них я узнал, что в Западном есть свой детский дом. Там в основном находятся дети, которые потеряли родителей. И меня он принял за одного из этих детей. Опровергать, как и подтверждать эту информацию я не стал, мужик отлично додумал всё за меня. И вот на сегодня у меня уже найден ночлег. Да и завтра будет чем заняться.

Работают здесь мужики вахтой три дня через три и сегодня уже их второй день. Завтра ещё день и их сменять. Бригадир решил, что это время я могу побыть с ними. Рабочих рук всегда не хватает. Мало того что мне будет где жить, меня накормят и заплатят за работу. По тысяче рублей в день.

Услышав эту сумму, я немного впал в ступор. Неплохо в Западном получают обычные рабочие. Должно быть, ценность денег здесь и в настоящей империи очень сильно разнится. Но мне же лучше. Можно сказать, что пятая часть нужной суммы у меня уже в кармане. Осталось придумать, где ещё раздобыть восемь тысяч. Мысли на этот счёт были. Осталось только их осуществить.

Как раз в одной из этих мыслей фигурировал Михалыч. Местный кладовщик, с которым я также уже успел познакомиться. Как ни странно, но после представления меня дядькой Гришей все местные работяги моментально прониклись к беспризорнику какой-то теплотой. Словно я был их родным сыном. Вот и сейчас, когда пришёл к кладовщику, то он расплылся в широкой улыбке и заявил.

— Пойдём, Саня, я тебя чаем с пряниками напою. А то вон, продрог весь. Нос краснющий и зуб на зуб не попадаешь.

А не попадал я из-за того, что решил немного сократить дорогу до склада, и пошёл по непротоптанной дороге. Снег там оказался гораздо глубже, чем можно было предположить, и насыпался мне в ботинки. Поэтому отказываться от тёплого чая не стал. Тем более с пряниками. Есть не хотелось. Меня здесь каждый рабочий пытается накормить. А всего их двенадцать человек. Плюс бригадир, плюс кладовщик. Прям, как и нас на факультете. Было изначально. Сейчас всего двенадцать осталось.

— Как тебе у нас работается? — скидывая с себя тяжёлый тулуп, спросил кладовщик.

Мужик он был здоровый. Раза в два больше меня. И это во все стороны. На морозе лицо раскраснелось, а волосы под шапкой свалились в настоящий валенок, по которому расчёска плачет. Только боюсь, что здесь ни одна расчёска не справится. Настолько густой была шевелюра у кладовщика.

В его вотчине стояло сразу несколько обогревателей, чьи нагревательные элементы были разогреты докрасна. Поэтому в помещении было даже жарко, но после мороза, да ещё и с ботинками, набравшими снега для меня, это оказался настоящий рай. Быстро скинул с себя верхнюю одежду, снял ботинки и носки, которые были мокрыми.