Лишняя женщина - Шайлина Ирина - Страница 7

На дачу я не хотел. Вот совершенно не хотел. Но…

– Анна будет там?

Вот увидеть Анну я хотел.

– Конечно, – кивнул Андрей. – Без Анны никак.

И я поехал. Джип стоял на заводской парковке, наверное Анну до города подвезли, она тут всех знает. Я сел на переднее пассажирское. До дачи мы доехали за полчаса. Не знаю, что там за природа, темень стоит, хоть глаза выколи. Зато распогодилось, утих ветер, небо чистое впервые за эти дни, и там, в этом небе – миллиарды звёзд. Столько звезд я не видел нигде, они словно куполом нас накрыли, словно – картинка, планетарий чертов, но не настоящие звезды.

На звезды кроме меня никто не смотрел. Пахло дымом – топилась баня, жарились шашлыки. Мяса я днем переел, на неделю вперед сожрал. Люди суетятся, коих слишком много для одной семьи. Супруга Андрея трезвая и потому – скучная. Анны я нигде не видел. Обошел огромные хоромы, заглянул в беседку, в которой шашлыки жарили.

– А где Анна? – спросил я Андрея.

– Она недоступна. Не дозвонился. А в город за ней ехать некому и некогда.

– Мне есть когда, – серьёзно сказал я. – Я съезжу.

– Что?

– Ключи давай от машины.

Я не планировал возвращаться. Я не знал, поеду ли к Анне, хотя видеть ее хотелось до зубовного скрежета. Я просто не мог здесь находиться. Я поехал в город. Заблудиться здесь было невозможно – дорога одна, кругом сугробы и грязь. В городе мне помог навигатор и только забивая адрес я понял, что все же еду к Анне.

Дверь подъезда была распахнута и поднялся я без проблем. Позвонил в дверь, понимая, что ее дома может не быть или она просто не захочет меня видеть. Она открыла.

Домашняя такая. В халате белом пушистом, волосы в косу заплетены. Из комнаты позади выглядывает тот самый кот – крупный, мордатый, белого с серыми пятнами окраса.

– Мне Андрей адрес дал, – зачем-то сказал я.

– Понятно, – отозвалась она.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Кот, не дождавшись динамики уселся на задницу, вытянул лапу и принялся ее вылизывать. И я сказал слова, единственно верные в тот момент.

– Я завтра улетаю.

Я улетаю завтра и эта ночь – единственная оставшаяся. Ее нельзя было потерять впустую.

– Заходи, – ответила Анна, словно приняв сложное решение.

Я знала только одну любовь и она не принесла мне ничего хорошего. Стоило ли надеяться на то, что с тех пор я стала взрослее и мудрее? Не знаю. Не знала я и того, что принесет мне эта новая любовь – горькая, безответная. Но знала одно – уйдет сейчас, я пожалею. Лучше буду жалеть, что впустила его этой ночью в свою жизнь и постель. И вообще, я справлюсь. Я же сильная…

– Заходи, – сказала я.

Он пах дымом и степью, с детства знакомые запахи, максимально ему неподходящие и все равно севшие, как родные. Как парфюм, который так долго искал и наконец нашёл именно свой, идеальный. Марат снял пальто и обувь. Я стояла рядом босая и смотрела, как он раздевается, и большой этот мужчина выглядел таким инородным в моей квартире.

– На задвижку закрой… – Вспомнила про Андрея, на свою голову. Вполне может примчаться, проверить не в моей ли постели ночевал москвич. – От тебя дымом пахнет.

– На даче твоего босса жарят шашлыки.

– А ты уехал?

– А я уехал.

– Обидится…

Я потерла виски. Прошла в комнату. Люкс, предчувствуя мою будущую фатальную ошибку удалился на кухню распушив хвост трубой. Ничего, это моя ошибка и я сама несу за нее ответственность сама. Мимо Марата кот прошел спокойно, даже задел хвостом мимоходом, и жест этот выглядел до смешного по-хозяйски. Значит, Марат хороший человек. Хороший, просто не мой. Люкс чувствует людей. Вот Андрея боится…черт, опять Андрей в голове!

Марат смотрел на меня внимательно, чуть склонив голову, видимо скачущие мысли по мне читались, и сонм сомнений, и страхи.

– Все хорошо? – спросил он.

Почему-то я была уверена, что он не будет давить. Что отдает отчет своим действиям. Что не будет манипуляций, угроз, шантажа. Если я скажу нет, он уйдет, несмотря на то, что хочет меня, его желание я все эти дни читала в каждом его прикосновении и взгляде.

– Заставь меня не думать, – пожалуйста.

Он шагнул ко мне. Потянул за пояс халата, а затем сбросил его с плеч. Под ним – футболка. Если бы я знала, что меня ждет я бы подготовилась. Но именно так все кажется максимально верным, так и должно происходить. Марат подхватил меня на руки и понес на кровать. И он прекрасно справился со своей миссией – когда его щетина колола мне щеки, я не думала о том, что завтра Андрей все поймёт по моему лицу и устроит сцену. Когда он целовал мои плечи и шею так жадно, что наверняка оставлял следы, не единой мысли не закралось мне в голову.

Я не думала ни о чем и это было прекрасно. Обнимала его мощную спину, принимала на себя вес его тела, который вовсе не грозил меня раздавить, царапала и кусала кожу, оставляя на нём следы, подобные тем, что он оставил на мне. Принимала его в себе, задыхаясь от правильности происходящего и яростного огня внутри. Стоило хранить целибат три года, ради этого – стоило.

После произошедшего мы лежали на кровати тяжело дыша, словно рыбы выброшенные на берег. Совершенно нагие, кожа покрыта испариной, в окна барабанит мокрый снег с дождем вперемешку, а с подоконника осуждающе смотрит Люкс.

– По-моему я ему не нравлюсь, – сказал Марат.

– Брось. Он просто кастрирован и завидует.

– Несчастное создание, обреченное на вечные муки. Пошли в душ? Я весь дом пропах.

В душ мы пошли вместе. Точнее – в ванную. Марат, такой серьезный огромный мужик плюхнул в воду пены и залез своей вытеснив половину пенной шапки на пол своим массивным телом. Мне места хватило с краешку. Люкс последовал за нами и снова наблюдал усевшись на крышку унитаза.

– А я когда тебя увидела, подумала ты раздавишь меня своим телом, – отмахнулась от взлетевшего клока пены я.

– Значит думала все же про секс со мной?

– Думала, – призналась я.

Марат улыбнулся с горделивостью альфа-самца. А затем подхватил меня на руки, мокрую, всю в пене и понес в комнату.

– До утра чертовски мало времени и не хотелось бы тратить его впустую.

Под утро он уснул. Из коридора падал свет и его мне вполне хватало, чтобы любоваться спящим мужчиной. Я его трогала. Мне так хотелось его запомнить? Я скользила пальцем по скулам, по шее, на которой ритмично билась вена, по ключицам, по выраженным мышцам рук, плоскому животу, полоске волос сбегающей от пупка ниже. Мне хотелось потрогать его полностью, и одновременно с этим я понимала – так я показываю свою слабость. Нужно быть сильной. Завтра он улетит, а я останусь. Даже если он купит комбинат, он все равно не будет здесь жить. Поставит толкового управляющего, разгонит зажравшиеся руководство, проведет модернизацию. За комбинат я была рада, за себя, не очень. Пусть. Зато сейчас я его трогаю.

– Спать мешаешь, – проворчал сонно Марат.

Повернулся на бок, сграбастал меня, удобно, ложечкой устраивая рядом. Так у него все это легко получалось, сильный…ногу одну закинул, рукой поднырнул под мою руку и положил ее мне на грудь. И так ладно легла его ладонь – словно там ее место, там всегда она и лежала.

– Спи, – сказал Марат. – Я будильник поставил, через час тебя разбужу самым варварским способом.

Учитывая, что мы занимались сексом всю ночь так, словно эта наша последняя возможность вообще им заняться, гадать что за способ будет, не приходилось. Я думала он уже уснул и спокойно наслаждалась теплом его тела и весом мужской руки. А он…

– А говорила, не можешь без любви…

Я грустно улыбнулась, радуясь, что он не видит моего лица.

Утром Анна снова уснула. Уже совсем светло – восемь утра. Мне спать не ко времени, скоро ехать на комбинат, затем самолёт. Мохнатый ее кот всю ночь смотрел осуждающе, то с подоконника, то с кресла, но утром перебрался в кровать, поближе к хозяйке, и растекся своей меховой массой заняв почти все свободное место, вынуждая Анну тесниться к краю во сне.