Строптивая невеста адвоката (СИ) - Снегирева Ирина "Ири.С" - Страница 1

Амалия Лоранс

Я с тоской посмотрела на вычищенную луковицу и промокнула выступившие слезы. Должность помощницы аптекаря не всегда давалась мне легко. Хотелось поскорее открыть собственное дело, и не где-нибудь, а в столице. Аренда помещения стоила очень дорого, не говоря о покупке. Пока же я была вынуждена откладывать средства на счет. И совершенно непонятно, когда наберется нужная сумма.

— Амалия, еще килограмм, и пока хватит, — подбодрил меня заглянувший в лабораторию аптекарь.

Мужчина ушел, а я осталась, чтобы взяться за следующую луковицу. Увы, не всегда в рецептах использовалась ромашка или шалфей.

День длился медленно, а когда рабочее время все-таки закончилось, я попрощалась с господином аптекарем и направилась к себе. В маленькую комнатку, расположенную в том же здании, но с отдельным входом.

Подсунутый под дверь конверт вызвал изумление, потому что единственная, с кем я общалась из родни, это была тетушка Фанни. Дальняя родственница, с которой мы переписывались. Старая ведьма, как называл ее мой старший брат, вот с ним-то мы и не контактировали с тех самых времен, как скончались наши родители.

Письмо тетушке я отправила пару недель назад. А так как она всегда не спешила с ответом, то раньше чем через месяц не ждала от нее весточки. И пусть мы когда-то жили в одном городе, только родители были против нашего общения, всячески стараясь отделиться от ведьмы, с которой были в родстве. К слову, среди предков встречались и целители, что тоже матушку и отца не впечатляло. От тетушки дурного я никогда не видела, но и против родителей не шла.

— Оливия? — удивилась я, прочитав, что отправителем оказалась моя давняя подруга. Она жила на соседней с нами улице и ни разу за всю мою учебу мне не написала. Каким-то образом Лив узнала мой адрес, но что ее толкнуло к разговору?

Я прикрыла за собой дверь, разулась и прошла в крохотную кухню. Налила воды в чашку, но так и не выпила. Разорвала конверт, из которого едва не выпал сложенный пополам тетрадный лист.

«Дорогая Амалия! Надеюсь, на этот раз письмо тебя найдет. Я отчаялась! Пришлось задействовать Марка, помнишь, такого рыжего? Он устроился в полицию и помог с твоими поисками.

Прости, я отступила от темы. Ами, мне кажется, что ты не в курсе, но твоя тетушка Фанни в прошлый вторник приказала долго жить. Эйден ищет покупателей на квартиру. Думается мне, что с тобой он забудет поделиться».

Я оторвалась от письма и невольно прижала бумагу к груди, ощущая утрату родственницы. И пусть виделись мы нечасто, но общались хорошо. Но как же так, почему мне не сообщили?! Ответ пришел сам собой: потому что Эйден, мой старший брат, не собирался ничего мне говорить. Он всегда так делал, даже наш дом продал в то время, когда я училась в академии. Небольшая сумма, поступившая тогда мне на счет, это все, что я получила за некогда родной кров. Двухэтажный особняк с флигелем и довольно милым садом. Однако я была уверена, что дом был продан гораздо дороже, вот только в договоре указали совсем иную сумму.

Письмо выпало из задрожавших рук. Я подняла его и снова перечитала, на этот раз дошла до последней строчки.

«Я слышала, у твоего брата хороший адвокат. Поторопись, подруга, как бы квартирка ведьмы Фанни не уплыла мимо твоего носа».

Последние строки сквозили дерзостью и ехидством. А зная Оливку, я была уверена, что написала так она нарочно, чтобы раззадорить меня. Когда-то подруга облизывалась на Эйдена, хоть я часто ее предупреждала, чтобы не портила свою жизнь. Брат эгоист и, кроме себя, всегда любил только себя.

Похоже, что без меня у них тоже ничего путного не вышло, но то уже не мое дело.

Снова перечитала письмо, походила с ним по кухне. Направилась в комнату и, не зная, что предпринять, села на кровать. Та прогнулась и подозрительно скрипнула, словно указывая, что пора действовать, иначе вся жизнь развалится, а я так и буду помощницей аптекаря. Треск не стал столь неожиданным, а когда матрас подо мной провалился и ноги взметнулись выше головы, я выругалась. С чувством и от души.

Решение было принято мной незамедлительно.

В столице дело никак не клеилось, но кто сказал, что в провинции живут исключительно здоровые люди? Пожалуй, с деньгами от родительского дома и вырученной суммой от продажи жилья тети Фанни я смогу открыть аптеку или даже лавку красоты. И все потому, что умею не только порошки от мигрени растирать, но и готовить кремы, за которые в академии девчонки платили монетой. Подругам я так их отдавала, а прочим почему бы не сбыть за денежки?

Кое-как выбравшись из ямы и вороха постельного белья, я решила, что не все так плохо. Нельзя сломать то, что уже до меня было сломано. Вернула на место матрас и все прочее, а сверху накинула покрывало. Красота! Сама до самого утра так и не заснула, зато несколько раз успела попить чай.

Моих вещей оказалось больше, чем я предполагала, однако и они к полуночи были уже собраны. Я решила не будить аптекаря, а обрадовать его утром, чтобы человек видел сны и не дергался. Что и сделала, а в результате получила укоризненный мужской взгляд и недовольное ворчание. Самым последним шел расчет, и только после этого я отправилась в родной Зареченск, потратившись на билет на поезд.

А пока ехала, еще раз перечитала письмо Оливии, и только в купе задумалась насчет жилья. Решила, что будет лучше, если я сделаю братцу сюрприз, не стану сразу оповещать его о своем появлении. Остановлюсь где-нибудь неподалеку от квартиры Фанни. В ее доме часто сдавались квартирки, надеюсь, сейчас тоже ничего не изменилось. Каким образом дальней родственнице удалось выкупить жилье в доходном доме, даже не знаю. А мне тут будет удобнее отстаивать свою часть наследства (если мне действительно что-то причитается). Увы, но я слишком хорошо знала Эйдена и была уверена в том, что он нарочно меня не оповестил.

Часть заработка пришлось отдать носильщику и водителю старенького такси, зато последний остановил авто у дома, в котором до недавнего времени проживала тетушка. Мужчина выгрузил мои сумки, поставил их на тротуар и укатил, обдав меня пылью с мостовой. Я прищурилась, запоминая непорядочного человека, но не стала ему ничего желать. Я же не ведьма, а целительница! Придет он ко мне еще, уверена в этом.

Взялась за ручку первой сумки, но и тут случилась неприятность: она оторвалась. Ноша упала в пыль, и я едва не взвыла, однако природный оптимизм не дал скатиться в уныние. Было бы хуже, если бы это случилось в столице. А когда рядом с нужным домом, так то можно легко пережить.

Кое-как вместе с вещами я добралась до владельца доходного дома господина Арчибальда Дерна, который меня сразу признал, а заодно посочувствовал.

— Амалия Лоранс, как же, как же, я вас помню. Госпожа Фанни не раз говорила, что все оставит вам.

— Вы в курсе, где может лежать завещание? — Я затаила дыхание.

Даже моргнуть не посмела, глядя на пухлого лысого мужичка располагающей наружности. И ничего, что он был ниже меня ростом, главное — это жилье и информация, которыми мне хотелось обладать в равной степени.

— Ничего не знаю, — отмахнулся от меня владелец доходного дома. — Сам до сих пор не понимаю, как я мог продать квартиру Фанни. Она точно ведьма, раз сумела такое провернуть.

Я проглотила смешок,  уверенная, что немолодой Арчибальд Дерн наверняка был очарован красотой родственницы. А там и до продажи недалеко было. Наверное, и жениться собирался, только шустрая Фанни не спешила надевать кольцо.

— А насчет завещания можете узнать у адвоката Говарда Дэнвера. Он занимается этим делом и даже должен ко мне заглянуть.

— Говарда Дэнвера? — переспросила я, смутно припоминая это имя.

Кажется, в прошлый раз он тоже помогал Эйдену продать наш дом. А вспомнив это, я еще раз подумала, как права поговорка, что рыбак рыбака видит издалека. Адвокат Дэнвер наверняка такой же негодяй, как и мой братец.