Коллапс - Крынов Макс - Страница 14

Энергетические аспекты тоже значительно улучшились под влиянием Ци. Я ощущал, что теперь смогу использовать маскировку еще лучше и прятать других людей под «покрывалом» будет еще проще. Пока не знаю, смогу ли прятать оставленные вещи, или нужен другой «левел-ап».

Энергия все собиралась — пропала маскировка, а я снова уселся и медитировал, пытаясь уловить как можно больше энергии из внешнего мира. И с каждой минутой я становился сильнее. Нитей Ци, собиравшихся возле среднего даньтяня, становилось все больше, но этого пока было мало для того, чтобы закрепить изменения.

Я призвал шкатулку, один за одним проглотил шесть оставшихся орсов и принялся медитировать дальше. Теперь Ци из духовных пилюль шла сразу в дело.

Только когда духовная сила, собранная в клубок в центре груди, вспыхнула и даньтянь увеличился в размерах, я устало выдохнул и постепенно прекратил медитативную практику.

Когда я открыл глаза, в них вряд ли было что-то кроме усталости, вызванной значительным умственным напряжением.

Хотя вру. Я очень рад и взволнован тем, что использовал орсы, которые иначе бы сплавил где-нибудь в Школе, и вместо того, чтобы превратиться в монстра, добился ощутимого прогресса в тренировках.

Теперь я отчетливо ощущал внутри себя жизненную силу. Даньтянь в груди напоминал печь. Все мое тело было наполнено силой. Я сам себе казался великаном, способным пробивать стены и гнуть грифы для штанги голыми руками, хотя и понимал, что это иллюзия, вызванная внезапным и существенным улучшением силы.

Когда я открыл глаза, смеркалось. На площади не было ни вояк, ни тел погибших искателей. Похоже, я в своей тренировке упустил момент, когда остальные очнулись, а меня, скрытого за незаметностью, они не нашли.

Жаль. Придется завтра пробираться к воякам и устраивать несчастный случай для одного экс-полицейского.

К «Славянскому» я вышел под вечер. Солнце клонилось к закату, и его последние лучи отражались в разбитых витринах и окнах окружающих зданий.

Я остановился на мгновение, осматриваясь вокруг. С момента, как я ушел с площади, я не встретил ни одного некра.

А потом я зашагал к огромному монолиту из стекла и бетона, который когда-то был местом для покупок и развлечений, стал одним из немногих оплотов для выживших в нашем городе.

В голове вихрем проносились разнообразные мысли. Что там с отцом, все ли нормально? Как мама, Карина?

Вспоминались дни, когда все было нормально: утренние пробежки в парке, пивко с друзьями в том же парке, шумные вечеринки и спокойные вечера дома с интересной компьютерной игрушкой. А теперь… Теперь каждый день — борьба за выживание. И здесь, и на Островах. И кто знает, насколько меня хватит в таком темпе.

Я медленно подошел к входу в центр.

За половину дня центр выжившие не сидели без дела и порядочно укрепили торговый центр. Баррикады из подогнанных вплотную к центру машин, металлических конструкций и мешков с песком выглядели внушительно. Больше всего меня удивили мешки с песком. Геоманта они нашли, что ли?

Пара охранников заметили меня издалека. Вместо того, чтобы разбирать баррикады, один из них, высокий мужчина с короткой стрижкой и усталым взглядом, поднес рацию ко рту, и с козырька торгового центра вниз полетела веревочная лестница.

Я поднялся на козырек, кивнул третьему охраннику, которого не заметил сразу. Затем прошел через выбитое стекло и спрыгнул вниз, не пожелав пользоваться лестницей.

— Всё в порядке? — спросил он, оглядывая мою окровавленную и порванную одежду.

Я кивнул, хотя понимал, что выгляжу ужасно. Кровь по большей части не моя.

— Всё нормально. Небольшой инцидент по дороге.

Охранник кивнул в ответ, явно понимая, что за «инциденты» могут случаться в наше время. Жестом пригласил меня внутрь.

— Столовая еще работает, если хочешь поесть перед сном. Иди прямо по коридору, потом налево. Там же по соседству поставили стиральные машинки, можешь отдать одежду в стирку и получить сменку.

Быстро же люди здесь освоились.

Я поблагодарил его и направился дальше.

Внутри торгового центра царила полутьма; электричество здесь было на вес золота, и его экономили как могли. Люди сидели на полу в группах, разговаривали шепотом или просто молча смотрели в пространство. Я заметил несколько знакомых лиц; кто-то кивнул мне в знак приветствия.

Проходя мимо магазинов и бутиков, я невольно вспоминал, как когда-то ходил здесь с Олегом и приятелями, с завистью глядя на шмотки, которые не мог себе позволить. Теперь витрины были закрыты или пусты. Я прошел мимо магазина детской одежды, который превратили в склад медицинских товаров.

Наконец я добрался до столовой, в которую превратили какую-то кафешку. Здесь было немного оживленнее: люди ели скромные порции жареной картошки. Кто-то смеялся над шуткой, оживленно разговаривая с приятелями, кто-то просто молча ел свою порцию.

Я подошел к раздаче. Женщина средних лет с усталым лицом подала мне тарелки с супом, с жареной картошкой, кусок хлеба и кружку с чаем.

— Ты бы помылся сперва. Понимаю, что неспящий и наверняка с задания, но здесь все-таки люди едят.

— Точно. Спасибо.

Я уже перестал обращать внимание на стягивающую корку кожу.

— Умывальники там, — ткнула она пальцем в сторону.

Рубашку было проще выкинуть, чем отстирать руками, но помня про стирку, выкидывать не стал. Как мог, умылся над раковиной, смывая с лица, с рук и с головы чужую кровь. Рубашку надевать не стал — вряд ли в таком виде я шокирую окружающих. Думаю, каждый за пару последних дней и не такое видел.

Я забрал свой поднос, нашел свободное место и сел. Еда была простой, но горячей и питательной. Я ел медленно, наслаждаясь каждым кусочком. В такие моменты особенно остро понимаешь ценность простых вещей. Не знаю, хватило бы мне сил еще и готовить, если бы я решил остаться дома.

После ужина я направился в прачечную, которую нашел по гулу стиральных машинок. Это была небольшая комната рядом со столовой. Там несколько женщин сортировали грязные вещи и загружали их в стиральные машины. Люди пытались занять себя хоть чем-нибудь, чтобы отвлечься от происходящего в городе.

— Здравствуйте, — обратился я к одной из них. — Могу я отдать свою одежду?

Она кивнула.

— Вон там — душ. Давай, снимай с себя все. Вот твоя сменка, — сказала она, протягивая мне аккуратно сложенную робу, типа той, что мы с одноклассниками надевали на уроки труда. — Захочешь, найди себе новую одежду в бутиках, либо завтра забери свою. Постираем, высушим, заштопаем. Как зовут тебя?

— Кин.

— Завтра утром одежда будет лежать здесь, стикер с твоим именем сверху положу. До вечера не заберешь, сможет забрать кто-нибудь другой.

— Понял. Спасибо большое.

Я вымылся, переоделся и решил найти Крауна. Он обещал мне комнату, и после всего пережитого мне очень хочется провести ночь в более-менее комфортных условиях.

Крауна я нашел в том же самом баре. Мужчина сидел там же, где и часов десять назад. Перед ним стояла огромная тарелка с жареной картошкой и ел он с таким аппетитом, что на мгновение мне даже стало неловко прерывать его ужин.

— Краун, — позвал я, подходя ближе.

Мужчина поднял голову и посмотрел на меня, прищурив глаза. Подумав, нехотя отложил вилку.

— Кин, — тактично обошел он мое настоящее имя. — Все-таки выжил. Стасю ты убил?

— Кого?

— Мага воздуха.

Я кивнул и рассказал, как было дело. «Спасибо» не дождался, но не слишком переживал по этому поводу. Вряд ли за убийство оскверненных союзников благодарят.

— А что у тебя за проблемы с тем военным?

— Я не знаю, что дядька ко мне прицепился. Жили в разных домах, но он уже тогда нашу компанию недолюбливал. У меня к нему никаких претензий нет.

Краун с сомнением посмотрел на меня. Потом с тоской на остывающую картошку.

— Я не хочу, чтобы между нами и военными были какие-то проблемы. Во-первых, человек с автоматом под обликом — страшная сила. Во-вторых, человек с боевым опытом, знанием стратегии и тактики на длинной дистанции обгонит любого среднего неспящего, если они одновременно окажутся на островах. Но в-третьих, это не пойдет на пользу свободным искателям, как группе. Если вдруг между вами случится драка, я не знаю, в каком ключе станут припоминать эту историю, и станут ли, но знай, правительство, как и военные, как и полиция, всегда, ВСЕГДА прикрывают своих.