Изгой - Кеннеди Эль - Страница 4

– Феннели преувеличивает. Сендовер – это одна из лучших школ Восточного побережья. Среди их выпускников два бывших президента и обладатели стипендии Родса. Я тебе обещаю, Эр Джей там получит наилучшее образование и потом сможет гарантированно поступить в любой колледж, который только захочет.

Пока Дэвид продолжает ее утешать, Фенн с кислой усмешкой наклоняется ко мне и беззлобно подкалывает:

– Поздравляю, братишка. Добро пожаловать в школу для лузеров.

Глава 2. Слоан

В Нью-Гэмшире уже несколько недель не видели ни капельки дождя. Даже трава задыхается от жары. Земля сухо и ломко хрустит под моими быстрыми размеренными шагами. Ощущение, словно бежишь по рисовой бумаге. Деревья по обе стороны от тропинки отбрасывают тень, но это особо не спасает. Пенни и Бо, наши золотистые ретриверы, вроде не жалуются, но тоже пыхтят гораздо сильнее обычного.

– Я думаю, короткой дорогой сегодня вернемся, ага?

Когда я не отвечаю, сестра пихает меня локтем, успешно возвращая с небес на землю.

– Прости, – говорю я, – задумалась немного.

– Или у тебя солнечный удар, – подкалывает Кейси, бегущая рядом со мной.

Духота стоит страшная. Кажется, я почти чувствую, как мой мозг превращается в жидкость, пока мы бежим по протоптанной тропинке посреди зеленых просторов Сендовера. Через несколько дней вся эта территория будет заполнена молодыми парнями в расцвете пубертатного периода и их подростковыми выходками. Но до тех пор это место полностью принадлежит нам. Наше личное царство зеленых лужаек, кирпича и плюща.

Правда, когда студенческий городок пустеет, тут легко почувствовать себя призраком, воющим среди заброшенных беседок, невидимым и недосягаемым. Даже начинаешь сомневаться, живая ли ты, пока не подъезжают дорогущие машины и пошлый свист не начинает провожать тебя всю дорогу от холма и сквозь деревья.

– А ведь если подумать, – говорю я, хлопая в ладоши, чтобы уронившие было головы Бо и Пенни не отставали от нас, – они отбегают поближе к Кейси, как будто я какая-то злая сводная сестра, – где-то наверняка есть девушки, которые перерезали бы глотку лучшей подруге за возможность пожить в мальчишеском студенческом городке.

Кейси фыркает.

– Да на здоровье. Даю им неделю, прежде чем они сбегут куда подальше от этой вони.

Она в чем-то права. К сентябрю повсюду начинает витать отчетливый запах, впитывающийся в каждую стену, комнату и коридор. Сколько бы здесь ни было уборщиков и сколько бы аммиака они ни выливали повсюду, мальчишки все-таки животные, и с этим ничего не поделаешь.

Но вид все же иногда бывает живописный.

– Что думаешь насчет школы Святого Винсента? – спрашиваю я сестру. – Готова?

– Конечно, – отвечает она подозрительно быстро.

– Это нормально, если ты…

– Да нет, я понимаю. Ничего особенного. – Она улыбается и смахивает пот со лба. – Можно начать все с нуля и так далее. Вся в предвкушении. Просто хочется, чтобы уже началась учеба, а то ожидание меня убивает.

Я даже не знаю, приукрашивает она ради меня или ради себя. Факт есть факт, мы обе рады возможности убраться куда подальше от Академии Балларда и всей той драмы. Я целое лето не разговаривала ни с Милой, ни с кем-то еще из моих старых друзей. Не то чтобы я ожидала от них извинений. Мила с девчонками могут подавиться насмерть своими безглютеновыми веганскими батончиками, я и глазом не поведу.

– Никогда не стыдно признаться, что ты не в порядке, – говорю я Кейси. Что бы она ни говорила, я знаю – с ней все не так уж и хорошо. Может, перевод в Святого Винсента и звучит, как решение проблемы, но слухи и сплетни не останутся в Балларде. Они последуют за ней повсюду, и мне больно об этом думать.

Она улыбается мне своей фирменной солнечной улыбкой.

– Ты слишком много волнуешься.

Не знаю, как она умудряется продолжать улыбаться. Откуда берется этот свет и как она сохранила его после всего произошедшего. Если бы со мной случилось подобное, я бы ухнула в такую глубокую и черную яму, что шахтеры бы пропадали без вести в попытках меня откопать.

– А мне нравится волноваться. Уже практически хобби. Это как камни коллекционировать, знаешь? Достаю свои тревожные жемчужинки из мешочка и полирую их.

Кейси смеется, и мне становится еще грустнее. Может, ее смех и звучит точно так же, как раньше, но меня не покидает мысль, будто все это ложь. Она не хочет показывать слабость перед старшей сестрой, уж точно не после того, как месяцами собирала себя по кусочкам.

– Ты невыносима. – Она спихивает меня плечом с тропинки, свистит собакам и набирает скорость, оставляя меня в облаке пыли. – Кто быстрее!

Раздается вибрация моего телефона, и я достаю его из заднего кармана, давая ей фору. Ожидаю увидеть звонок от отца, интересующегося, как я посмела вытащить его драгоценную милую Кейси в этот солнцепек, но на экране высвечивается вариант похуже.

Мой бывший.

Вопреки голосу в голове, говорящему мне сбросить звонок, я отвечаю.

– Чего тебе, Дюк?

– Так ты не заблокировала мой номер. – Он звучит так самоуверенно, что я мгновенно вспоминаю, почему игнорировала его сообщения. Дюк из тех невыносимых придурков, которые подмигивают тебе с полным ртом кровищи и нарываются на второй раунд.

– Это легко поправимо, – отвечаю я максимально холодно и безразлично.

– Я скучаю по тебе, – без тени смущения продолжает он. – Жду не дождусь, когда вернусь и снова увижу тебя.

Ха. Это должно было мне польстить? Я уже слышала его заигрывающий томный тон раньше, когда он звонил мне в три часа утра и пытался уговорить пролезть в его общежитие. Два года примирений и расставаний выработали во мне иммунитет к его подкатам. На данный момент мы снова свободны, и я намереваюсь так это и оставить. Дюк, конечно, горяч, но отношения наши были чересчур нездоровыми. После определенного количества примирительного секса начинаешь задаваться вопросом – неужели нельзя с кем-то спать без ежесекундных скандалов?

– Уж извини, – сообщаю я ему, – но ждать ты можешь только баллардских новеньких и городских.

– Эй, ну не кусайся. Я же хорошо себя веду.

– Между нами все кончено, Дюк. Забудь.

Кейси возвращается за мной и закатывает глаза, осознав, с кем я говорю.

– Это ты сейчас так говоришь, – упирается он, – но мы оба знаем, что ты не можешь передо мной устоять. Скоро увидимся, детка.

Я кладу трубку, рыкнув на телефон. Какой же козел.

– К ужину уже снова будете вместе, – говорит Кейси.

– Пусть катится к черту.

– Это я уже слышала.

– Единственная любовь Дюка – это он сам, и развода у них не предвидится.

– И это тоже уже слышала.

На этот раз я рычу на нее, но она лишь смеется в ответ.

Что бы она там ни думала, ничего не будет. Сколько можно кататься на одной и той же карусели? Честно сказать, я в этом году не планирую даже заходить в этот парк развлечений. Устраиваю перерыв от парней. Отдыхаю от членов. Я выпускница. Все это, конечно, было очень весело, но пора бы всерьез задуматься о своих оценках и будущем. Неплохих результатов недостаточно, если я хочу бегать в числе лучших в колледже. Видит бог, администрацию вряд ли заинтересует мой рекорд по выпиванию бухла вверх ногами или мои звездные титулы в бир-понге. В этом году надо сосредоточиться.

А значит, никакого больше Дюка.

И никаких вылазок на вечеринки с Сайласом и пацанами.

И никакого отлынивания в классе с мечтами выскочить наружу, на беговую дорожку.

Мне уже восемнадцать. Я почти что взрослая – ну, или очень пытаюсь ею быть. В этом году мне совершенно нельзя отвлекаться.

Когда мы возвращаемся домой, собаки залетают в двери вперед нас и чуть не сшибают друг друга по дороге к миске с водой.

– Девочки? – окликает нас папа из кухни.

Кейси бросает на меня взгляд.

– Ой-ей. Мне кажется или что-то горит?

Мы скидываем ботинки и следуем за едким запахом на кухню, из которой тянутся струйки дыма. Папа стоит над плитой, на каждой конфорке по кастрюле.