Мистер Фермер. Между Адом и Раем! (СИ) - "Focsker" - Страница 23

Утро наступило так же внезапно, как сам я провалился в сон. В окна бил свет, пели птички, за ночь даже ни разу не проснувшись, я чувствовал себя отдохнувшим, почти что даже здоровым, только, до момента, когда попытался встать. Мимолётный ужас окутал разум, когда я, попытавшись шевельнуть руками, не ощутил их. Парализовало⁈ — Мой самый главный страх развеивается в ту же секунду, как взгляд опускается на спящих со мной рядом. Слева Облачко, а справа…

— Люси, ты что тут делаешь? — глядя в красные, сонные, чуть приоткрытые глаза, спрашиваю я.

Зевнув, показав свои беленькие, остренькие зубки, лисица приподнимается. Груди ее смуглые, с большими, розовыми сосочками качнулись от плавного женского движения. Наклонившись, она, по-кашачьи, лизнув мою щеку, тяжело вздохнула, а после, вновь положила голову мне на грудь.

— С добрым утром папа…

Что… папа? Подожди, блин, стопэ…

— С… с добрым, будь любезна, поднимись. — Прошу я, и лисица, хвостом своим обвившись, фыркнула короткое «не». Тут же, под одеялом, чувствую движение совершенно другой пары рук. Облачко, ты-то я помню, что была голой, но… бля, неужели у вас дел никаких нет, а⁈

— Как себя чувствуете, хозяин? — Заспано глядя прямо мне в глаза, спрашивает Облачко… чёрт, она уже не демонёнок, а демоница, суккуб, чёрт тебя побери! Пытаясь остудить голову, ощущая голые тела… по факту родственниц, вообще не могу думать ни о каком комфорте! Блять… да у меня ещё и снизу стояк… сука, нужно спасать свое доброе отцовское имя!

— Намного лучше, а теперь, пожалуйста, отпусти меня и…

— Не… — Повторяя за лисицей, закрывает глаза Облачко и… коленом своим упирается мне в пах. — Ой… что это?

Лицо моё покрывается краской, сгорая со стыда, словно третьесортный девственник, не выдержав, воскликнул:

— А ну-ка встать!

Девчонки даже не пошевелились. Поглядев на меня полными сочувствия глазами, переглянувшись между собой, лишь спустя несколько минут соизволят начать шевелиться. Люси, демонстрируя всю свою подтянутую фигуру, попку и гладко выбритый персик, медленно, не спуская с меня глаз, одевается. Облачко, выпустив из себя несколько серых отростков, с земли подбирает одежду, всасывает ту в себя и вуаля… она уже одета.

— Па-п… господин Матвеем… — Проснувшись, и, постеснявшись первого слова, Люси показывает мне письмо. — Действовать без вашего разрешения я не могла, и теперь, когда вы проснулись, должна спросить. Позволите мне пуститься следом за Цветами и ангелом Зуриэль? Даже сейчас, в одиночку я могу их догнать, призвать к вам на помощь, чтобы исцелить…

— Не нужно. — Чувствуя, как возвращаю контроль над руками, ощущая, что желудок мой слегка подуспокоился, говорю я. — Возможно, я поторопился со своими выводами насчет болезни, либо же регенерация моего тела на совершенно ином уровне, и болезнь не так уж мне и страшна. Давай сначала позавтракаем, вместе, а после, будем думать, как жить дальше.

— Распоряжусь, чтобы завтрак был по-королевски вкусным! — Улыбнувшись, весело махнув большим пушистым хвостом, удаляется Люси.

Исцелился, блять, как же… Очень вкусный завтрак, пройдя все стадии «принятия», вновь привёл меня к деревянному трону, а именно — туалету. Слабость ещё ощущалась, диарея никуда не исчезла. Матвейка, ты по-прежнему болен, и улучшившееся состояние, не повод расслабляться. Скорее всего, вступила в дело моя врождённая регенерация. Факт, что скорая смерть от поноса в ближайшее время мне не грозит, радовал, только, это никаким образом не приближало меня к обнаружению причины, «возбудителя заразы» — или, как оно там называется.

С уходом моих верных дриад, забот в жизни ни коим образом меньше не стало. Вот-вот вернётся войско, часть коего придётся расквартировать там, где беснуется болезнь. Какими они придут, полными сил, здоровыми или же потрёпанными и больными, неизвестно. Потому, решил немного рискнуть. Поговорив с целителями, велю подготовить дополнительные койки для больных, так же, разговаривая с магами о лечебных травах, затрагиваю тему лекарств. «Что лучше всего противостоят болезни» — подняв эту тему, узнаю о пользе полоскания желудка, о некоторых растениях, что лучше всего усваивались во время болезни. Взяв у медиков на изучение несколько травинок, заперевшись в комнате, приступаю к созданию своего личного дендрариума. Горшки с разного рода цветами, кустами, овощами и, возможно, когда-нибудь фруктами, выстраиваются вдоль стен так, чтобы на них падал солнечный свет. Используя свою ману, читерские умения фермера, я собирался вырастить идеальные целебные травы, чьи исцеляющие свойства были бы многократно усилены моей чудесной созидательной магией. Так же, на травах, овощах и фруктах, выращенных лично мной, я собирался проверить, кое какую мысль. Буду ли я дристать, если во фрукте, овоще, содержится исключительно моя, безвкусная, но питательная мана? Ведь по факту, я просто буду поглощать то, что и так является частью меня. По идее, там вообще нечему выходить, но, это мы узнаем позже… возможно, даже слишком поздно. Месяца свободного времени, на полноценный рост продуктов нет. Потому, нужно как-то ещё сильнее ускорить процесс, ускорить созревание плодов. Заливать в них без конца ману дело бесполезное, всё, от горшков до семян, превратится в пепел. Потому, я как-то должен не просто «усилять, напитывать», но и физически перестраивать, зрительно увеличивать растения. Вместе с этим, мог бы расти не только сам саженец, или его плод, но и внутренний источник (магический схрон), что имеют не только люди, но и всё живое в этом мире. Иными словами, я хотел не просто удобрять растения маной, я намеревался напрямую изменять, перестраивать его внешний вид, а с ним и источник. Затея показалась интересной, и сложной. Испытывать свои способности и планы на дорогостоящих медицинских травах не решился, для простых опытов, с лужайки, с корнем было выдрано несколько сорняков, а так же простые пучки с такой же, самой простой травой.

Эксперименты, опыты, сопровождались повсеместными неудачами. Ожидать результата в первый день глупо, я понимал это опираясь на опыт со сферами, тем же крафтингом и зачарованием предметов. Потому и не терял надежды, а вместе с ней, всегда находящейся под рукой ткани для задницы… да-да, именно ткани, туалетной бумаги в это мире пока ещё никто не создал. А если бы и создал, позволить себе могли бы её разве что дриады с королевскими семьями, коих я ещё ни разу в жизни не застал за грязным делом. Интересно, они вообще в туалет ходят? Иначе, зачем им тогда все эти дырочки?

Итогом нескольких часов работ стала кучка пепла на моём столе, а так же пара горшков из цельного, расплавившегося куска земли. Двадцать пять образцов из тридцати стали пеплом практически сразу, ещё три потеряли цвет, рассыпались от малейших колыханий воздуха и соприкосновений. Два других образца, визуально не изменились, но, имели внутри своих горшочков мои переплетённые магические потоки. Напрямую не затрагивая корни, я постарался окутать земли вокруг них, чтобы мана постепенно расщепляясь, оставалась с растением. Выйдет чего или нет, покажет время, а пока, после исследований, по расписанию у меня проверка успехов Облачко, и затем, тренировка с Люси. Стоило размяться, побегать, попрыгать, да подраться, чтоб сноровку не терять.

Слуги… В комнате Облачко, этими ещё не успевшими сформироваться тварями, было облеплено всё. Абсолютно, всё. Они ползали по потолкам, застилали телами своими пол, валялись на столе и кровати. Когда я постучался и вошёл, более сорока мелких зубастых рожиц, наблюдая за мной из-под кровати, шкафа, занавесок, и всего другого интерьера, к коему могли присосаться, стали умолкать, прятаться. Исходившее от них, некое едва слышное уху рычание, практически прекратилось, позволив мне почти что бесшумно подобраться к мирно дремавшей на кровати малышке… хотя нет, малышкой ей уже сложно назвать. Одежда разбросана, прикрывая попец большими, свисающими с кровати крыльями, она, лёжа на животе, обнимала перештопанную, очень страшную игрушку, бубня что-то нечленораздельное во сне. Рядом, разодетые в одежды прислуги, стояли двое безликих Слуг. Оба имели на поясе по стальному клинку и самопалу, когда я подошёл чуть ближе, желая разглядеть оружие, существа поклонились, издав приветственный гортанный рык.