Королева Теней. Пенталогия (СИ) - Успенская Ирина - Страница 49

Конюх, впрочем, возник рядом, едва Грегор спешился, и подхватил брошенные ему поводья… Радующая глаз расторопность, всегда бы так!

В гомонящей толпе мелькнули растрепанные рыжие косы, и Грегор невольно присмотрелся: Айлин Ревенгар остановилась у кареты с серебряной башней на дверцах. Одной рукой девчонка придерживала полы форменного академического плаща, другой вцепилась в ошейник Пушка. Предосторожность явно не лишняя: зверюга то принималась с энтузиазмом копать слежавшийся до каменной твердости снег, то с интересом посматривала на недовольно фыркающих лошадей — пару белых итлийских красавиц…

«Все-таки Дориан не безнадежен, не зря я с ним вчера говорил! И, кажется, действительно любит дочь, раз позволил взять домой умертвие…» — мельком подумал Грегор и невольно улыбнулся восторженному ожиданию на лице Ревенгар. Первые вакации… Семеро Благих, как же давно это было!

Никакими деньгами не купишь, ни на что не выменяешь это ожидание чуда, что вот-вот случится и навсегда изменит жизнь к лучшему. Потом, на старших курсах, он предпочитал проводить праздничные недели в Академии, разве что иногда ездил домой за редкими книгами из семейной библиотеки да иногда гостил у Эддерли. Но это он, а у девочки все впереди, и пусть это все будет хорошим!

С той же улыбкой он взбежал по ступеням главного входа — так легко, будто вдруг вернулся во времена собственной учебы, — и зашагал к южному крылу, отданному артефакторам еще в те незапамятные времена, когда Академия только строилась.

В том, что он застанет Адальреда в мастерской, Грегор не сомневался ни секунды: по случаю вакаций не явиться в Академию мог кто угодно, только не глава Синей Гильдии! Он и Солнцестояние-то проводил на службе, напрашиваясь, как шептались адепты, в дежурные преподаватели. Ничего удивительного, впрочем, праздник-то семейный, а единственной семьей и друзьями магистра Адальреда были и оставались исключительно его драгоценные изделия. Он даже женат не был ни разу, а теперь, в шестьдесят с лишним лет, вряд ли успеет. Если вообще когда-нибудь собирался…

Адальред был действительно в мастерской: немелодичное бурчание, выдаваемое магистром за привычку напевать во время работы, Грегор услышал еще за дверью. Бурчание прерывалось то постукиванием, то ровным низким гулом, то вовсе неопределимыми звуками, всегда сопровождающими работу мастеров-артефакторов.

В дверь Грегор, учтивости ради, все же постучал, хоть и крепко сомневался, что Адальред услышит, потом постучал еще раз и наконец услышал недовольное:

— Кого еще демоны притащили?!

«Трудно счесть подобное приветствие учтивым. Впрочем, чего еще ждать от старины Адальреда!» — невольно подумал Грегор, входя в мастерскую и поспешно прикрывая глаза ладонью от безжалостно-яркого, заливающего все помещение света магических шаров.

— Мэтр Бастельеро? — явно удивился Адальред и даже отошел от стола, за которым сосредоточенно чертил схему потоков энергии для… чего-то. — Прошу прощения, я занят, обратитесь к кому-нибудь…

— Я не отниму у вас много времени, — буркнул Грегор, чувствуя, как только что превосходное настроение начинает стремительно портиться. — У меня всего один вопрос. Скажите, магистр, вы осмотрели сторожевых горгулий?..

Невинный в сущности вопрос почему-то подействовал на артефактора, как удар каблуками — на и без того нервную лошадь. Адальред так яростно сверкнул глазами, что Грегору невольно стало не по себе.

— Во имя Всеумелого, Бастельеро! Вы что, не могли спросить об этом Денвера?! Я только час назад предоставил ему подробнейший отчет и просил не отвлекать меня по таким пустякам! Что за бардак творится в Фиолетовой Гильдии, хотел бы я знать?!

— Позвольте спросить, м… магистр, — выговорил Грегор, изо всех сил стараясь не сорваться на откровенную грубость. — Пустяками вы назвали убийство одного из адептов, пусть даже не вашей гильдии? Или тот факт, что кто-то, как оказалось, способен зачаровать наших… охранников?!

— Как выяснилось, не зачаровать, — проворчал Адальред, отводя взгляд. — Был использован обычный маскировочный амулет, только накачанный энергией под завязку. Нет, решительно не понимаю, как можно продавать подобные вещи кому попало?! Попадись мне только тот мастер, что его делал…

— Мастер? — торопливо переспросил Грегор, уловив наконец в возмущенной речи артефактора что-то стоящее. — Вы полагаете, амулет был сработан за пределами Академии?

Адальред негодующе всплеснул руками.

— Во имя Семерых, Бастельеро! Неужто за время военной службы вы позабыли, что производство и применение подобных артефактов без личного позволения его величества, канцлера, либо главы Синей Гильдии строжайше запрещено уставом Ордена?! И, между прочим, карается солидным штрафом!

«Об этом я как раз прекрасно помню, — мрачно подумал Грегор. — А вот о том, чтобы такая мелочь, как возможный штраф, кого-то останавливала, слышать еще не доводилось. Тем более что не имея амулета на руках, установить мастера практически невозможно… но я все же попробую. В конце концов, все артефакторы столицы в той или иной степени знакомы, и с одним из них мне, помнится, удалось найти общий язык. Еще бы, за семьдесят-то золотых!»

— Благодарю, магистр, — сказал он вслух и сухо поклонился — ровно настолько, насколько предписывал этикет. — Прошу прощения, что побеспокоил.

Развернувшись почти на месте, Грегор направился к выходу, и уже у самой двери его остановил недовольный оклик.

— Послушайте, Бастельеро! Если вы вдруг найдете этого мерзавца…

— Вы имеете в виду убийцу? — с ледяной любезностью уточнил Грегор, не оборачиваясь.

— Разумеется, нет! — сварливо буркнул Адальред. — Мастера! Так вот, если вы вдруг его найдете, то сообщите мне, будьте так любезны. Он у меня получит такой штраф, что забудет, как продавать маскировочные амулеты! Заморочил голову бедным малышкам…

«Бедные малышки» прозвучали с такой нежностью, что Грегор, только выйдя из мастерской и уже почти дойдя до дверей во двор, понял, что речь шла о горгульях.

«Однако, — подумал он, в мельчайших деталях вспомнив облик охраняющих академию каменных статуй: черных, горбато-крылатых, с редкостно уродливыми клыкастыми мордами. — Теперь я, пожалуй, знаю, отчего Адальред так и не обзавелся семьей! Ни одна горгулья не способна ответить ему: „Да!“ — а среди дам столицы не нашлось бедняжки, достаточно похожей на… гм… „бедную малышку“».

Карета, поставленная по зимнему времени на полозья вместо колес, легко скользила по снегу, а Айлин, обняв Пушка и честно поделив с ним правое окошко, смотрела на пробегающие мимо дома и лавки. Магистр Роверстан рассказывал, что когда Три Дюжины великих предков только перешли через горы и основали Дорвенну, то первой постройкой будущей столицы стала именно Академия! И только потом, через целых полсотни лет, они возвели королевский дворец далеко на востоке. То есть далеко это было тогда, многие столетия назад, а теперь столица разрослась, вокруг Академии появились целые кварталы магов: лавки, мастерские и даже дома! Где-то здесь стоит и дом их с Артуром деда, милорда Морхальта…

Айлин невольно вздохнула и рассеянно почесала за ухом обеспокоенно зашипевшего Пушка. Все-таки нехорошо получилось, что они так больше и не увиделись. Может быть, попросить у родителей разрешения навестить дедушку у него дома? Солнцестояние — это же праздник семей, в него примиряются даже те родственники, что давно враждуют, а дедушка им ничего плохого не сделал…

Она выглянула в окно, пытаясь рассмотреть нарядную улицу, украшенную венками из еловых ветвей, магическими огнями и длинными гирляндами, протянувшимися от дома к дому. На Солнцестояние все стараются перещеголять соседа в богатстве убранства, и город становится похож на картинку в книге сказок или шкатулку с безделушками. Ой! — в кармане у нее что-то хрустнуло.

Айлин сунула руку в глубокий внутренний карман плаща и с изумлением вытащила оттуда одну из тех самых конфет, что остались в лазарете. Конфета сломалась, но блестящая обертка уберегла ее содержимое, и Айлин развернула бумажку, радуясь неожиданному подарку судьбы. Только странно, откуда конфета взялась у нее в кармане? Сама Айлин ее точно туда не клала, это же некрасиво — припрятывать сладости… Она сунула темный, чуть помятый шарик в рот и зажмурилась от удовольствия — м-м-м-м! Чуть горьковатая оболочка, нежнейший крем и сладкая ягода с приятнейшей кислинкой. Полный набор вкусов!