Кодекс Крови. Книга ХI (СИ) - Борзых М. - Страница 43

— Кладку? Неужели смогли спасти хоть кого-то? — дракон взирал на меня со смесью страха и надежды.

— Пока не проверим, не узнаем. Найада призналась, что в обмен на спасение Тайпаны вынесла откуда-то ваши яйца и передала Йордану. Надо искать. Ты хорошо знал брата? Куда он мог спрятать самое ценное богатство рода, не боясь, что его случайно уничтожат?

Вообще, чем больше я думал, тем больше понимал, что Йордану на тот момент не позавидовал бы. В защищённое хранилище в горах их не позвали, а в других мирах кладка бы ослабела. Иначе все великие дома спрятали бы своих наследников подальше от войны.

— Не стоит гадать, можно просто спросить у него.

Похоже, дед слегка помутился разумом.

— Райо, не ты ли говорил, что мы с тобой да копия тела Райаны — единственные представители рода Эсфес?

— Я, — не стал спорить дракон, — но это было до того, как Мангустов подарил тебе на свадьбу защитный артефакт.

Я нахмурился. Йорд, так представили мне душу, заточённую в артефакт. Очень похоже на сокращение от имени Йордан. И Райо, его основательница Найад называла Райорданом.

— Твой брат добровольно ушёл в заточение, чтобы выжить? Ваши имена…

— Мой род из-за меня утратил право на полное именование и по части имени, и по части фамилии, — с сожалением ответил дед, не глядя мне в глаза.

— Это было в прошлом. Теперь, предполагаю, всё вернулось на круги своя. Именно поэтому я Трайордан? Производная от ваших имён?

— Да, в приюте ты стал Трайем, в Обители — Трайодасаном, в империи — Трайорданом.

— И графом Михаилом Комариным в другом мире.

Куда мне столько масок и ролей? Куда мне столько ответственности? И это я ещё не беру в учёт население бывших орденов и обязательства перед эргами. Когда и как я всё это буду совмещать? Кто бы мне сказал. Именно сейчас я с горьким смешком подумал, что улететь на острове было бы гораздо легче, чем разгребать всё это.

— Даже не думай впадать в меланхолию, — насторожился дед, видимо, прочитав что-то на моём лице.

— Кто бы говорил, — не остался я в долгу, ткнув того кулаком в плечо. Бесполезно, что в камень ударил. — Не ты ли ещё пару часов назад впал в отчаяние от действий Совета?

— Тогда я не знал, что мой правильный до мозга костей брат ударится во все тяжкие, — с гордостью последовал ответ от Райо. — Поговори с ним, потом расскажешь.

Впервые за последние часы дракон искренне улыбался. Как же мало нужно любому существу. Всего лишь луч надежды.

«Йордан, где ты спрятал кладку? И почему не сообщил сразу обо всём?»

«А тебе было до того? — брат Райо ответил сразу же, будто уже давно ждал вопроса. При этом голос защитника сына и моих женщин просто-таки сочился грустью. — Ты воевал, ты спасал, ты мстил. Тогда тебе было не до возрождения. Сейчас, скорее всего, тоже. Но выбора тебе не оставили. Время, всё время наступает тебе на пятки».

«В чём-то ты прав, но, на будущее, я предпочитаю сам расставлять приоритеты важности».

«Услышал и принял к сведению».

«Тогда рассказывай».

Империи Сашари

В преддверии третьей волны вторжения

Надежды Йордана на здравомыслие совета рухнули в одночасье. Он, всегда следовавший правилам, безукоризненно чтивший все законы и традиции аспидов, смиренно принявший наказание для брата и для рода, стоявший на передовой при первых двух волнах прорывов, сегодня признал, что старший брат был прав.

Империя Сашари давно прогнила изнутри, требуя встряски. Она закостенела в своём благоденствии. Великие дома погрязли в политических интригах и разврате. Всё меньше рождалось детей из кладок, но никого это не интересовало. Что-то было не так, но никто не хотел этого замечать. Райордан не хуже зайца носился по мирам, пытаясь отыскать «таблетку юности для дряхлеющей империи», но тщетно. И когда ему показалось, что он отыскал нечто, всё пошло наперекосяк. Степень вины брата Йордан признал публично, выдворив того едва живого за пределы мира. Тогда он надеялся, что обойдётся только одной жертвой, но Совет не успокоился малой кровью.

Уничтожения рода требовали все аспиды. Словно обезумевшие аспиды жаждали крови предателей, навлёкших на их безбедное и безопасное существование войну и смерть.

Их устройство разрушили, а их род отправлялся на передовую смывать позор кровью. И тогда Йордан пошёл смиренно просить совет сберечь в хранилище хотя бы кладку. Хоть одно напоминание о роде Эсфес. Он получил отказ. Позже он узнал, что все самые свежие кладки и устройства родов решено было перенести за пределы империи в надежде, что там их не уничтожит третьей волной. Но это не касалось Эсфесов. Судьба проклятого рода никого не заботила.

И тогда Йордан пошёл на сделку. Он схватил главу рода Найад в ночи, поджидая после заседания Совета. Ему для этого было достаточно пары секунд, и они уже стояли на морском побережье. Белоснежный песок утопал под их стопами. Волны ласково плескались, а морской бриз приятно щекотал кожу. Одурманивающий запах тропических цветов забивал тонкий нюх аспидов, резко контрастируя с запахами смерти и войны, коими пропахла империя Сашари.

— Да как ты посмел⁈ — в гневе отшатнулась от дракона глава рода Найад. — Я отправлю тебя вслед за братом, а то и вовсе лишу тебя головы!

— Госпожа, — а с некоторых пор Йордану приходилось так обращаться ко всем, с кем он когда-то стоял на одном уровне знатности, — госпожа торопится с выводами.

— Я тороплюсь⁈ — вспыхнула аспида. Женщины их расы всегда отличались горячим темпераментом. — Ты похитил меня! Ты обезглавил род Найад! Ты!.. Ты!..

У аспиды не хватало слов, чтобы выразить свой гнев и опасения.

— Вы — глава рода и женщина, так и не ставшая матерью. Ваша кладка отправляется в хранилище. На что вы пойдёте, чтобы свет увидело хотя бы одно ваше дитя?

— Неважно! Всё что ты говоришь, неважно! Есть долг. И он велит…

— Оставить кладку на произвол в надежде, что когда-то кто-то из них родится? — подначивал Йордан женщину. — Какой процент переноса душ сейчас? Меньше десяти? А если через года он станет ещё меньше? Ведь устройства перенесут, кладки тоже. Подпитка будет уже не такой мощной. Что, если все яйца погибнут? А если и нет, то какой шанс, что душа выберет именно ваше дитя? Один к десяти?

— Прекрати! Прекрати! Я не хочу это слышать! За что ты мне мстишь? Я всегда была добра к тебе и твоему брату!

«Так добра, что одной из первых голосовала за вытравливание магии из Райо и уничтожение нашего устройства», — с ненавистью подумал Йордан, но вслух сказал совершенно иное:

— Именно поэтому я пришёл с предложением к вам. Этот мир… он идеально подойдёт для юной аспиды. Сущности здесь не так сильны, но и не лишены магии. Технологии здесь не пошли по деструктивному пути. Здесь даже есть весьма похожий на род Найадов вид.

Найада молчала, разрываясь между долгом и желанием спасти своё дитя, своё единственное яйцо, попавшее в кладку. Как бы не возмущалась аспида, но слова Йордана заразили её душу сомнениями. Единственное яйцо за всю её долгую жизнь. Единственное дитя. Каковы его шансы выжить? Слишком малы, чтобы она не рискнула.

— Что ты за этой хочешь?

— Получить кладку своего рода на руки.

— Что ты с ней будешь делать? Она обречена на смерть. У неё шансы даже не нулевые, а отрицательные.

Найада не понимала, чем руководствовался всегда правильный Йордан. Зачем продлевать агонию рода, если все и так обречены на смерть? Вокруг дракона клубилась такая каша из образов, будто тот совершенно перестал связно мыслить. Хаос образов не давал прочитать намерения главы падшего рода.

— Вы сами их сделали такими, вот и не стоит забивать свою прелестную головку беспокойством. Я открою портал сюда, а вы выдаёте мне кладку.

Так оно и вышло, каждый получил то, что желал. Но та ночь была последней, когда империя Сашари видела Йордана и кладку их рода.

История была безусловно интересной, но ответа на поставленные вопросы не дала.