Темное безумие (ЛП) - Ромиг Алеата - Страница 94

Я почти допила кофе и уже поворачиваюсь, чтобы выбросить чашку в мусорное ведро, когда над парком проносится легкий ветерок. До ушей доносится легкий звон. Я замираю, ожидая снова услышать лязгающие нотки.

Звук повторяется, и я смотрю на ветви дерева.

Наверху мерцают два серебряных ключа.

Сердце замирает.

Я встаю на скамейку и тянусь вверх. Сжав ключи, срываю их с ветки. Маленькие предметы чувствуются тяжелыми, металл холодит разгоряченную кожу, в то время как сердце болезненно стучит в груди.

Чтобы не отклоняться от схемы, я кладу ключи в карман и иду знакомым маршрутом домой. По пути я постоянно касаюсь пальцами ключей, прослеживая бороздки, гравировку букв и цифр.

Оказавшись в офисе, я опускаю жалюзи и приглушаю свет. Затем кладу ключи на стол и изучаю числа.

— Камера хранения, — говорю я вслух.

Это я предложила выбрать замки-головоломки. И как только эта идея воплотилась в жизнь, имело смысл только дополнить дизайн ловушки магическим элементом, который отдает дань уважения одному из величайших мастеров побега.

Комбинация Гудини и Шекспира. Мне всегда нравился театр.

Джульетта планировала инсценировать свою смерть, но не продумала детали. Если бы у нее было немного больше терпения, они с Ромео уехали бы в закат.

Я открываю ноутбук и подключаюсь к защищенному соединению. Его разработал Грейсон и оставил мне ключ к нему на USB-накопителе, который я обнаружила приклеенным на скотч в офисе вместе с ключом. Я ищу номера на ключах, определяя, к какому складу они принадлежат.

Когда я спросила Нельсона о том, как он узнал о «Голубом клевере», тот сказал, что это я ему рассказала. Это правда. Я привела его туда, упомянув место в записях, которые хранила за картиной Дали. Я спрятала подсказку в том месте, которое, как я знала, он обнаружит, но скроет от ФБР. Я даже оставила Нельсону проект ловушки. Нехитрое устройство, которое я сконструировала сама, используя идеи Грейсона и добавив чуточку от себя. Ловушка настолько идеально подходит динамике нашей команды, что Нельсон не смог устоять перед тем, чтобы присвоить ее. Украсть. Использовать против нас.

Это был огромный риск.

Я не была уверена, что Нельсон проглотит наживку. С каждым днем он становился все более неустойчивым и к тому времени, когда он прислал мне приглашение в «Голубой клевер», я знала, все что угодно может пойти не так.

Той ночью, когда мы с Грейсоном занимались любовью в заброшенном гараже, мы проработали не все детали. Чтобы домино опрокинулось в нужную сторону, нам надо было удостовериться, что один аспект точно будет выполнен.

Я хватаю сумочку, запихиваю в нее ключи, а затем запираю дом. В этот раз я направляюсь по маршруту, которым ранее никогда не пользовалась. Я сажусь на троллейбус до другого конца города. Захожу в кофейню, отмечая каждого, кто заходит после меня. Когда я ухожу, за мной никто не идет.

Я сдерживаю улыбку. Я еще не закончила.

К тому времени, когда я подхожу к складу, по моей спине стекает пот. Я снимаю пиджак и накидываю его на руку, осторожно приближаясь к будке охраны.

— Извините, — говорю я, привлекая внимание охранника. Мужчина расслабленно сидит, положив ноги на стол и играя в телефоне.

Через несколько секунд он реагирует:

— Просто проходите.

Я улыбаюсь.

— Спасибо.

Я обхожу шлагбаум, который охранник не удосужился поднять, и нахожу нужный блок. Собравшись с духом, я вставляю один из ключей в замок.

Поднимаю роллетную дверь.

Она откатывается с оглушительным грохотом, который действует мне на нервы.

Блок пуст. Здесь нет ничего, кроме снежного шара в углу.

Оглянувшись через плечо и удостоверившись, что я все еще одна, я захожу внутрь. Я поднимаю шар и смеюсь.

— Ну, конечно, черт возьми.

Поездка на пароме до острова Алькатрас занимает пятнадцать минут. Я держусь за перила, нервы на пределе из-за волнения и страха.

Я оставила мобильный дома. Единственный способ узнать мое местонахождение — проследить за мной. Я научилась отслеживать это — развились охотничьи навыки, которые дремлют во всех нас.

Никого больше не беспокоит доктор Лондон Нобл. Моя роль слишком скучна, слишком банальна, чтобы представлять интерес. История намного увлекательнее, если я оказываюсь всего лишь жертвой на фоне главных игроков — злодеев и героев.

Я разработала тщательно продуманный план, но считаю, что самым впечатляющим достижением стало то, что я осталась невидимой.

Я схожу с парома, и следую к гидам, которые распределяют туристов в разные части острова.

Я выбираю тюрьму.

Гигантский красный знак гласит: «Тур начинается здесь».

И здесь я начинаю. Экскурсовод проводит нас по коридорам, указывая на множество камер. Знакомая мука ностальгии охватывает меня при виде них. Я всю жизнь прожила в камере. Так или иначе.

Он не мог выбрать более идеального места.

К тому времени, как тур подходит к концу, я беспокоюсь, что промахнулась на день или даже на час. Нет. Я не отклонилась от своего шаблона.

Меня охватывает беспокойство, и я замедляюсь. Я не рассказывала Грейсону обо всех аспектах ловушки, пока разрабатывала ее. Некоторые элементы — например, аконит — были добавлены позже. У нас не было возможности подготовиться заранее.

Затем на ум приходит ужасная мысль: может, он идет не ко мне, а за мной.

Ощущаю, как меня берут за руку.

Я останавливаюсь. Держусь в стороне от остальной части туристической группы, пока они продвигаются вперед.

Несколько секунд я наслаждаюсь тем, как ощущение его грубой ладони ускоряет биение сердца. Адреналин вливается в вены и гудит под кожей. Затем я поворачиваюсь к Грейсону.

Глава 58

КОНЕЦ

ГРЕЙСОН

Что лучше идеальной смерти?

Имитация идеальной смерти.

Это не так легко. Это требует времени. Подготовки. Навыков. И сообщника, знакомого с тактикой манипуляции, которая обманет самых умных представителей власти.

Я втягиваю Лондон в одну из камер.

— Мы можем оказаться здесь в ловушке, — говорит она. Но ее глаза широко раскрыты от волнения. Золотые крапинки в них блестят.

— Я мог насладиться временем с тобой. — Я обнимаю ее, притягивая к себе, и пытаюсь скрыть боль, причиняемую ее прикосновениями.

Но ее не обмануть. Она немедленно закатывает рукава, чтобы проверить раны.

Шрамы на руках покрыты новыми красными и серебристыми отметинами. Порезы от бритвы все еще ноют, яд оставил неизгладимый отпечаток на нервных окончаниях.

— Со временем боль утихнет, — говорит Лондон, осторожно касаясь ран. Она смотрит на меня. — Есть какие-то побочные эффекты? Головокружение, паралич?

Мои губы изгибаются в усмешке.

— Добрый доктор всегда при деле.

Она хочет сказать что-то еще, и я накрываю ее рот своим. Краду ее вдох и наслаждаюсь ее запахом.

Как иронично, что то, из-за чего меня судили и признали виновным, теперь освободило меня. Вещественные доказательства. Состав преступления. Трудно доказать, что смерть имела место, если тела нет. Но не невозможно. Нужны веские косвенные доказательства и свидетель.

Свидетель, видевший смерть, всегда пригодится.

Съехавший с катушек агент ФБР, одержимый преследованием, сконструировал смертельную ловушку, чтобы положить конец моей жизни, и он это сделал. Грейсона Пирса Салливана больше нет.

Теперь меня зовут Каин Оуэн Хэнсли. Так сказано в моем свеженьком удостоверении личности.

Я подумал, что это уместно, учитывая, что Каин убил Авеля, а затем был обречен бесцельно блуждать по миру. Вот только я блуждаю не бесцельно. Больше нет.

У меня есть конкретный пункт назначения.

— Поверить не могу, что ты выбрал Алькатрас, — говорит Лондон, когда мы садимся на паром, идущий обратно на материк. — Ты сумасшедший.

Я улыбаюсь.

— Мне всегда было любопытно, смогу ли я сбежать отсюда.

Пока мы наблюдаем, как остров вдали все уменьшается, Лондон поворачивается ко мне.