Эвис: Заговорщик (СИ) - Горъ Василий - Страница 34

Вместо того чтобы усмехнуться, позлорадствовать или, хотя бы, принять мои извинения, аресса Тинатин порывисто шагнула ко мне, вжала мою голову в свою грудь и горько вздохнула:

— С ума сойти, Нейл, какой же вы еще мальчишка!!!

[1] Симхасана (поза льва из хатха-йоги) — одно из лучших упражнений для лечения и профилактики респираторных заболеваний, в частности ангины.

[2] Лесовики — собирательное название людей, промышляющих сбором орехов, смолы, лечебных трав, ягод и т.д.

[3] Мужчина без больших пальцев на руках считался инвалидом, так как не мог пользоваться ни оружием, ни инструментами, ни сельскохозяйственным инвентарем.

Глава 9.

Шестой день третьей десятины первого месяца лета.

Подъезжать к замку Маггор с полуночи и так же близко, как в прошлый раз, я счел неразумным. Поэтому сразу после въезда в манор родителей Тины мы по большой дуге двинулись на восход. И, основательно поплутав между Нирвскими холмами, заросшими почти непроходимым лесом, вышли к основанию одного из двух зеленых хвойных «языков», подступавших почти к самому замку.

Ар Лиин-старшая, с самого рассвета чувствовавшая себя, как на иголках, тут же выкопала из переметных сумок дорожное платье с плащом и унеслась переодеваться. А Майра и обе хейзеррки, споро привязав лошадей к ветвям ближайших деревьев, без какой-либо помощи с моей стороны наломали себе лапника и попадали сверху.

Усталость не изображали — вымотались на самом деле. Ибо большую часть дня передвигались пешком и по жутким неудобьям. Кроме того, из-за непривычных и постоянно растущих нагрузок у них последние два дня очень неслабо ныли мышцы. В общем, выглядели — живописнее некуда. Только вот при виде всей этой красоты любого поборника традиций наверняка хватил бы удар. Вместо благородной бледности лица всех трех аресс «ужасали» загаром, а носы шелушились. Вместо того чтобы отдыхать в исполненных неги позах, дамы изображали звезды, раскинув «лучи» так, как удобнее. А вместо изысканных охотничьих нарядов с шапками, вуалями, длинными юбками и плащами красовались в совершенно непотребных костюмах торренских наемниц! Кстати, к последним арессы успели привыкнуть. Причем настолько, что Тинатин, выплывшая из-за двух сросшихся стволами деревьев в дорожном платье, крайне неохотно положила свой рядом с Майрой. А когда с моей помощью забралась в седло, недовольно поморщилась:

— Да-а-а, насколько же, оказывается, неудобно ходить и ездить в том, что определено правилами приличия!

Остальные дамы устало поддакнули. Потом Майра заставила себя встать на ноги, подошла к ар Лиин-старшей и ласково дотронулась рукой до ее колена:

— Не рви себе душу попусту! Мы уже здесь, значит, с твоей дочкой все будет хорошо…

Что именно Тина ответила моей ключнице, я не услышал, ибо в этот момент обходил кобылку. Зато заметил результат их короткой беседы — плечи всадницы развернулись, спина выпрямилась, а во взгляде прибавилось уверенности и спокойствия.

Не такое уж и большое расстояние до опушки мы с ней преодолели за две трети кольца. Потом я пообещал женщине, что вернусь на это же место к закату, и ободряюще улыбнулся. А она благодарно кивнула и сорвала кобылку в карьер.

Дождавшись, пока ар Лиин-старшая скроется за угловой башней замка, я вернулся в лес, добрался до остальных дам и разрешил им расслабиться. А следующие две стражи маялся от безделья, охраняя их сон. Когда начало темнеть, разбудил Майру, с трудом достучался до ее разума, убедив в том, что хоть кому-то надо поглядывать по сторонам во время моего отсутствия, и поплелся к опушке, привычно слушая лес.

К месту встречи подошел за четверть кольца до назначенного срока и вскоре услышал приближающийся перестук копыт. Чуть-чуть ускорившись, добрался до опушки и увидел небольшой крытый экипаж, запряженный парой невероятно красивых вороных. Ну, и кобылку Тины, следующую за ним на длинном поводе.

Увидев мой силуэт, отделившийся от ствола ели, возница демонстративно отвернулся в другую сторону. Тем не менее, умудрился остановить экипаж так, что дверца оказалась прямо передо мной.

— Гнат, иди-ка, прогуляйся по направлению к замку! — донесся до меня властный женский голос, после чего грузный, лет эдак сорока пяти-пятидесяти, мужчина тут же покинул козлы и зашагал в предписанном направлении.

Пара десятков ударов сердца — и резная дверца с гербом рода Маггор распахнулась наружу. Еще через пять в проеме возникло темное пятно — колено, прикрытое десятком нижних юбок и угольно-черным бархатным платьем.

Я скользнул вперед, дождался, пока скрытая подолом стопа нащупает подножку и выставил руку на уровне своего лица.

— Благодарю! — оперевшись на нее, произнесла высокая, сухая и на редкость желчная торренка, величественно ступившая на усыпанную еловыми иглами землю. Правда, в ее голосе я услышал не благодарность, а раздражение. Или неплохо скрываемый гнев.

Я поздоровался и поклонился. Настолько учтиво, насколько был способен. Но получил предельно формальный и на редкость холодный ответ:

— Здравствуйте.

Потом бабушка Алиенны внимательно оглядела меня с ног до головы и недовольно поморщилась:

— Дочь, а ты точно уверена в том, что это твое решение — не невероятно редкая глупость?

Тинатин, выбравшаяся из экипажа сразу после матери, гневно раздула ноздри и прошипела:

— Мама, мы, кажется, договорилис-с-сь!

Старуха не обратила на ее возмущение никакого внимания — подошла ко мне практически вплотную, уставилась в глаза немигающим взглядом и заявила:

— Молодой человек! Несмотря на то, что я благодарна вам за желание чем-то там помочь моей внучке, считаю своим долгом предупредить: мы, Маггоры, умеем не только дружить, но и ненавидеть!

— Мама, хватит!!!

— Помолчи, дочь! Я все равно скажу то, что считаю нужным. Вне зависимости от того нравится это кому-то или нет! — рявкнула старуха, снова посмотрела мне в глаза и злобно оскалилась: — Поэтому, прежде чем что-то делать, хорошенечко подумайте, не расстроят ли вас возможные последствия!

Терпеть неприкрытое хамство даже от женщины в возрасте я не собирался, поэтому изобразил намек на поклон и опустил десницу на рукоять меча:

— Будь вы мужчиной, я счел бы это оскорблением, вызвал вас на дуэль и зарубил. Но вы женщина, поэтому ограничусь двумя короткими предложениями: я делаю только то, что считаю достойным. Вне зависимости от советов, намеков или угроз окружающих!

— И правда Эвис! — удовлетворенно хмыкнула старуха и превратилась в премиленькую бабульку: — Ты, паренек, не обижайся на меня, старую — я настолько люблю своих девок, что готова перегрызть за них глотки кому угодно!

— Даже тем, кто пытается им помочь? — язвительно уточнил я.

— Хм, а ведь уел! — неизвестно чему обрадовалась она. А потом все-таки ответила на вопрос: — Нет. Тем, кто делает им добро, я отвечаю тем же.

— Что ж, значит, у нас с вами много общего, соответственно, в будущем мы найдем достаточно приятных поводов для продолжения знакомства… — бесстрастно сказал я.

— Не ершись, Эвис! — примирительно улыбнулась она. — Поставь себя на мое место и скажи, захотел бы ты посмотреть на того, кому доверяешь своих кровиночек?

— Безусловно! — согласился я. — Но сказать, как этот «просмотр» должен выглядеть в моем представлении, пожалуй, не смогу. Ибо об этом еще не думал.

Как ни странно, после этих слов старуха не задала мне ни одного вопроса и не дала ни одного совета. Более того, она согласилась с тем, что если мы хотим за ночь пройти хотя бы часть пути до заимки, то хорошо бы поторопиться. Поэтому отошла в сторону, чтобы мне было удобнее забраться в экипаж. И совершенно спокойно отнеслась к тому, что я выбрался наружу с ее внучкой на руках, забыв расправить чуть-чуть задравшийся подол платья.

Тратить время на пустопорожние разговоры при прощании она тоже не стала — позволила дочке себя обнять, коротко «клюнула» ее сухими старческими губами в лоб и легонько толкнула по направлению к кобылке. А меня одарила намеком на улыбку и тяжело, но уверенно ступила на подножку…