Ключевые 7 радикалов. Человек 2.0: как понять, принять, наладить взаимодействие - Пономаренко Борис - Страница 12

А, впрочем, разве обязательно их стыдиться? Кому от них хуже?

Как же склонность подражать кому-то сочетается у истероида со стремлением выделяться из толпы, быть непохожим на других, оригинальным? – Как говорят сегодня, «легко»! Для истероида демонстрация лояльности к окружающим (через подражание им) не менее важная вещь, чем привлечение внимания к собственной нестандартности, недюжинности своей натуры.

Истероидный радикал не предполагает уникальности, «единственности в своём роде» – это было бы слишком, привело бы к непониманию истероида обществом, к неприятию, вместо вожделенного признания. Истероиду свойственно, скорее, стремление быть «первым среди равных».

Так что, когда он переодевается, подражая представителям той или иной социальной группы (профессиональной, имущественной и т. д.), он, тем самым, находит наиболее короткий путь к сердцам и умам окружающих, становясь «своим», типичным. Но при этом не забывает подчеркнуть свою «особость», умудряясь быть с виду более ярким, впечатляющим, узнаваемым, чем даже реальные члены этой группы.

Помнится, студент-медик, товарищ моей юности, так тщательно приоделся для прохождения врачебной практики (надел накрахмаленный халат поверх строгого костюма, высокую медицинскую шапочку, на шею – дорогой стетоскоп), обзавёлся такой важной походкой, говорил с пациентами маленькой районной больницы так неторопливо и весомо, что многие принимали его за приехавшего из Москвы профессора-консультанта. Когда он, практикант, заходил в больничную палату вместе с лечащим врачом, забавно было смотреть, как больные пропускали мимо ушей слова настоящего доктора, с глубочайшим почтением внимая «профессору».

Этот пример лишний раз показывает, что истероидные «переодевания с перевоплощением» представляют собой всё ту же имитацию реальных достижений – принадлежности к высшему слою профессионалов, наличия больших материальных возможностей, веса в обществе и т. д.^[15].

Изменчивая внешность помогает истероиду, кроме того, удерживать внимание окружающих на форме, отвлекая от содержания. Не дай Бог, люди пресытятся созерцанием яркого, оригинального имиджа и потребуют реальных дел! Этого никак нельзя допустить.

Истероид – существо, предназначенное для парадов, а не для пахоты.

Разумеется, всё относительно, в том числе – количество приобретаемых вещей. Во многом оно зависит от толщины кошелька. Но вот что важно: на пополнение гардероба истероид готов потратить и последние деньги. Как у Н.В. Гоголя в повести «Невский проспект»: «Вы думаете, что этот господин, который гуляет в отлично сшитом сюртучке, очень богат? Ничуть не бывало: он весь состоит из своего сюртучка».

К сказанному добавим, что любой человек, уделяющий внимание собственной внешности с целью произвести выигрышное впечатление^[16], имеет в характере истероидный радикал.

Итак, яркость, изменчивость, претензия на оригинальность имиджа, склонность узнаваемо имитировать признаки групповой принадлежности (социальная мимикрия), а также неустанная забота о том, чтобы быть в этом смысле во всеоружии, являются свойствами истероидного радикала.

Всё это способы придать большую презентабельность, убедительность и, в итоге, большую ценность иллюзиям и имитациям. Ведь только этим истероид и может «расплатиться» с обществом за потребляемые ресурсы.

В оформлении обитаемого пространства (жилья, рабочего места) истероидный радикал проявляет себя, как и при оформлении внешности. Яркостью, претензией на оригинальность, изменчивостью, склонностью имитировать предметную субкультуру социальной страты, к которой истероид хотел бы принадлежать в этот период жизни.

Я как-то имел дело с руководителем учреждения, оказывающего услуги населению. Этому человеку было доверено управление немалыми ресурсами, а он заботился в первую очередь о внешней респектабельности здания, о фойе, где мечтал соорудить фонтан, о коридорах и кабинетах, каждые полгода меблируемых по-новому. Качество услуг, между тем, год от года становилось всё хуже. Морально старело оборудование, увольнялись опытные специалисты.

Но руководитель скучнел и недовольно морщился, когда подчинённые заводили речь об основной работе. Забавно, но репутация у этого учреждения была высокой, как среди потребителей, так и в глазах начальства.

Вообще, истероидам свойственно печься о «фасаде» чего бы то ни было (о собственной внешности, о присутственных и гостиных комнатах, о фасадах зданий в прямом смысле). Вопрос наполнения внешних форм полноценным реальным содержанием для них второстепенный.

Напомню, что истероидная тенденция, а конкретно – присущий ей эгоцентризм, проявляется и в так называемой «персонификации» интерьера. Собственные фотографии: соло, в окружении семьи и – на почётном месте – в обществе известных персон; дипломы, кубки, призы, именные значки и прочее убедительно свидетельствуют, что у хозяина этого пространства самое любимое слово – «Я».

У моего коллеги дома, в прихожей, висела его большая афиша – одно время он выступал на эстраде с сеансами гипноза. Из этой афиши каждый входящий узнавал всё самое главное о хозяине: фамилию, имя, отчество, род занятий, уровень достижений (там были указаны научные регалии) и популярности. В правом верхнем углу афиши красовался его фотопортрет в выигрышном ракурсе. Публичные выступления гипнотизёра были непродолжительными и давно завершились, а афиша всё висела и висела.

Словом, интерьер истероида – это музей, который он сам себе создаёт при жизни (жди, когда неблагодарные и невнимательные современники удосужатся это сделать!). Дай истероиду волю, он и на стену дома, в котором живёт, сей же час водрузил бы мемориальную доску в свою честь. Некоторые, по слухам, так уже поступили в своих загородных владениях.

В пространстве, где обитает истероид, множество сувениров, подарков и т. п. Обладатели этого радикала подражают коллекционерам, собирая подобие реальной коллекции. Но история, стоимость и иные качества собираемых вещей им важны не сами по себе, а лишь постольку, поскольку способны пробудить интерес у публики.

С каждым сувениром и подарком связана, как правило, история его приобретения, дарения, выгодно подчёркивающая качества его сегодняшнего обладателя. Если подобной истории нет, или она недостаточно эффектная, её можно выдумать или подкорректировать в лучшую сторону. За этим у истероида дело не станет. Так что «безделушки» в его интерьере – вовсе даже не безделицы. Это такие же важные инструменты самопрезентации, как и всё остальное.

Выбирая себе домашнее животное, истероид следует тем же критериям: экзотика, редкость, престижность. Если рядом с ним чудом приживётся нечто беспородное и ординарное, то истероид компенсирует этот недостаток привычным способом: придумает историю их знакомства – до слёз сентиментальную или экстремальную, леденящую кровь.

Вещественные привычки истероида – тоже своего рода безделушки, имеющие привкус имитации реальной деятельности.

Истероидный радикал обнаруживается также в доступной наблюдению двигательной активности человека. В частности, в характерной мимике и жестикуляции, отличительными особенностями которых являются манерность, театральность, претенциозность. Подобная двигательная активность эффектная, но не живая.

Этими экзальтированными взмахами рук, «аристократическими» кистевыми движениями, «мимическими масками» (т. е. произвольно «надеваемыми» выражениями лица) можно на время впечатлить, но нельзя заразить эмоционально.

Итак, давайте зафиксируем в памяти набор внешних признаков истероидного радикала: а) яркость, изменчивость, контрастность, претенциозность оформления внешности и обитаемого пространства; б) особое внимание к видимой, «фасадной» стороне происходящего; в) склонность имитировать имидж представителей различных – привлекательных для него – социальных групп; г) отчётливый эгоцентризм, воплощённый в персонификации интерьера; д) любовь к оригинальным вещицам и безделушкам (с их историями); е) театральные позы и наигранные, легко меняемые мимические маски, взамен выражения реально глубоких переживаний.