Старость не радость, или замуж не напасть (СИ) - Шталь Александра - Страница 5

— Хорошо, — я удовлетворенно кивнула и повернулась к Кикиморе. — В общем, ты поняла, лучше один хороший мужик, чем три никудышных. А нам, девочкам, лучше держаться вместе.

— Я тоже девочка, — выглянуло или выглянула из-за спины Лешего Лихо.

Я даже немного растерялась, никаких слов, чтобы поддержать волосатый снопик, сходу я не смогла подобрать.

— А у тебя, у тебя волосы красивые, на солнце как золото блестят, — наконец я нашла что-то хорошее в ее облике.

Лихо радостно взвизгнула от похвалы.

— Погоди, если тебя зовут Лихо Одноглазое, то у тебя и глазик есть?

Лихо закивала, и волосы весело затряслись.

— Выразительные глаза — это главное достоинство девушки, — я наставительно подняла к небу скрюченный палец.

Волоски в том месте, где по идее у снопика должен был быть лоб, раздвинулись. И я увидела огромный синий глаз с красными прожилками на белке. Жуткое зрелище. Я едва не вздрогнула, но обидеть маленькое существо у меня язык не повернулся.

— Очень впечатляющий глазик, — дипломатично похвалила я. — Погоди, — я оторвала от передника лоскут и собрала волосы Одноглазки в хвостик. — Вот так. Мама говорила, что волосы не должны падать на глаза, а то ослепнуть можно. Да и к чему такую красоту прятать?

Лихо запрыгала, издав громкий визг.

— Ну вот и все. На чай не зову, так как пришли вы без гостинцев. Жду в гости с дарами. Все свободны, а вас, Григорий, я попрошу остаться.

Собака навострила уши и завиляла хвостом. Жалко парня, что он среди могил бродит? Пусть живет здесь. Места много.

— В дом не приглашу, — сразу очертила границы. — Я девушка порядочная. А в бане живи. Днем можешь двор сторожить. Как пес ты мне даже больше нравишься.

Все разошлись, о чем-то переговариваясь. Гришка остался. Видать, и впрямь прежнее место жительства ему опостылело. Радостно скакал по двору, все обнюхивал. Кусты метил. Кости то ли барашкины, то ли Ивашкины, усеивавшие двор, про запас под стенами избы закапывал.

Коту такое соседство не понравилось. Обиделся он на меня за Гришку. Что-то там ворчал, что самим места мало, нечего всяких упырей приваживать, пока я возле зеркала вертелась да рассматривала, нет ли изменений в моей внешности.

— Столько добрых дел сделала, а не помолодела, — разочарованно сказала я.

— Добрых? — то ли рассмеялся, то ли закашлялся кот, поди разбери. — А ты знаешь, что ежели кто Лиху в глаз посмотрит, с тем беда приключится? А ты выставила этот глаз на всеобщее обозрение.

— Ну, не знала я, — развела руками. — А ты тоже хорош, мог бы маякнуть как-нибудь? Чего молчал? — напустилась на кота.

— А мне-то что с того. Добрые дела мне не с хвоста творить. А меня ты и такая вполне устраиваешь.

— Страшная?

— Привычная.

— Вот только недолго мне привычной оставаться.

Приход гостей воодушевил меня. Слова, сказанные Кикиморе, натолкнули на мысль, как можно прожить в этом мире. У меня появился план, надежный как швейцарские часы. Делаю добрые дела. Быстренько молодею. Ищу местного олигарха. Кто там у них самый главный и богатый? Царь-батюшка? Устраняю соперниц. Очаровываю жениха. Потом веселым пирком да за свадебку. Меняю халупу в замкадье на дворец в центре столицы. Неплохо, да?

Энтузиазм и уверенность в себе, конечно, хорошо. Вот только пожрать мне бы тоже не мешало. А то ведь и ноги недолго протянуть. Второй раз.

Живот урчал, под ложечкой сосало. На полках у старухи было все, кроме намека на съестное. Я подумала, что в глиняных горшках могут храниться крупы. Но они были наполнены сушеными опарышами, мышиными шкурками и птичьими черепами. А такое я даже с голодухи есть не стану.

В печке я обнаружила только золу.

Эх, надо было заточить тот шницель, пока Костя распинался, как сильно я ему не подхожу.

Может, у бабки огород был или сад? Рот предательски наполнился слюной.

Вооружившись на всякий случай ухватом, я направилась к двери.

— Куда ты? — мявкнул кот.

— Еду искать, — злобно рыкнула я.

Огорода у Яги, даже самого чахлого не наблюдалось. Как и сада с наливными яблочками, смородиной и крыжовником. Зато я приметила баньку. Из нее доносился странный стук. Заглянув в нее, я увидела Гришку, который возился с лавкой.

— Сломана была, хозяюшка. Решил починить. Все равно мне на ней спать. Так что не ругайся за своеволие. И спасибо тебе за то, что приветила да жить у себя позволила.

— Не за что, милок. Не за что, — ответила я ему в тон. — Столоваться к себе не зову. Даже корочки хлеба сушеной нет.

— Так я это, в деревню сгонять могу. Может, крупы какой или муки достать получится. Только я ближе к вечеру пойду, чтоб самому тоже перекусить.

Не зря я все-таки его оставила. Парень хоть и меланхоличный, но рукастый и догадливый.

Мне бы теперь до вечера как-нибудь продержаться. Может, в лес сходить по грибы да ягоды, рыбу поймать в реке. Я посмотрела в сторону леса. Я и в трех соснах заблужусь, а в таком густом и черном лесу и подавно.

— Гришка, а Гришка, а ты ведь когда собака нюх хороший имеешь?

Гришка кивнул.

— Пойдем со мной в лес. Прогуляемся.

Хоть выведет меня назад к дому. Если не решит вдруг сбежать. Но нет, он не должен. Видно по нему, что на подлость не способен.

Гришка перекинулся в черного кобелька и, радостно вертя хвостом, побежал за мной.

По дороге в лес я задумалась. Все-таки это рискованное предприятие. Ну, малину, ежевику я знаю. Но кизил с волчьей ягодой легко перепутаю. Несмотря на то что я дипломированная травница.

Да-да. Три месяца просиживания штанов в одном из лучших вузов страны, и в итоге синенький диплом государственного образца по специальности «российское травничество». Не знали, что такое бывает?

Я тоже не знала. Если бы моя ныне покойная бабушка, фанатка Кашпировского и Малахова, истово верящая во всемогущество подорожника, не настояла на моем обучении там. Ну как настояла? Сказала, что отпишет квартиру тому, кто на травника учиться пойдет. Павка, мой брат, посмеялся над ней, пальцем у виска покрутил. А я пошла учиться. Не из-за квартиры, просто бабулю обижать не хотелось. Она чудная была. Говорила: «Вот не станет аптек и куда ты денешься? А так вышла в поле, травок насобирала целебных и снова здорова!» Ну да, в Москве же куда ни выйдешь сплошные поля да луга. Особенно в центре, где и жила всю жизнь бабуля.

Я подумала, что три месяца — это не три года. А еще один бесполезный диплом много места в шкафу не займет. Ляжет поверх диплома агронома-семеновода. По этой специальности я ни дня не проработала. Идти в какой-нибудь бывший колхоз? Ну уж увольте! Я и без этого нашла способ зарабатывать на жизнь и не бедствовать.

Павка смеялся надо мной. Мол, бабка прикололась, а ты и повелась. Никакой квартиры тебе не светит. Бабка не настолько из ума выжила, чтобы отписать четырехкомнатную квартиру в центре столицы внучке, которая все никак за ум не возьмется. Зато он, молодец, женился, работает, троих детей наплодил, демографическую ситуацию в стране улучшил.

Но у бабушки было специфическое чувство юмора и хороший слух. Все Пашины измышления на ее счет она прекрасно слышала. И когда огласили завещание, Пашка надо мной больше не смеялся. Зато начал меня обрабатывать, на жалость давить, упрашивать, чтоб ему эту квартиру отдала, а сама в его однушку в области переехала. Ага, щас!

Наверное, теперь Пашка радуется. Думает, что карма меня настигла. Ну, ничего пусть с родителями за жилплощадь грызется, а я стану здесь царицей! Если не отравлюсь волчьей ягодой.

В лесу я не нашла ничего, чем можно было бы поживиться. Делить куст малины с медведем я не стала. Да, я с ухватом, но у него силенок побольше будет. Гришка, молодец, защитник, облаял зверя, правда, предусмотрительно спрятавшись за мою спину.

Из грибов мне попадались только мухоморы да поганки. Нет, были, конечно, еще какие-то неизвестные мне грибы. Но кто знает, ядовитые ли они. На Гришке не проверишь. Он уже мертвый. А мне рисковать своим дохлым здоровьем не хочется, рано мне на тот свет. Я еще не реализовала себя как женщина. Мечты свои не исполнила. Замуж не вышла. В круиз на ладье по морю не отправилась. Заморские страны не посетила.