Войны Наследников (СИ) - Тарс Элиан - Страница 38

— М-м-м… звучит жёстко. Но проблема в том, что Батуми не может в данный момент отвлечься на эту группу. У него и так ситуация не простая. Баланс сил на грани. А ещё из последних новостей — княжич Трубецкой с рекрутами шёл к Батуми на помощь да увяз неподалёку, столкнувшись с персами. Ситуация там… не очень приятная, мой любимый принц.

Она замолчала, дав мне возможность осмыслить её слова.

Я нахмурился.

Княжич Трубецкой Владимир Иванович — кузен главы своего рода, по совместительству сильнейший воин рода, от которого род задумал избавиться. Всё потому, что князь Трубецкой решил покинуть фракции Алексею, и стал напрашиваться во фракцию Михаила, сдружился с Касимовский… А Княжич Владимир Трубецкой, который в молодости сражался бок о бок с моим биологическим отцом — императором, посчитал выход из фракции и переход к прямому конкуренту (считай врагу) — бесчестием.

Его пытались ликвидировать, уничтожили его семью… Самого потом, через ныне покойного полковника Касимовского, отправили в аномалию «для смертников». Где мы и познакомились. Там княжич Трубецкой принёс мне вассальную клятву вместе с супругами Воробьёвыми и Васей Васильевым.

Я, к слову, спрашивал у княжича Трубецкого, в самом ли деле он так сильно предан моему брату Алексею? Чем Алексей его впечатлил?

— Ничем, — отвечал тогда княжич. — Если бы глава рода просто в ровной ситуации вышел из фракции, я бы и слова не сказал. Но своим выходом тогда он подставил того, кому лично давал клятву верности. А затем начал напрашиваться к врагу, из-за которого погибли товарищи по бывшей фракции. Не переживайте, Ваше Высочество. Я дал вам клятву верности в тот момент, когда был не связан аналогичными клятвами ни с кем из ваших братьев. Я не оставлю вас и не предам, даже если придётся воевать против Его Высочества Алексея и моих бывших товарищей.

Сказать-то он это сказал, но по тону и глазам я понимал, что воевать против бывших товарищей княжичу не хочется. Он и из рода своего до сих пор не вышел, потому что не жаждет рвать связь с прошлым и предками. Хотя говорил мне, что готов выйти, если я прикажу.

Я не приказал. А вот глава рода ему в своё время приказал лететь в Ташкент «по делам рода».

С тех пор лично с княжичем Трубецким мы не виделись. В Ташкенте и Ташкентской губернии он решал «дела рода». Первое время на связь не выходил, но, когда уезжал, обещал мне сюрприз.

По мере сил я приглядывал за ним, но силы моей СБ далеко не безграничны. И всё же я знал, чем занимается мой вассал. Знал, усмехался и ждал результатов.

Всё дело в том, что Ташкентская губерния граничит со Спорными Землями, но является полноценной территорией Российской Империи. И если на Спорных Землях базируются наёмники, большинство из которых не хотят становиться гвардейцами и ценят свою Вольную Волю, то на землях губернии собираются отставные солдаты и офицеры. Те, кто раньше служил в имперской армии, реже — выжившие бойцы уничтоженных аристократических родов.

Всех их объединяет желание вступить в гвардию какого-нибудь отличного рода. И нежелание быть обычными наёмниками. Эдакая ярмарка воинских специальностей под открытым небом. Заходи, «покупай», нужных специалистов.

К слову, этим отставным воякам всё же приходится порой принимать наёмничьи заказы — кушать-то на что-то нужно. Да и оплачивать тренировочные базы — все эти ребята поддерживают свои навыки в хорошем состоянии.

В общем, княжича Трубецкого, как сильного Героя и известного в прошлом офицера имперской армии, глава всех Трубецких отправил выбирать для рода новых гвардейцев.

Ну княжич и выбрал. Самых лучших.

Правда, не совсем для рода Трубецких… он сагитировал их присоединиться сначала лично к себе! Что уже нонсенс. А затем, когда царевич Максим вышел из тени, сказал своим новоявленным гвардейцам, что они будут служить будущем императору — то есть мне.

Главу же своего рода княжич Трубецкой водил за нос, мол, всё ещё работает… хотя я не думаю, что князь до сих пор не знает, что к чему.

Но с этим вопросом мы будем разбираться позже. Владимир Трубецкой нигде публично не заявлял, что он мой вассал. И со стороны сейчас может показаться, что он повёл новые войска своего рода защищать интересы империи на границы. Если в такой ситуации князь Трубецкой выгонит своего кузена из рода (с пометкой «за предательство»), то лишь очернит сам себя.

— Мой любимый принц? — послышался в трубке обеспокоенный голос Пожарской. — Что делать-то будем?

— А что мы можем сделать в этой ситуации? — усмехнулся я. — У Батуми с врагом паритет, а отряд Трубецкого в беде, так?

— Ну… в общем и целом так.

Я задумчиво посмотрел на летящую рядом поникшую Ольгу Фаиновну.

— Как думаешь, огромное количество трофейной взрывчатки смогут изменить расстановку сил в нашу пользу?

— Очень даже может быть, — проговорила Пожарская. — Особенно если эти трофеи доставишь ты лично. Но, боюсь, в таком случае герцогиня Анжуйская-Захарова, и те, кто её окружают, точно не доживут до утра.

— Не бойся. У меня есть другой посыльный, — усмехнулся я.

Ольга Фаиновна округлила свои драконьи глаза, а затем состроила скорбное выражение морды.

Но я был непреклонен. Правильно сказала её мать — если заикнулся про наказание, и подвернулся повод — наказывай. Нельзя, чтобы твои угрозы оставались пустыми.

Оставшееся время в пути я уточнял у Пожарской актуальные детали происходящего на полях сражений. Затем выдал ЦУ чёрной мохнатой драконихе. Так же передал ей большую часть взрывчатки.

«Помни, всю её использовать не обязательно. Помоги группе Трубецкого, шепни ему, чтобы шёл к Батуми. Затем сама лети к Батуми».

«Всё будет сделано, мой любимый оппа, — понуро проговорила она. — Я искуплю свою вину. Когда ты освободишься, твои бойцы будут спасены, победа будет достигнута, а база врага уничтожена».

Она говорила приглушённо, опустив голову.

Она в самом деле страдала, из-за предстоящего расставания. Мне даже стало её жалко…

Нет, Макс! Соберись! Решил наказывать — наказывай.

«Я верю в тебя, — мысленно произнёс я. И, когда дракониха нерешительно подняла глаза, я тепло ей улыбнулся. — И доверяю тебе очень важное задание. Ты прекрасно знаешь, как я ценю жизни своих людей. Только ты можешь спасти наших гвардейцев. Если все оставить как есть — им придёт конец. Так что давай, не подведи».

Протянув руку, я почесал её подбородок.

Дракониха взбодрилась.

И на дело полетела с гордо поднятой головой. Глядя вслед удаляющейся дочери, Фая хмыкнула и произнесла:

«Вот вроде бы ты её наказываешь, оппа… А как будто хвалишь. Странно это».

— Нормально, — усмехнулся я. — Таким и должно быть наказание для тех, кого не хочешь сломить.

«Хм… что-то в этом определённо есть. Не зря ты, оппа, читаешь книжки по воспитанию детей».

«Эй! Конечно, не зря!»

«Хм? Мне послышалось? Великий Вольный Воитель Макс, что ли, смущается?»

«Чего мне смущаться? — усмехнулся я. — Сбор информации — часть подготовки к миссии».

«Часть подготовки к миссии, — передразнила она меня. — Знала бы твоя самка номер три, что ты своё предстоящее становление отцом воспринимаешь как миссию… Вот тогда бы тебе было б не до смеха».

«Да мне и так сейчас не до смеха. Ладно, мне нужно ещё раз связаться с Пожарской».

Наконец-то я смог полностью сконцентрироваться на Светиной проблеме.

Дело обстояло следующим образом: её отец, брат и их гвардейцы в своё время прикрывали отступление прорвавшихся почти до границ Персии бойцов Алексея обратно к границам России.

Выглядело всё так, будто Анжуйские-Захаровы ради товарищей идут на смерть здесь, на бескрайних Спорных Землях. А затем ещё и связь с ними прервалась…

В прямом столкновении Анжуйские-Захаровы не смогли бы выстоять против подавляющих сил врага.

Однако же герцогу и его сыну повезло. Они обнаружили полуразрушенную базу — порой на Спорных Землях такие встречаются.