Дочь моего друга (СИ) - Тоцка Тала - Страница 33

Ну почему он ничего мне не рассказал?

Маркелов поставил Глеба прокладкой в одну из своих схем. Для проверки один из партнеров Рината предложил ему наебать Маркелова — откаты, бонусы, комиссионные, названий много, суть одна. И мой друг повелся, повелся как тупой телок. За это его убили, а в качестве компенсации забрали имущество. Все просто.

Даже не хочу представлять, что чувствовал Глеб, когда к нему пришли с завещанием, на котором стояла его же подпись. Когда осознал, что следующая после него — его дочь. И что он загнал их в этот пиздец собственными руками.

Меня передергивает, хочется сдавить себя за плечи, чтобы унять дрожь, пронизывающую тело. А еще занять руки, чтобы не задушить сидящего напротив ублюдка.

Арину спасло то, что я успел приехать. Не могу отделаться от ощущения, что последние мысли Глеба были об этом. Что я успею. Что вмешаюсь.

Ловлю на себе внимательный наблюдающий взгляд. Как бы мне ни хотелось вцепиться в горло Маркелову, я не имею права на эмоции. И на их проявление тоже.

Поднимаю голову и встречаюсь глазами с Ринатом. Равнодушная бесчувственная тварь, для которой люди всего лишь ресурс. Или балласт.

— Я ее забираю, — говорю ровным голосом. Возможно, чересчур ровным, но я и так на максимуме.

— Забирай, — милостиво кивает Маркелов, — только взамен я хотел бы получить некоторые гарантии.

Молча жду, что он скажет дальше, хотя примерно уже представляю.

— Это даже не гарантии, так, небольшая благодарность с твоей стороны, — Маркелов машет рукой, продолжая играть роль доброго покровителя. — Подробности тебе расскажут мои сотрудники.

Не в качестве благодарности, сволочь. Тебе надо меня замазать, вот какие гарантии ты ждешь.

Но у меня нет выбора. Я должен соглашаться на все его условия, только чтобы он оставил в покое Арину.

Встаю, застегиваю пуговицу на пиджаке.

— Завтра жду у себя в офисе, — разворачиваюсь и иду к выходу. Хочется скорее на воздух, в присутствии этого человека даже кислород превращается в гниль.

Охрана Маркелова довозит до дома Покровских, как было обещано. Собираюсь пройти в ворота, как меня окликает знакомый голос.

— Демид Александрович, можно вас на секундочку?

Оборачиваюсь. На противоположной стороне опираясь на автомобиль стоит Алексей Лазаренко. Причем только что его там не было, я готов в этом поклясться.

Киваю, Алексей подходит ближе.

— Арсен Павлович просил передать. Это все, что он смог сделать, — говорит негромким голосом.

Жаром стреляет в грудь и растекается по телу. Вот откуда такое милосердие со стороны Маркелова.

— У них правило не вмешиваться в дела друг друга, — так же вполголоса добавляет Алексей.

— Я понял, — говорю хрипло, сглатывая слюну. — Передайте Арсену Павловичу, что я очень признателен.

Алексей едва заметно кивает и возвращается к машине, а я иду к особняку. Мы уедем отсюда прямо сейчас. И только когда Арина окажется в моем доме, я смогу спокойно выдохнуть. Ненадолго. А потом увезу ее и спрячу так, чтобы никто не нашел.

*Деловой партнер Арсена Ямпольского, второстепенный персонаж книг «Он тебя не любит», «Отбор для олигарха», «Найди меня, Шерхан»: https:// /ru/reader/otbor-dlya-oligarha-b293952?c=2848670 https:// /ru/reader/on-tebya-ne-lyubit-b278983?c=2673681p=4 https:// /ru/reader/naidi-menya-sherhan-b349353?c=3545335

Демид

Арина смотрит на меня, не моргая, и ничего не говорит. Не уверен, что она вообще воспринимает хоть какие-то слова. Ощущение, что между нами толстая стена из пуленепробиваемого стекла, и мы друг друга только видим. Не слышим.

Аккуратно беру за плечи, легонько встряхиваю.

— Давай собираться, Арин. Лучше, если мы съедем прямо сейчас.

Я не уточнял у Маркелова, сколько времени у меня есть, чтобы увезти Арину, и что она может с собой взять. Интуиция подсказывает, что нужно уезжать прямо здесь и сейчас. А взять только то, что ей дорого.

Мне кажется, что время утекает как в песочных часах, и чем дольше она останется в этом доме, тем хуже будет для нее.

Здесь даже стены пропитаны страхом и отчаянием. Лучше бы я всего этого не знал. Лучше бы я думал, что Глеб сам застрелился.

— Почему, Демид? — поднимает Арина на меня свои большие глаза. Он застывших в них слез они кажутся стеклянными. — Почему я должна отсюда уезжать?

— Потому что этот дом забирают за долги, малыш. Твой отец... — замолкаю. Она продолжает смотреть на меня с ожиданием, а я не могу.

Не могу ей рассказать о Маркелове, мне достаточно доходчиво дали это понять. Ради ее же безопасности, она слишком молода и неопытна, чтобы понять всю серьезность ситуации. Поэтому знать подробности для нее попросту даже опасно.

— Твой отец не справился, Арина, — заканчиваю как можно более нейтрально. — Он взял на себя обязательства перед слишком непростыми людьми и не смог их выполнить. Образовался долг, который можно закрыть только если ты от всего откажешься. Как наследница.

Я не стану говорить ей, что в идеале стоит сменить паспортные данные и уехать из страны. Не хочу пугать. Мозг царапает несмелая мысль, какой ход будет наиболее простым и удобным, но я пока ее отгоняю.

Не время. Я еще успею об этом подумать.

— Что он сделал, Демид? — Арина не двигается с места. — Он украл деньги? Скажи! Он связался с бандитами?

Молчу. У меня не поворачивается язык. Не могу обвинить Глеба в жадности и тупости перед его дочерью. Хоть у кого-то должна остаться о нем светлая память.

Арина вцепляется в ворот рубашки, пробует трясти, но сил не хватает. И она молотит в грудь кулаками.

— Почему ты молчишь, Демид?

Хватаю ее за руки, удерживаю за запястья и прижимаю к себе.

— Зачем тебе знать правду, что это изменит, Арина? Он перестанет быть для тебя отцом? Глеб допустил ошибку, но он не делал ничего, из-за чего тебе стоит перестать его уважать.

Говорю это, заставляя себя верить в собственные слова. Потому что как бы Глеб ни поступил, уверен, он считал, что действует в интересах своей семьи. И дочки, и той девицы, которую запланировал ей в мачехи.

Я с ней незнаком, и зная Глеба, подозреваю, что она ненамного старше Арины. Но это его право. И еще он имеет право на уважение дочери после смерти. Даже если сделал все, чтобы это уважение проебать.

— Хорошо, — Арина делает попытку высвободить свои руки, и я ее отпускаю, — что я могу взять? Или нельзя ничего? Я должна оставить все им?

Им это абстрактным кредиторам.

— Вряд ли твои личные вещи пойдут в счет погашения долга. Так что можешь забрать все, что тебе нужно. Но и лишнего не бери, лучше купим новое.

Она послушно кивает и начинает подниматься по лестнице. Такая покладистость немного пугает, но это в любом случае лучше истерик и слез. Я к ним сейчас просто морально не готов.

Иду за ней. Арина входит в гардеробную, растерянно оборачивается.

— Демид, а как же папины вещи? Я не хочу им их оставлять. И его принадлежности из кабинета тоже. И портрет...

— А куда ты их денешь, вещи?

— В церковь отнесу, там приют для неимущих. Куда угодно, только не им...

Растираю лоб, упираюсь руками в пояс. Черт. С таким раскладом мы и за три дня отсюда не уберемся.

— Тогда давай так. Бери что нужно сейчас. Я завтра пришлю людей, они соберут остальное и привезут ко мне домой. А там ты уже разберешься.

— Мы едем к тебе? — она странно удивлена.

Как будто у нее есть еще варианты. Познающая дзен мамаша не в счет, ей плевать на дочь. Будто заново осознаю масштаб трагедии.

Девчонка в полном смысле осталась одна. Глеб был единственным человеком, которому она была нужна. Не знаю, что там с родней, насколько я помню, Покровский не поддерживал никаких родственных связей.

Конечно, останься Арина богатой наследницей, возможно, что в рекордные сроки объявилась бы какая-нибудь безутешная скорбящая тетушка. С целой толпой любящих кузенов и кузин. И возможно Арина бы на эту внезапно вспыхнувшую любовь повелась.