Лесной техникум и Девять Неизвестных (СИ) - "Kancstc" - Страница 34

— Аппарат абонента выключен или вне зоны действия сети… — услужливо сообщил приятный женский голос.

Она прошла в другой конец бульвара, набрала снова, с тем же результатом. Потом ещё, уже идя по Никитской в сторону Кремля. Потом достала свой телефон и позвонила Василисе Александровне. Потрепавшись немного за жизнь, она решилась спросить:

— Васечка, а Пётр Львович сейчас где? Он просил кое-что для него узнать, а телефон не отвечает.

— Петенька? Так он на прошлой неделе в командировку поехал, куда-то на север. Сказал, что срочно вызвали, недели на три и связи там нет.

— А! Ну тогда ты передай ему, что я всё узнала, пусть звонит.

На этом она почти закончила разговор, но, неожиданно для себя добавила:

— Слушай! А поехали на праздники ко мне на дачу? Посмотришь хоть, как я там устроилась, шашлыков поедим.

— Давай! — радостно заявила Васечка.

Положив трубку Вероника Павловна, воровато оглядываясь, петляя по улочкам, разок едва не попав под машину, рванула к дому. В одном из проходных дворов, которых ещё немного осталось в центре Москвы, она, привалившись к стене дома, дрожащими пальцами вытащила из переданного Петром Львовичем телефона аккумулятор и СИМку. Всё так же дрожа она сделала ещё один круг по переулкам между Никитской и Поварской, по дороге незаметно уронив СИМку в дождевую решётку на проезжей части, аккумулятор бросила в урну, а сам телефон — в мусорный контейнер в другом дворе и только после этого, всё так же воровато оглядываясь, вернулась домой. И только дома, заперев дверь на все замки и привалившись спиной к такой надёжной железной двери, она дала волю эмоциям: сползла по двери на пол и уже сидя на полу разрыдалась.

Ваня слил ей информацию не просто так, а по совету Полоцкого. Раз Веронику Павловну причесали за нездоровую активность — не поняла. Два — отругали в ФСБ, не поняла. Ну, Бог, как известно, троицу любит, глядишь с третьего раза поймёт, что не по её зубам эти игры.

И тем не менее в пятницу она была уже абсолютно спокойна, машина поутру загружена, сразу после работы она подхватила возле метро Васечку и под ничего не значащую болтовню подруги покатили в сторону очень далёкой дачи.

Субботний день был посвящён шашлыкам и бабским сплетням, на которых Вероника Павловна отдыхала душой, но всё же дела и тут её нашли. Васечка спросила главное, ради чего приехала:

— А Ваня когда будет со своими девушками?

Вероника Павловна аж вздрогнула всем своим существом, от мозжечка до печёнки, но решила: уж играть в шпионов, так до конца…

Приняв решение играть в шпионов до конца, Вероника Павловна решилась даже где-то подыграть Ване: Девки там у него или не девки, а эти все дела с какой-то там таинственной организацией, которая хочет одну из девок похитить, могут и Ване навредить. Поэтому она отмахнулась:

— Да ну его. Он сейчас с этими девчонками разбирается.

Васечка тут же встала в стойку, как хорошая охотничья собака:

— А что случилось? Неужели поссорились?

Тут голос подала Зоя Владимировна, которая, естественно, ничего толком не знала (откуда знать-то, если и у ваниной мамы достоверной информации было всего ничего) но услышав слова дочери, всё что надо она сама додумала. И ещё много чего сверху:

— А ты представь, один парень гуляет сразу с тремя девками. Чем всё это кончится?

— Передерутся, — усмехнулась Васечка.

— И морду ему набьют, — добавила Зоя Владимировна.

— Или наоборот, сначала ему набьют, а потом передерутся, — Выдала свою версию Вероничка, испытав при этом несказанное удовольствие. Ну хоть в мечтах такое увидеть.

А первого мая, после обеда, Вероника Павловна свезла Васечку в областной центр, где посадила на электричку до Москвы. В отличие от неё, Васечке никто такую кучу отгулов не давал.

Парк Горького уже стал традиционным местом встречи руководителей операции. Вот и сегодня, где-то посредине недели между майскими праздниками, два джентльмена средних лет, одетые добротно, но не вызывающе, прогуливались по набережной.

— Есть ли информация о том, как развивается процесс? — спросил Сиззлинг.

Теперь вся информация поступала исключительно от его коллеги. С одной стороны это напрягало, а с другой, приходилось признать, что одно дело облапошить совершенно не магические государственные службы и совсем другое — воевать с Полоцким и его людьми. В последнем случае опыт и знания Омнитуенса оказывались далеко не лишними. И вот сейчас главный разведчик Ордена поморщился:

— Спасибо Аргусу и его неуёмной деятельности, да пребудет он в Свете вечно, — последнее прозвучало не как пожелание благого посмертия, а скорее как: «Хоть бы он и не рождался вовсе!», — но сейчас наши возможности получения информации из логова врага крайне ограничены. Даже подвести человека к матери этого волхва нам не удалось. То-есть удалось и он даже передал то, что вы наколдовали, но его почти сразу вычислили люди Полоцкого и его пришлось эвакуировать. Даже с нашим агентом в её окружении мы не можем работать напрямую, а сами понимаете, как работает испорченный телефон в бабском сообществе.

Оба синхронно усмехнулись, ибо знали. На фоне ЭТОГО даже пресловутое: «Схватили в Жёлтый дом и на цепь посадили…», выглядит как незначительное искажение информации. Однако Сиззлинг проявил настойчивость:

— И всё же?

— Агент была на даче волхва, правда это не её заслуга, просто повезло. Увы, но там объект не появлялся. Судя по разговорам в семье, в их междусобойчике нарисовались некоторые проблемы, возможно острые, так что ваш раскол, похоже работает.

— Значит, будем исходить из этого?

— А что нам остаётся?

— Кстати, коллега! — Сиззлинг неожиданно оживился. — Не кажется ли вам, что в свете излишне нездоровой активности Полоцкого встречаться вот так на одном и том же месте несколько легкомысленно?

— А знаете, архимагистр, вы правы, — тут же согласился Омнитуенс. — Следующий раз встречаемся на точке… семь. Вас устраивает?

— Вполне.

О том, чтобы проводить деловые встречи на объектах Ордена никто из них даже не заикнулся. Вопросы на своих встречах они порой поднимали такие, что уже за это их вполне могли отправить в Свет раньше времени. И хорошо, если в Свет…

А время, между тем, подошло к Бельтайну. Праздники Колеса Года в стародавние времена были всеобщими, вот только назывались у каждого народа по своему. Увы, русское название праздника, прославляющего начало лета, не сохранилось, поэтому сейчас на Руси прижилось кельтское. С этим современные волхвы спорить не стали (хотя так и просится сюда Ярилин день). С празднованием тоже возникли некоторые проблемы: по традиции гуляние должно быть масштабным, с пахотой и возжиганием костров, посещением полей и лесов… Но куда уж там! И дабы не вызывать нездорового интереса, решено было все положенные церемонии разделить: первая суббота мая была объявлена на спецкафедре выходной, поутру Ваня со Светой зажгли и благословили на капище костёр, все желающие (то-есть почти все) взяли из костра горящую головню и отнесли в своё общежитие. А дальше — вот вам выходной и идите лесом… в смысле, гуляйте, где хотите. Но лучше — лесом, ибо таков обычай.

Ване и его девушкам в этот день предстояло серьёзное испытание: выгуливать в лесу мавку. Дело в том, что Бельтайн — спица Колеса Года, противостоящая Самхейну, а противоположности, как известно, это просто противоположные стороны одного и того же. И на Самхейн и на Бельтайн истончается завеса, отделяющая Мир Живых от Мира Мёртвых, Мир Явленный от Мира Духов. Случается это не в один момент и Ильмера, лесная мавка, таких как она в античном мире называли дриадами, уже несколько дней слышала зов Леса, зов своих сестёр-мавок. Слышала и дрожала от страха.

— Запри меня, пожалуйста! Прикажи сидеть дома! — просила она Ваню, но все понимали, что это не выход.