Конструктор (СИ) - Семин Никита - Страница 29

В ОКБ в тот день я так и не вернулся. И на следующий день не пошел. Может это и по-детски, но я давно уже не чувствовал себя по-настоящему взрослым. В первый год при попадании в тело Сережи старое сознание еще доминировало и влияло на поступки, но чем дальше, тем сильнее тело и окружающие брали верх. Что ни говори, а для всех вокруг я — ребенок. И относились ко мне соответствующе. В итоге я и сам стал вести себя как ребенок. И даже не заметил этого. Когда я это осознал, стало страшно. Вдруг пришло понимание, что я давно уже не пытаюсь собрать свой плеер. Забыл о желании создать первый компьютер. Вообще принял эту реальность с отсутствием технических гаджетов в повседневной жизни. Я стал просто… жить? Да — я просто живу. Стремления потихоньку уходят на задний план. Меня устраивает мое положение, а что не нравится — я стараюсь исправить. Вот как с квартирой для нас получилось. И что теперь? Так все и оставить и плыть по течению?

— А вот хрен! — процедил я, хлопнув самого себя по щекам. — Пусть что-то у меня может не получаться, но я все равно не буду стоять на месте. Чего-то не знаю? Так я еще школьник — выучу. Не получается? Буду пробовать раз за разом! Кто-то не даст идти вперед? Так человек не стенка — подвину. Пусть Андрей Николаевич наглядно показал мне, что авиаконструктор из меня не очень. Я найду место, где мои силы и знания пригодятся и будут цениться!

К Туполеву я вернулся через день. Андрей Николаевич принял меня спокойно, после чего между нами состоялся откровенный разговор. Наконец я получил ответ на вопрос, зачем меня взяли.

— Сергей, я действительно был впечатлен твоим монопланом, — говорил конструктор. — К тому же каждый раз, когда я приходил в КБ и смотрел на тебя, то один твой вид был для меня как вызов: раз уж школьник смог, то чем я хуже? Я не хотел тебя как-то уязвлять или обижать.

— Ничего, Андрей Николаевич, для меня это хороший урок получился, — улыбнулся я. — Нечего почивать на лаврах и возиться с одним и тем же. Но теперь я вас попрошу учить меня по-настоящему. И уж лучше я буду вам помогать в ваших разработках, хоть вникну в работу конструктора, как она должна проводиться. Ну и мало ли, авось какие мои мысли для вас тоже будут полезны.

Туполев широко улыбнулся и рассмеялся.

— Договорились, Сергей!

С того момента мне стали поручать стенографировать обсуждения проектов и делать чистовые зарисовки тех схем частей самолета, которые Андрей Николаевич с другими инженерами бюро набрасывал в ходе этих совещаний. Это не полноценный чертеж, а только его основа, по которой после уже и будет он создаваться.

В конце октября в нашей школе решили провести два больших турнира: по шахматам и по моей игре «герои». Шахматы очень любил Ленин, поэтому не удивительно, что они тоже пошли в народ. Да и турниры по шахматам судить легче. По «героям» до сих пор шли споры — насколько равные условия у соперников во время игры. Даже если придуманный сюжет задания полностью одинаковый, даже при одинаковых решениях, как поступить, результат может быть очень разный. И все дело в кубиках, которые необходимо выкидывать. Именно этот элемент удачи в игре и вызывал жаркие споры по поводу «равных» условий. Шахматы в этом плане были гораздо проще и понятнее.

И все же турниры проводились по обеим играм. И участвовать я решил тоже и там и там. В шахматы я играть умел, но как оказалось, не достаточно хорошо, чтобы даже выиграть школьный чемпионат. Знать правила для победы было мало. Когда девятиклассник, занимающийся шахматами уже второй год, разделал меня во втором туре как бог черепаху, поставив «детский» мат, первое что я испытал — безмерное удивление. И лишь после пришло осознание, что с шахматами получилось так же, как с самолетом Андрея Николаевича. Поверхностное знание предмета ничего не значит, когда в дело против тебя вступает настоящий профессионал.

Зато в «героях» я оторвался. С бросками кубиков мне откровенно везло, но и собственные ходы и действия после фиаско в шахматах я просчитывал очень тщательно. И даже то, что «герои» — командная игра, не уменьшило значимость победы. Мы не только выполнили задание, придуманное руководителем игры, как теперь называлась должность «гейммастера», но и сделали это без потерь, поставив рекорд по времени прохождения.

До самого ноября мир не преподносил сюрпризов. Жизнь шла своим чередом. Я учился, все еще оставался старостой класса и намерен был сохранить этот пост за собой до самого выпуска, а также набирался знаний и опыта работы под началом Туполева. Но одна статья на какое-то время выбила меня из обычного ритма жизни.

После заключения с Германией Рапальского мира в прошлом году, связь с этим государством становилась только теснее. Нет ничего удивительного, что в наших газетах в новостном разделе иногда стали печатать происходящие у союзника события. И уж мимо «пивного путча» наши журналисты пройти не смогли.

События растянулись на два дня и происходили восьмого и девятого ноября в Баварии, в известном на весь мир (уж в будущем так точно) городе Мюнхен. В эти дни национал-социалистическая немецкая рабочая партия под руководством… та-дам!.. Адольфа Гитлера провела попытку государственного переворота. Не удачную. События начались в заведении, называемом «пивной зал», что и дало позже название путчу. Поначалу у Гитлера все шло хорошо, и он даже смог взять под контроль лидеров баварского правительства. Но когда он попытался расширить географию путча и пойти «на Берлин», тут-то у него все и развалилось. Взятые под контроль лидеры при первой возможности от Гитлера сбежали, после чего подняли против него армию и полицию. И сидит теперь Адольф Алоизыч в тюрьме, осужденный на пять лет за государственную измену.

— Неужто я все же в параллельный мир попал? — шокировано прошептал я себе под нос, когда прочитал эту новость.

Гитлер — в тюрьме! Это же мечта всех, кто знает историю становления нацисткой Германии.

— Стоп! — одернул я сам себя. — Посадили его только на пять лет. Уже в двадцать восьмом году он выйдет и кто сказал, что не сможет совершить всех тех преступлений, которые я знаю? Вот бы его на десяток лет позже посадили. И не на пять лет, а на пожизненное упекли! Эх, мечты-мечты. Но надеюсь, в этом мире история только что пошла другим путем, и второй мировой войны не будет.

Газету со статьей я сохранил и положил под подушку. После чего еще неделю каждый вечер доставал ее и перечитывал вновь, словно боясь, что мне все привиделось, и статья исчезнет. Естественно если бы я кому рассказал, в чем причина моей радости, меня бы здесь не поняли. А поэтому приходилось молчать. Но пару дней улыбка не хотела сходить с моего лица, вызывая вопросы у окружающих.

Новый год встречали хоть и на новой квартире, но почти в прежнем составе. Пришли Катя с мамой и ее молодым человеком — Романом. С Владимиром у Татьяны не сложилось, но она унывать не стала и месяц назад познакомилась с бравым моряком. Правда «ходил» Роман на речных судах, но для Татьяны это был только плюс — чаще дома бывает, всегда из рейса с подарком и добычей возвращается. Даже Катя его приняла и не ругалась с мамой по поводу возможного отчима. Была и Варвара Семеновна. Новых соседей по дому звать родители побоялись. Праздник официально запрещен, а мы еще не достаточно хорошо их знаем. А вдруг сдадут нас милиции? В тюрьму не попадем, я думаю, но штраф могут назначить. Или еще как наказать.

Посидели в этот раз хорошо. Роман травил байки, от чего наши дамы хохотали. Варвара Семеновна расчувствовалась и исполнила романс. У нее оказался довольно сильный голос, глубокий. Отец рассказал несколько смешных историй, что произошли на заводе. Я постарался вспомнить анекдоты, чтобы не выделяться, и в итоге рассказал парочку из серии «собрал как-то царь русского, немца и…» Вроде зашло, и никто косо не смотрел.

Начало года казалось рутинным, но в конце января умер Ленин. Он давно болел, о чем все знали, поэтому неожиданностью это событие не стало. Однако страна все равно на несколько дней погрузилась в траур. Великий революционер ушел, свершив свое дело. Новую страну теперь будем строить уже без него.