Газлайтер. Том 14 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 35

— СБ Цезаря узнает о твоем разговоре с Юпитерским, — и быстро топает восвояси, за спины других гостей.

Облом. Ну и беги, сыкун. Нет, а на что он рассчитывал? Я думал, он специально нарывается.Этих европейцев не понять: ляпнут хрень, а потом удивляются, когда их вызывают на поединок.

Но я всё-таки нахожу Евгения Борзова. Шурин Морозова весело здоровается со мной, явно удивлённый нашей встрече за границей.

— А что вы хотели? Все дороги ведут в Рим, — усмехаюсь.

— Хех, это точно, Данила! — соглашается Евгений Станиславович.

— Кстати, у меня тут был интересный разговор с одним поклонником Маши. Думаю, вам стоит это увидеть. Ловите по блютузу.

— Почему?

— По мыслеречи.

— А!

Мыслеречь — штука удобная: можно передавать всё, от голосовых сообщений до изображений. С «видео» сложнее, но на близком расстоянии это работает. Главное, чтобы щиты были правильно настроены. Некоторые телепаты ставят такие глухие ментальные барьеры, что и слово инкогнито не перекинешься. К счастью, у Морозовых телепаты толковые, а их щиты гибкие, пропускают канал внешней связи.

— Леонардо де Симони⁈ — в возмущении восклицает Борзов. — Он просил тебя не общаться с Машей?

— Да, и к тому же он трус и стукач, — замечаю между прочим. — Обычно я не делюсь такими вещами, но раз уж вы рассматриваете его как суженого Марии Юрьевны, решил сделать исключение.

— Надо же, а мы с Юрой всерьёз его расс… кхм-кхм, в общем, спасибо тебе, Данила, — пожимает мне руку Борзов. — Князь Морозов обязательно узнает новые сведения о нашем иностранном партнёре.

— Это радует, — киваю в ответ.

Дальше вечер протекает неспешно, без особых происшествий, и вскоре мы с женой и Веер возвращаемся в гостиницу. Заваливаюсь спать с Леной, но замечаю, как Веер провожает нас по дороге в спальню внимательным взглядом. Сегодня она какая-то странная, слишком уж льстивая. Неужели это всё из-за того, что теперь я владею правами на её будущий фильм? Некоторыми женщинами слишком легко завладеть. К счастью, мои жёны не из таких.

Утром мы готовимся отправиться на гладиаторские бои. Бои в Колизее! Звучит интригующе. Интересно, а зрителям разрешено участвовать?

Где-то в Риме

— Уничтожь этого говнюка! — визжит Леонардо де Симони, почти захлебываясь от ярости. — Шурин Морозова сегодня на приёме был холоден ко мне! А мой род уже строил планы на его дочь! Это точно дело рук этого грёбаного телепата! Всё пошло прахом!

— Как прикажете, монсеньор, — смуглый мужчина низко кланяется. — У вас есть какие-то пожелания, где я могу разделаться с вашим обидчиком? Желательно, чтобы место было людным, со скоплением народа.

— Колизей! — Леонардо ненадолго задумывается, прежде чем озвучить решение. — Этот сопляк наверняка явится на бои! Все иностранцы туда ходят!

— Понял, благодарю, — убийца снова кланяется. — Этого более чем достаточно.

Волколакград, Ликания

— Сбежала! — Кенрис с яростью бьёт кулаком по подлокотнику трона. — Взяла и сбежала, глупая девка! Да она пропадёт без своих служанок! Привыкла, что всё для неё наготове! Ей даже мясо подают только распаласованное и аккуратно разложенное на тарелке с окаймовкой из петрушки! Увидит зайца и не поймёт, что это — оно, мясо!

Придворные выстроились вдоль стен, лица сосредоточенные, полные внимания.

— Ваше Величество, — склоняется глава поисковой группы. — Мы обшариваем все уголки, но боюсь, ваша дочь уже покинула Ликанию.

— Ясно, — тяжело вздыхает король. На самом деле его ярость — напускная, для вида. Для двора, чтобы они и думать не смели, что он беспокоится о дочери.

Кенрис отлично понимает, что слухи о том, что его дочь, устроив диверсию с Псом, уже просочились в уши придворных. Или просочатся очень скоро. Он велел молчать командиру отряда, которого вырубил Филинов, но королевские тайны долго не скрыть. Айра подписала себе смертный приговор. Ликания лишилась Пса, и теперь военачальники будут требовать расправы над виновницей. Да и Ратвер, если вернётся, тоже будет требовать её крови. Хотя Кенрис надеется, что он не вернётся.

— Всё равно продолжайте искать, — приказывает король. — Может, она где-то в землянке спряталась. Захочет есть — вылезет.

— Так точно, — щёлкает каблуками разведчик.

Вернувшись в свои покои, Кенрис достаёт личный артефакт связи. Он медлит, скрипит зубами, но всё-таки набирает того, кого ненавидит больше всего. Но на том конце провода оказывается совсем не он.

— Род Вещих-Филиновых на связи, — отзывается мелодичный женский голос, от которого сразу всплывает в голове картина весеннего леса с поющими птицами, и сердце в груди бешено колотится. — Главная дроттнинг Лакомка слушает.

— Это Кенрис. Мне нужен конунг Данила.

— Он в командировке, я за главу рода, — голос альвы тут же становится холодным и жёстким. Сразу видно, как она презирает ликанов. Но у Кенриса нет другого выхода. Придётся просить остроухую.

— Тогда, дроттнинг, передай мужу: моя дочь сбежала из Ликании. Если она каким-то образом попадёт вам в руки и вы сохраните ей жизнь, я снова буду должен конунгу Даниле. В прошлый раз он получил нашего Пса благодаря моему долгу, — Кенрис скрежещет клыками. — Значит, и в этот раз не останется в накладе.

— Род Вещих-Филиновых никогда не остаётся в накладе, — холодно отсекает Лакомка. — Я передам супругу.

Артефакт гаснет. Остроухая бросила трубку. Кенрис морщится. Вот же язва. Вся в своего менталиста.

— Даня! Как здесь здорово! Прямо дышит легендами и древностью! — Лена восхищённо оглядывает Колизей.

— А я здесь однажды снималась для исторического фильма, дорогой, — не упускает случая похвастаться Веер.

— Ррр, камни, фака, — бурчит Змейка, явно не впечатлённая.

Специально для хищницы мы покупаем сосиску в тесте, и она тут же становится довольной. На прогулку мы выбрались вчетвером, оставив гвардейцев, включая Паленого, в отеле. В кои-то веки я решил обойтись без охраны, хоть и расплачиваюсь за это — приходится быть втройне осторожным и держать ухо востро.

Колизей, надо признать, впечатляет. В этом мире, в отличие от моего, гигантский амфитеатр выглядит более ухоженным, отреставрированным и используется по назначению. Мегаарена рассчитана на пятьдесят тысяч зрителей, что, конечно, многовато, поэтому в её центре устроен павильон поменьше, рассчитанный на тысячу человек. Мы проходим внутрь и поднимаемся на VIP-ложу наверху. Оттуда открывается великолепный обзор, а рядом на барьере висит небольшой выпуклый экран, транслирующий арену в увеличенном виде. Квадрат песка усыпан снарядами для аномальных зверей — пьедесталы, горящие кольца. Интересно.

А вот сами бои разочаровывают. На арену выходит здоровенный негр-огневик, голый по пояс, и сражается с десятком бигусов. Он явно не меньше ранга Мастера, так что мог бы покрошить бедных зверюшек в два счёта. Но нет, он растягивает удовольствие, издеваясь над обезьянами: загоняет их огнём, заставляет прыгать в горящие кольца и носиться в панике по арене. А потом ещё и убивает их изощрённо, с пытками, обезьяньими визгами и фонтанами крови. Фейспалм чистой воды. Хотя зрителям внизу нравится — в основном это римские простолюдины, явно не слишком разборчивые.

— Мамочки, — Лена ошеломлённо отворачивается.

Согласен с ней. Уж сколько тысяч я этих приматов замочил, но никогда не опускался до такого живодёрства.

— Ладно, — я поднимаюсь с кресла. — Пойду за пиццей схожу. Видел парня с подносом внизу. Кому-нибудь ещё взять?

— Мне можно с пепперони, Даня, — отзывается Лена.

— Сссмейке мяссса, мазака, — кивает хищница.

Веер воздерживается, хотя по её глазам видно — хочется. Но у неё контракт, согласно которому панна обязана блюсти фигуру и не может набирать больше определённого веса, иначе штраф. Откуда я знаю? Да я же купил её студию, вот и заглянул в парочку документов из любопытства.