Леди и драгхар - Буланова Наталья Александровна - Страница 2

Я проскользнула по коридору на втором этаже, потом по лестнице для прислуги вниз и подобралась к кабинету отца. Я знала этот дом как себя. Нет, даже лучше! Сколько раз в детстве подслушивала о папиных делах. Прекрасно знала, где стена тоньше и где хорошо слышно, если приложить ухо.

– Спрашиваешь! – донесся до ушей голос дяди. – В самом соку! Ты бы видел, какие формы. Нет-нет, ни одной морщинки. И появиться не успеют.

Я словно вышла в зимний вечер на балкон – меня насквозь пронзил холод.

О чем он говорит? Что за ужас льется из его рта?

– Что? Зачем тебе младшенькая, когда тут спелый фрукт? Для постели же берешь. А? Более покладистая будет и на все согласная? Сколько они проживут? Ну, учитывая случаи, которым я был свидетелем, не больше года. Правда, тут зависит от того, насколько драгхар активно объезжает кобылку. Иногда и три года живут. И даже знаю случай, когда пять.

Будто крыша свалилась мне на голову!

Драгхары.

Это же брак со смертью.

Я слышала, что двоюродный дядя ведет дела с потомками драконов, но не думала, что он сделает нас своим товаром. Теперь понятно, почему он так спешит с браком. Вот только усыпить нас было бы и то гуманней.

Говорили, что драгхары не всегда жили в одном мире с нами. По легенде, они появились на отдельном континенте после падения огромного небесного камня. Тот упал, но не проделал дыру в земле, а раскололся на огромное количество кусков, которые драгхары очень ценят.

Люди говорят, что именно из этого камня появились драконы и выжили людей с континента, сделав его своим. Но шло время, захватчики потеряли возможность оборачиваться в ящеров и взяли себе имя «драгхары», что означало «сердце дракона».

За последнее столетие многое изменилось в отношениях людей и драгхаров: стало развиваться сотрудничество, происходит обмен студентами, появился товарооборот между континентами. Но отношения между нашими обычными гражданами и потомками драконов до сих пор остались натянутыми.

Дело в том, что магия драгхаров вытягивает из людей жизненные силы. Это обнаружили после близких контактов человеческих женщин и бывших ящеров. Хватало даже поцелуя, чтобы сильно подорвать здоровье человека. А уж о постели и вовсе молчу.

Угасание не мгновенное, но необратимое. Поэтому в человеческих домах удовольствий был термин «уголек» – для женщин легкого поведения, с которыми за большие деньги кувыркались драгхары. Для них это было экзотическое развлечение, для уголька – яркий остаток жизни за счет высокой платы. Говорят, один раз переспав с бывшим чешуйчатым, девушки легкого поведения могли уйти из дома удовольствий, чтобы на широкую ногу прожить последние оставшиеся месяцы.

Выходило, дядя хотел сделать из нас личных угольков драгхаров!

Человеческое законодательство не защитило бы нас, потому что даже среди людей находились те, кто заключал сделку с самой смертью. И правительство относилось к этому так: раз хочет, то пусть.

Но мы с сестрами не хотим умирать!

Я отшатнулась от стены и медленно ушла на лестницу для прислуги, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Села на ступени.

Итак, дядя – полный моральный урод. И теперь я даже не сомневаюсь, что завещание поддельное. Более того, я теперь уверена, что этот изверг со своими артефактами как-то убил отца. Никакой это не несчастный случай! Иначе как он так быстро сообразил про завещание? А про продажу?

Хотя деловой хватки ему не занимать. Ведь все продумал!

Я встала со ступеней с уверенностью, что мы с сестрами ни за что не попадем в руки драгхаров. И побежала к девочкам, чтобы поделиться жуткими новостями и решить, что делать дальше.

Сестры были в ужасе. Я и сама до сих пор не могла дышать нормально! При одной только мысли о всем масштабе происходящего хотелось совершить преступление и придушить дядю собственными руками.

Меня останавливало одно: что задуманное, скорее всего, не получится. Этот хитрец обвешан защитными артефактами с ног до головы. Как-то даже хвастался отцу, что вживил несколько в тело, так что так легко к нему не подобраться.

– Давайте обратимся к мэру с поддельным завещанием? – предложила Эми. – Раздуем шумиху!

– Для этого нужно всем вместе уйти отсюда, а дядя этого никогда не позволит. Я теперь совсем другими глазами смотрю на его правило «не больше двух из дома», которое он ввел на этой неделе. Прикрылся беспокойством о нас, а сам перестраховывался. Знал, что мы не оставим друг друга.

– Тогда убежим! – предложила Адалинда, сжав кулаки.

И мы все замолчали, обдумывая идею. И все по очереди кивнули друг другу, понимая, что по-другому никак.

– Давайте только сделаем все по уму. Так, чтобы нас не поймали. Надо притупить внимание дяди. После оглашения завещания он точно будет внимательным, чтобы товар от него не ускользнул, – предложила я.

– Бежим этой ночью? – предложила Эми.

И мы все опять кивнули, понимая, что тянуть дальше некуда. И как бы больно это ни звучало, я понимала одно:

– Нам нужно разделиться и укрыться в самых безопасных местах. Близняшки могут поступить в академию. Там дядюшка с ними уже ничего не сделает.

Белль задумчиво кивнула, а Ада сказала:

– Я даже знаю в какую.

– А мы с Эми будем ориентироваться по ситуации, – сказал я, посмотрела в окно и добавила: – Сейчас одиннадцать утра. У нас есть день на сборы.

– Но у нас не у всех есть средства связи и пространственные мешки. – Белль наконец заговорила. Она всегда многое держала в себе и всегда очень вовремя указывала на слабые места.

– Точно. Нам нужна связь и сумки. Давайте сделаем так: близнецы, вы идите на рынок под тем предлогом, что заберете из ателье заказанные платья. Дядя сразу расслабится, подумав, что девочки думают только о шмотках. Я буду отвлекать его закруткой особого сорта сигар и расскажу пару легенд, которые он так любит слушать, пока Эми соберет нам продовольственный запас для побега. И еще я постараюсь забрать наши документы из кабинета отца. Если что, Эми, готовься его позвать куда-нибудь.

– Я подкину крысу в кладовую и устрою шумиху, – кивнула средняя из сестер.

Так мы начали готовиться к побегу. Но разве что-то может идти по плану?

Все началось прекрасно. Дядюшка даже обрадовался легкомыслию, с которым младшенькие понеслись за платьями.

– Вот чем должна быть забита голова женщин, Вивьен! – назидательно сказал мне в кабинете опекун нашего состояния. – А не управлением винодельней. Ты сегодня четыре часа решала вопросы с управляющим. И не думай, что я не знаю.

Неужели прислуга сдала? Я так и знала, что неспроста дядя уволил большую часть слуг, оставив крохи. И тех подкупил!

Значит, нам надо быть еще осторожней.

Я посмотрела на солнце. Еще два часа – и яркий шар закатится. Скоро вернутся близнецы – и в путь. Самое время закрутить для мерзавца сонный табак. Отец иногда просил добавить его в сигары, чтобы уснуть. И не слушал, сколько бы ни я говорила, что это плохо. И обычный табак вызывал привычку, а тут еще и сонный – убийственная комбинация для легких. И никогда в жизни я не думала, что он пригодится для таких целей, как наш с сестрами побег.

Я скрутила толстую трубку и передала дяде. Тот понюхал ее и бросил на меня быстрый взгляд:

– Сонный табак? Знаешь, когда я был у эксперта по смерти и наклонился над братом, от него так пахло этой дрянью… Может, он из-за нее с лошади упал? Заснул и расшибся насмерть?

Дядя откинул сигару в сторону.

Я же попятилась от сказанного. Да как… Да как он смеет? Обвиняет меня в смерти отца? Да я за него жизнь не раздумывая отдала бы!

Трогает святое без зазрения совести. Подлец.

– Что такое, Вивьен? Тебе нехорошо? Осторожней с тем, что ешь. Выглядишь так, будто у тебя несварение.

Это угроза? Продукты в доме отравлены? Или он просто мотает мне нервы?

Я опустила взгляд. Мне нужно успокоиться самой и усыпить маниакальную бдительность дяди. Превратиться в глухую, чтобы девчонки смогли подготовить все для побега. Нужно. Нужно. Нужно.