Фаворит смерти 1 (СИ) - Волков Тим - Страница 27

Я вопросительно глянул на китайца.

— Еще магия разума или псионика, — деловито продолжил тот, поняв, что про подвиг Питера Фалька мне неизвестно ничего. — Способность силой ума создавать паранормальные явления или управлять ими. Телепатия, телекинез, ясновидение, спиритизм, пирокинез — все туда. Очень много, почти большинство наших учеников, учатся именно ей — одна из простых магий. Далее. Магия иллюзии. Способность создавать изображения без помощи техники. Магия звука. Еще один вид магии, достаточно сложный для обучения и постижения.

Лонгвей пристально поглядел на меня.

— Вот видишь. Ровно шестнадцать.

— Невероятно! — воскликнул я.

— Именно так, — улыбнулся китаец, довольный тем эффектом, который произвел на меня. — Ну пойдем. Покажу тебе общежитие.

Все-таки молодое тело и гормоны давали о себе знать — в тайне я надеялся увидеть тут девушек, ведь это же не мужская школа?

Девушки довольно скоро показались. Едва дали звонок — приятный перезвон, — как из классов начали выходить подростки. Среди них то я и заприметил множество таких красавиц, что когда Лонгвей начал что-то говорить, я его даже не услышал. Ах эта школьная форма — обтягивающие белые блузки и короткие юбки! Голова закружилась!

Но радость моя была не долгой.

Вдали, среди толпы, я увидел знакомое лицо Григория Герцена, настроение мое тут же упало ниже плинтуса.

— А он… — только и смог вымолвить я, кивая на недавнего противника на дуэли, на чьем лице по прежнему виднелся темно-фиолетовый синяк, плохо замазанный тональным кремом, а разбитые губи распухли словно были накачаны как у глянцевых звезд шоу-бизнеса.

— Господин Герцен тоже тут учится, — пояснил китаец, вновь наигранно улыбнувшись.

— Твою мать, — прошептал я, пытаясь скрыться за идущими.

Не получилось.

— Вяземский? — выкрикнул Герцен, заприметив меня издали. И ядовито-дружелюбным тоном произнес: — Рад приветствовать тебя в нашем учреждении. Надеюсь, встретимся на занятиях. Желательно на практических.

И с этими словами пошел прочь.

— Что еще за практические занятия? — спросил я у Лонгвея.

— Тренировки, — пояснил китаец. — Боевые тренировки. Мы их проводим каждую неделю. Все-таки магию надо практиковать, не все же в пыльных библиотеках сидеть!

Лонгвей беззвучно рассмеялся.

— Замечательно! — вновь выдохнул я.

Настроение было ни к черту.

— Надеюсь мы в разных классах хотя бы будем учится? — спросил я у руководителя школы.

Китаец улыбнулся еще шире. Сказал:

— Господин Герцен, отец нашего ученика Григория, категорически просил зачислить вас в один класс, Максим Петрович. Сказал, что вы с Григорием очень близкие друзья. Разве не так?

— Очень, — кивнул я, сжав кулаки. — Близкие. Друзья.

Лонгвей показал мне мою комнатку, в которой жило еще двое человек и которых на месте не оказалось — они были на занятиях. Коротко объяснив правила — никуда не лезть, без спроса ничего не делать, строго соблюдать распорядок дня, — китаец поспешно ушел по своим делам, оставив меня одного.

Я лег на свою кровать, с сожалением отметил жесткость пружин, которые впивались в спину.

«Все-таки могли бы для детей аристократов что-то более достойное подобрать!», — подумал я, и вдруг поймал себя на мысли, что начинаю мыслить как мажор.

Стало стыдно за себя. Еще совсем недавно у меня ничего этого не было, лишь инвалидная коляска да полуторка на окраине, с тараканами, толстыми как черносливы. А теперь я жалуюсь на жесткую кровать. Быстро же к хорошему привыкаешь!

На душе было тоскливо. Хотелось увидеть Агнету. Как она там? Что думает обо мне? Наверняка, не самые лучшие мысли посещают ее сейчас, думает, что я трус, сбежал. Эх, встретиться бы, хотя бы на пять минут, объяснить все.

А еще думалось про загадочные «Красные Казематы». Я вертел в голове множество версий — одна фантастичнее другой, — кто же они такие и каким будет их задание.

С такими мыслями я не заметил как заснул. Стремительные события последних дней сделали свое дело и я крепко спал даже тогда, когда дверь открылась и ко мне бесшумно вошли гости.

Проснулся же я только тогда, когда что-то тяжёлое придавило мне грудь.

Я дернулся, но руки и ноги не послушались — то ли были связаны, то ли их кто-то крепко держал.

Я с ужасом открыл глаза.

— Какого хрена?!

Ничего разглядеть не получилось — на лице лежала подушка. Было тяжело дышать. Что такое? Опять сторожевые псы отца меня ищут? Какого черта? Я ведь в школе? Нет. Не они. Хотя убить. Воздуха! Воздуха!

Я начал брыкаться, пытаться вырваться.

— Ишь, какой резвый! — рассмеялся кто-то. — Говори — кто таков? С какой целью проник в наше жилище? Хотел выкрасть учебники? Завладеть имуществом? Совершить покушение? Убить нас?

— Я… — говорить было трудно — подушка не давала этого сделать.

— Андрей, ты ему лицо-то открой, — посоветовал кто-то.

Подушка отлетела в сторону.

Передо мной предстало двое подростков. Один держал меня за ноги, второй нависал над головой, заблокировав при этом руки. Я решил, что это дружки Герцена и хотел уже было как следует их отметелить, как парни весело рассмеялись и отпустили меня.

— Что за шуточки такие? — спросил я, готовый, впрочем, тут же рвануть в кулачный бой.

Сердце мое тяжело выстукивало, память о похищении еще было свежо.

— Не кипятись, — произнес тот, кто держал меня за ноги. — Мы решили тебя разыграть. Видим — спишь, ну как тут не приколоться? Это традиция.

— Традиция? — еще окончательно не отойдя от шока, выдохнул я.

— Ну да, — кивнул то, кого назвали Андреем. — Ты ведь новенький?

— Новенький, — кивнул я, хмуро поглядывая на незнакомцев.

— Я Андрей, — представился говоривший. — Это Елисей, — он указал на рыжего крепкого парнишку.

— Максим, — представился я.

— Ты уж сильно не обижайся, мы не со зла.

Я присмотрелся более внимательнее к своим новым знакомым. На каких-то прожженных хулиганов или похитителей из «Красных Казематов» они не походили и я вскоре расслабился.

— Ладно, нормально все, — кивнул я, вновь садясь на кровать.

— Ты с какого дома? — спросил Андрей.

— Вяземские.

Парни присвистнули.

— Знатный род когда-то был, — сказал Елисей и поняв, что сболтнул лишнего, потупил взор. — Ну то есть и сейчас есть никуда же он не делся. Просто…

— Да все нормально, — махнул я. — Род и в самом деле сейчас переживает не лучшие времена.

— Слышал, у тебя брат умер недавно, — сказал Елисей.

Я кивнул.

— Верно.

— Убили его?

— Ты то откуда знаешь? — спросил Андрей Елисея. — Опять слухам веришь?

— Не слухам, — покачал тот головой. — Отец рассказывал. Наркоманом парень был. Да и я его пару раз в «Вельзевуле» видел, ходил со стеклянными глазами, языком два слова связать не мог.

Парни обратил на меня взоры, словно ожидая подтверждения слов парня.

— Может, лучше расскажите что тут и как? — отошел я от темы. Не хотелось сейчас выкладывать перед парнями всю грязь из дома.

— Без проблем! — смекнул Елисей. — Для начала я покажу тебе отличный пивной ларек, где можно за три коина надраться так, что едва сможешь уйти оттуда.

— А как же режим? — с удивлением спросил я.

Парни рассмеялись.

— Режим режимом, но если знать потайные закутки, и вовремя успеть в общагу до переклички, то можно все что угодно, — пояснил Елисей. — Да и сами преподы смотрят на это сквозь пальцы — у многих в городке своя кафешка или пивной магазинчик, с которого они имеют неплохую прибыль.

— Отлично! — улыбнулся я, доставая карточку. — Тогда я угощаю!

Школьная жизнь потекла легко, я и сам не заметил как быстро втянулся в ее бурный кипящий поток. Мне все было в новинку, хотя сам материал школьной программы — тот, который касался обычный наук, — был уже знаком.