Барышня ищет работу (СИ) - Кальк Салма - Страница 42

Для меня эти сведения оказались прямо сюрпризом — надо же, это что же выходит, у меня есть перспективы? Я ещё и повыбирать могу?

И внезапно я увидела — о да, Марфуша права, не обманывает меня и не разыгрывает. Она это знает, и знает от тех людей, кто сказал ей, и совершенно искренна со мной, и в самом деле хочет помочь. Это что, то самое, о чём мне говорили, что маги видят — говорят им правду или нет? Так и есть? Этот момент тоже следовало переварить.

Я подумаю об этом завтра, я подумаю об этом завтра. Пока не думалось вот совсем. Вдруг я могу ещё немного поспать?

С этой мыслью я и уснула — не глядя ни на время суток, ни на что другое, я сейчас всё время так делала. А проснулась уже в темноте, и дом явно спал, а проснулась я от того, что пришёл Соколовский.

28. Для чего он пришел

28. Для чего он пришёл

— Доброго вам вечера, Ольга Дмитриевна.

Он наложил магические запоры на дверь и окно, и выпустил из ладони пару серебристых шариков. И опустился на лавку.

— Здравствуйте, Михаил Севостьянович, — я кивнула и села на постели, натянув одеяло до подбородка.

Это он весь с иголочки, как всегда, а я — сплю в разобранном состоянии, и так уже три дня, да? Или больше? Я потерялась.

— Как вы себя чувствуете? Нисколько не лучше?

— Может быть, и лучше. Но немного. И мне нужно как-то прийти в себя, потому что, ну, нужно определяться с будущим.

— Вы правы, будущее — это очень важно. Что вы думаете?

— Да оказалось, что у меня тут уже снова море предложений, — усмехнулась я. — Меня желают видеть в качестве компаньонки, гувернантки, репетитора и еще бог весть, кого. Вроде бы, всё это с проживанием. Но благодаря неожиданному наследству, я могу снять какое-то приличное жильё.

— Лёля, вы с ума сошли? — поинтересовался внезапно Соколовский. — Какие, к дьяволу, гувернантки и компаньонки?

Ох ты ж, надо же, вот и Лёля подъехала. А что не так-то?

— Обычные, надо ж мне где-то жить и деньги зарабатывать, — подала я плечами.

— Эти люди, которые желают вас видеть… они говорили с вами непосредственно?

— Нет, только через Марфушу.

— В этом всё и дело. Вы думаете, гувернантка — хорошее место для мага-некроманта? Или компаньонка? Вам откажут, уверяю вас. Некромантов… не жалуют.

— Но кто знает-то, что я некромант? Я никому не скажу.

Он рассмеялся, всплеснул руками, встал, походил по комнатке, сел обратно.

— Не скажет она, конечно же. Лёля, вам сейчас в первую очередь нужно учиться, мне странно, отчего вы не понимаете этого. Необученный маг — мёртвый маг. Вас затянет в тени, и вы останетесь там навсегда. Или новый стихийный выброс вызовет новые смерти, и вас накажут, как мага, превысившего дозволенные пределы использования своей силы. Вы опасны, и для себя, и для всех, кто вокруг вас!

— У меня толком нет сил даже встать, а вы — опасна, — усмехнулась я. — Я поесть-то раз в день выхожу.

— Вот потому и не восстанавливаетесь, — пробурчал он. — Понимаете, использовать свою силу нужно умеючи, иначе — конец, быстрый и бесславный. Отчего вы не слушаете-то? Вы — проводник смертной силы в мир, вам дана свыше возможность влиять на равновесие жизни и смерти. Вы не просто так Ольга Дмитриевна, и даже не красавица Лёлечка, точнее — не только красавица Лёлечка, вы мощный и опасный маг. Сгусток силы. Вы восстановитесь, и тогда…

— Будет взрыв? — снова усмехнулась я.

Не скрою, эта «Лёлечка» была мне очень приятна, дома никто и никогда меня так не называл. Но…

— Будет, — кивнул он.

— И… что вы предлагаете?

— Поедете в Москву, к моему наставнику. Я рекомендую вас ему.

— Да я не доеду, — отмахиваюсь. — И до вокзала не дойду.

Хотя мысль о том, что можно проехать по тому самому Транссибу, мне очень понравилась. Может быть, у меня даже хватит денег на билет в приличном вагоне?

— Дойдёте, — он улыбается. — Не прямо сейчас, конечно, но — непременно. Маги в целом здоровее обычных людей, и живут дольше. Но сначала нужно освоиться с силой. Живи вы здесь у нас с самого начала, ваша сила была бы с вами всю жизнь. Некроманты чаще всего маги с рождения, а все прочие — немногим позже. И чем позже пробуждается в теле человека сила — тем мощнее откат, тот самый, который вы сейчас переживаете. Понимаете, из вас вылезло столько силы, что ещё немного — и в доме живых не осталось бы. Но я живу поблизости, и это оказалось благом для всех — потому успел прийти и забрать всё то, что вы тут навыпускали. Досталось Антонии, и досталось Софье Людвиговне, впрочем, она немного прикрылась, успела, всё же — мощным магом была.

— Антонию же задрала дохлая рысь? — не поняла я.

— Рысь добавила, — кивнул он. — Там, оказалось, ещё была непростая история о том, что родственники отца госпожи Серебряковой не любили родственников матери, к которым принадлежал… покойный рысь. Вот и подстрелили.

— Тьфу, она же говорила, что эту рысь подстрелил её дядя на охоте, — вспомнила я.

— Не вполне дядя, но его сын, её кузен. А потом… повесили чучело.

— Совсем тьфу. Его ж нужно снять и похоронить!

— Уже, — кивнул он.

— Что-то ваши здешние маги ничуть не лучше наших обычных людей, — качаю головой я.

— Маги тоже люди, — усмехается теперь уже он. — Ими тоже владеют разные страсти и неуёмные желания. У них больше возможностей, но с них и спросят строже.

— Кто же спросит?

— Понимаете, Лёля, это одна из основ нашей жизни. Магу дано больше, чем обычному человеку, но маг должен отвечать за себя и за тех, кто рядом. И если не станет так делать, то с него непременно спросят. А будет то господь или кто другой — уже в тот момент совершенно не важно, понимаете? Маги не нарушают обещаний, поэтому не раздают их опрометчиво. Маги не лгут, может быть — не говорят всего и сразу, но намеренно не искажают сути сказанного. И если маг ступает на неправедный путь — он знает, что с него спросится, даже если земные власти не поймают.

— Софья… она говорила, что готова ответить, — вспомнила я.

— Верно. Она, как всякий сильный маг, отлично понимала, что с неё спросится за всё. Но — не отступила.

— Страшно, — передёрнула я плечами. — Я не просила ничего этого, никакой вашей магии. Зачем? Почему я?

— Мы можем никогда не узнать ответ на этот вопрос, — улыбнулся он.

— Так угодно высшим силам?

— Да, вы правы. Уверяю вас, в положении мага есть множество приятных моментов, они вполне искупают некоторое неудобство. Я понимаю, что обычно к вашему возрасту все уже отлично умеют пользоваться тем, что есть, и избегать того, что нежелательно или запретно, но — вы научитесь, поверьте, Лёля! Магия — это прекрасно, поверьте человеку, который всю жизнь маг, тем более — маг той же силы, что и вы.

— И вам… не было страшно?

Он рассмеялся — очень привлекательно рассмеялся.

— Мне и сейчас иногда бывает страшно, не поверите? Просто есть сила, которая помогает мне бороться со страхом. Сила поддержит и вас, просто — доверьтесь ей.

Что? Довериться? Пока я соображаю, как это вообще, он уже протягивает мне руку и берёт мои пальцы в свои. Вторую ладонь тоже. И правда, как будто тонкий ручеёк помощи и поддержки перетекает от него — ко мне. Сначала тонкий, а потом — сильнее и мощнее, и вот мне уже кажется, что я могу подняться, опереться на обе ноги… и сесть рядом с ним.

— Спасибо вам, так лучше, — улыбаюсь, тоже глажу его ладонь.

А потом высвобождаю пальцы и тянусь к его щеке. Меня как током бьёт от этого простого прикосновения, глупости какие, что я, мужчину раньше не трогала?

Или всё дело в том, что те мужчины не были магами? А он — изволите ли видеть маг, получите и распишитесь? Как он сказал — маг той же силы? Это имеет значение? Это важно и хорошо?

Его руки обхватывают меня, я теряюсь в его глазах, губы наши соприкасаются… нет, не рассказывайте, что он просто пришёл поболтать, так вот — не приходят. Кажется, ему всё это нужно ничуть не меньше, чем мне…