Санаторий (СИ) - Тамбовский Сергей - Страница 6

За своими бутылками я сбегал по дороге, прихватил стаканы, благо их в моем номере ровно пять штук нашлось, и примерно в семь тридцать по московскому времени мы начали наше застолье.

— Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, — вспомнил я для затравки песню товарища Митяева, но меня быстро поправил Афоня.

— Сегодня нажрались, — весело поправил он мой тост.

— Постараемся не довести наше пати до этого, — хмуро парировал я, — короче, за встречу в этом медвежьем углу Пермского края, друзья.

И все дружно опрокинули стаканы.

— Давайте познакомимся уже по-настоящему. — предложила Ирина, — вот ты, Ваня, самый разговорчивый из нас, ты и начинай…

— Что начинать? — не совсем понял я.

— О себе расскажи поподробнее, — разжевала она.

Второй звоночек

— Да без проблем, — откликнулся я, одновременно наливая по второй стопке. — Про себя я могу говорить хоть час, хоть два, тема благодатная. Как меня зовут, все уже наверно знают…

— Я не знаю, — сказала Вера.

— Иваном родители назвали, — повернулся я к ней, — фамилия Воронцов…

— Ого, — перебила меня Ирина, — аристократическая какая фамилия, — граф Воронцов, помнится, такой был до революции.

— Не, к графам, а равно князьям, баронам и маркизам я никакого отношения не имею. Мои предки все почти с реки Хопер, это приток Дона такой в воронежской области. Из казаков они вроде бы, но это неточно.

— Понятно, давай дальше, — сказала Ирина, предварительно осушив свой стакан с мартини.

— А дальше чего… — задумался я, — возраст 39 лет, семейное положение — в разводе, профессия… тут сложно, учился на электронщика, потом само собой как-то переквалифицировался на аналитика…

— Системного аналитика? — выдал умную мысль Игнат.

— Не совсем, — ответил я, — к ИТ-отрасли я имею очень косвенное отношение, занимаюсь анализом рынков пищевых продуктов, в основном зерно-мука-семечки-масло…

— И как платят аналитикам? — задала нескромный вопрос Вера.

— На жизнь хватает, — не стал раскрывать карты я, — а точнее не скажу, я бумагу подписывал о неразглашении своей зарплаты…

— Что за контора-то, где ты работаешь? — решил расставить все точки над и Афоня.

— Русзерно, — выдал военную тайну я.

— Ого, — присвистнула Ирина, — это серьезно, ее реклама по телевизору непрерывно идет. Как уж там… зерно всему голова, Семеныч.

— Угу, есть такое, — кивнул я, — но хватит про меня, давай и ты включайся, выкладывай свои тайны.

— У меня тайн нет, — отрезала Ирина, — фамилия Горобова, девичью назад взяла.

— Я так понимаю, что ты в разводе, — тут же встрял Игнат.

— Правильно понимаешь… не сошлись характерами. Сколько лет, все равно не скажу, сами догадывайтесь, а работаю я в организации под названием «Алекс-гарант».

— Ого, — присвистнул Афоня, — охранная деятельность?

— Разная… — покрутила руками Ирина, — но по большей части да, охранная.

— И кем же ты там трудишься? — это уже я вопрос задал.

— Заместителем директора… по оперативной части.

— Ого… — это уже практически все, сидевшие за столом произнесли почти одновременно, а закончил я один, — за это надо выпить.

Возражений не последовало, а после очередной рюмки эстафета пришла к Игнату.

— Ну давай, колись, — подбодрил я его, — пароли, явки, конспиративные квартиры…

— Ничего такого, — неожиданно без агрессии отвечал он, — я обычный менеджер в конторе по продаже запчастей. Лет мне 28, холостой.

— Запчасти-то для чего продаешь? — спросил Афоня.

— Известно для чего — для легковых и грузовых авто… обращайтесь, кстати, если вдруг приспичит — продам с хорошей скидкой.

— Ладно, — махнул я рукой, — обратимся, если что — теперь твоя очередь, Афоня.

— 58 лет, пенсионер, — зачастил он, — тридцать лет оттрубил в городском РОВД.

— На какой должности? — уточнил я.

— Начальник службы собственной безопасности… ну то есть это теперь так, а раньше она называлась особая инспекция МВД.

— Не слабая работа, — сказал за всех Игнат, — вычислять крыс в своем же ведомстве. Я бы не пошел на такую.

— Тебя бы и не взяли, — ехидно заметил Афоня, — туда отбор знаешь какой строгий…

Тут все посмотрели на последнего участника наших посиделок, на Веру — она тих-мирно сидела в сторонке и ни во что не вмешивалась… мартини, правда, выпивала исправно.

— А что я-то… — попыталась увильнуть она.

— Не отлынивай, — строго сказал ей я, — все уже отчитались, твоя очередь пришла.

— Ну ладно, — она допила остатки из рюмки, я ей тут же подлил еще немного, и она продолжила, — фамилия у меня самая простая, Петрова. Сколько мне лет, тоже не скажу, у женщин возраст обычно не спрашивают. Я замужем…

Она с вызовом оглядела остальных, но вызов как-то никто не принял, тогда она продолжила.

— Но с мужем мы живем уже год как раздельно… договорились так. Детей нет пока. Где работаю? В салоне красоты работаю… привожу внешний вид женского пола в надлежащее состояние.

— Тяжелая, наверно, работа, — посочувствовал ей я.

— Да не тяжелее, чем в РОВД, — усмехнулась она.

И тут откуда слева раздалось хорошо слышимое уханье совы, почти все за столом вздрогнули.

— Ничего себе, — первой отошла Ирина, — я слышала, что это не очень хорошая примета, если сова рядом ухает.

— Какая? — уточнил я.

— Неудача в делах, — объявила она, — а если по-простому, то облом.

— А я наоборот другое слышал про это, — встрял Афоня, — что совы кричат к деньгам или к прибавлению в семействе.

— А я и третью версию слышала, — тихо сказала Вера, — если сова громко ухает, это к смерти где-то неподалеку.

— Ты так народ-то не пугай, — сразу подлил я ей мартини в рюмку, — мы сюда лечиться вообще-то прибыли, а не помирать…

— Я пошутила, — весело ответила она, — сова глупая птица, ухает, когда ей хочется, вот и все.

— Так-то лучше, — довольно улыбнулся я. — Ну мы, кажется, все познакомились, давайте теперь каждый какую-нибудь занимательную историю из своей жизни расскажет…

— Ты и начинай, — ткнул в меня пальцем Афоня, — инициатива наказуема, знаешь такую мудрость?

— Знаю, — вздохнул я, — могу начать, если никто не возражает.

Возражений как-то не последовало, поэтому я продолжил.

— В студенческом стойотряде дело было, строили мы пятиэтажку где-то в Сибири. Меня с напарником поставили вязать стропы от башенного крана на бетонные такие блоки, тонны по три каждый. А крановщик их потом поднимал и передвигал на укладку фундамента…

— Что-то начало не слишком интересное, — заметила Ирина.

— Ничего, сейчас веселуха начнется, — пообещал я ей, — и вот закрепили мы с Игорьком очередной блок за два захвата, крановщик приподнял его, а прораб, он тут недалеко околачивался, вдруг скомандовал «стоп-машина». Что случилось? А на нижнюю часть блока налипла всякая хрень — если так устанавливать, он вкривь и вкось будет стоять. А что делать? Брать в руки лом и чистить блок снизу.

Я посмотрел на общество — вроде заинтересовались.

— И что дальше? — спросила Вера.

— Дальше Игорек в отказ пошел — вон же табличка висит «не стой под грузом и стрелой», а ты нас под груз запихиваешь… а я согласился, когда мне прораб четвертак пообещал за это. И полез с ломом под блок…

— И тебя там задавило… — предположил окончание моего рассказа Афоня.

— Не совсем, — поправил его выводы я, — но одно крепление, за которое мы стропы зацепили, оказалось хреновым и вылетело из бетона… и блок начал раскачиваться влево-вправо на одной стропе. Мне сильно по каске влетело, хорошо еще, что я ее не забыл нацепить… живой, конечно, остался, но в больнице две недели пролежал с сотрясением. А если б и второе крепление сорвалось, то я бы сейчас эту историю не рассказывал.

— А прораб чего?

— Четвертак выдал, конечно, честный парень оказался. Разборок потом не было, уговорили нас молчать, а по-хорошему этому прорабу надо б было пару лет усиленного режима впаять.