Мацзу (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич - Страница 7

Если возьмет сразу, сочтут жлобом, поэтому положено поломаться.

— Нет, это сущая безделица! Ты достоин более дорогих подарков! — произнес я ритуальную фразу и протянул табакерку двумя руками еще раз.

Она была принята и отблагодарена длиннющей тирадой, в которой в похвалы в адрес Бернарда Бишопа были умело вплетены и в мой адрес.

— Мы бы хотели стать такими, какими ты нас считаешь! — честно произнес я, тем самым выполнив свою часть ритуала.

Китаец обязан быть скромным, запросто отмахиваться от комплиментов, по крайней мере, от первой сотни в день.

Бао Пын достал из небольшого сундука маленький шелковый темно-красный мешочек и двумя руками предложил мне. В двадцать первом веке китайцы будут дарить деньги в красных конвертах, которые продавались на каждом углу. В таких принято жертвовать деньги храмам. Типа это не взятка, а пожертвование. Я тоже взял только после второго предложения и двумя руками, хотя не сомневался, что меня считают жадным и заранее потерявшим лицо гвайлоу. Жемчужина была круглая, с ярким блеском, без изъянов. Значит, я очень нужен хакка.

Бао Пын начал с традиционного нытья, что цена слишком высока.

— Нет дверей! — произнес я шутливо.

Это решительный отказ, но, в зависимости от интонации, может быть не грубым. Любая гадость, произнесенная шутливо, позволяет твоему собеседнику-китайцу сохранить лицо.

Контрабандист сменил лучезарную улыбку на простенькую и перешел к делу. Мы быстро оговорили, сколько они хотят купить мешков опиума (сто), сколько заплатят (десять долларов за фунт). После чего слитки серебра, «копыта» и «черепахи», приготовленные заранее, отправились в кожаных мешках на клипер. Вместе с ними на корабль перебрались и мы с Бао Пыном, где он проследил за взвешиванием благородного металла. Немного не хватило, но Бернард Бишоп махнул рукой, приказал матросам отгружать мешки с опиумом, а нас пригласил выпить по кружке кислого вина. Бао Пын отказался, сославшись на то, что должен проверить, сколько товара в каждом мешке.

— А что, было недостача в каком-нибудь из прошлой партии⁈ — удивился капитан.

— Нет, иначе бы сразу заявили, — ответил я. — Просто китайцы всех считают такими же плутами, как сами.

— Мы так же принимали товар у османов, тех еще жуликов, так что пусть проверяют! — весело позволил он, после чего мы напару отправились пить вино.

Я уже прижился на клипере: обедал с капитаном и хранил свое скромное барахлишко в офицерской каюте, где мне было выделено спальное место на верхней полке, которым я не пользовался, предпочитая жаркими душными ночами палубу на полуюте, несмотря на полчища комаров. Заодно с помощью непрямых вопросов выяснил, что попал в тысяча восемьсот тридцать пятый год. Значит, у меня есть, как минимум, четырнадцать лет, которые надо провести в свое удовольствие.

Матросы складывали проверенные мешки в толстую грузовую сеть, как я посоветовал, по восемь (хорошее число для китайских дельцов), и отправляли с помощью стрелы на корму «взлетающего дракона». Оттуда их переносили под навес из железных сеток и циновок и размещали по центру между скамьями гребцов с учетом предполагаемых кренов и дифферентов.

Проверив последний мешок, Бао Пын соизволил принять мое предложение и присоединиться к нам. Кислое вино не понравилось ему, что не помешало похвалить с неизменной улыбкой на лице. Мы договорились, что в следующий раз, дней через четыре-пять, они заберут еще сто мешков или сколько к тому времени останется.

— Ты же понимаешь, что есть другие покупатели, которые платят больше, — сказал я на прощанье.

Китаец, улыбаясь, покивал головой, при этом в его узких глазах, почти скрытых приподнявшимися щеками, бегали чертики. Мне показалось, что он точно знает, за сколько мы продаем опиум танка, но придерживает козырного туза до нужного момента.

7

Я уж подумал, что танка купили слишком много опиума, распробовали его и поэтому пропустили один день. Оказалось, они вели переговоры с друзьями, как сказал мне У Бо. Кто эти друзья, промолчал. В первый день я был гостем, с которым делились всем, в том числе и секретами, а после того, как перебрался на клипер, стал их знакомым из гвайлоу. Впрочем, я не пытался выведать, с кем они ведут дела. Танка привезли серебра сразу на двадцать мешков опиума и получили, что хотели. Как распорядятся товаром — это их проблемы.

Вернулись через три дня и купили еще двадцать семь, хотя собирались тридцать. Я сказал, что оставшиеся сто обещаны хакка. В благодарность за оказанную мне помощь хватит им и того, что заработают на пятидесяти мешках опиума. У Бо отнесся с пониманием. Как догадываюсь, они опасались переходить дорогу хакка.

— Ты уплывешь с гвайлоу? — поинтересовался старик.

— Нет, побуду еще какое-то время здесь. Наверное, поселюсь в Тринадцати факториях в Сигуане, — ответил я.

Сигуань — это район на берегу реки, где на огражденной территории рядом с Гуанчжоу (Кантоном) жили и вели дела иностранцы с представителями китайской торговой корпорации «Гунхан», членство в которой стоит две тысячи ляней (примерно семьдесят пять килограмм) серебра. Я посещал его сто с лишним лет назад. Тогда там было несколько улиц, на которых располагались китайские и европейские двух- трехэтажные магазины и склады, и на верхних этажах некоторых строений жили иностранцы. На самом деле после пожара, случившегося одиннадцать лет назад и уничтожившего почти весь район, факторий стало семнадцать, но название осталось прежним. Как мне рассказали, к высокой каменной стене добавили еще и глубокий и широкий ров, заполненный речной водой, чтобы защищал от иностранцев пригород Гуанчжоу, где располагались местные судоверфи. О бесчинствах пьяных гвайлоу здесь ходят легенды. Это они еще не видели, что творится в английских портовых тавернах во все времена.

— Мы иногда бываем в тех краях, — как бы между прочим сообщил У Бо.

— Буду рад таким гостям! — искренне произнес я. — Может быть, у меня для вас найдется какое-нибудь интересное предложение.

— Не хочешь девочку? — на всякий случай спросил он на прощанье.

Предлагал и раньше, но я всегда отказываюсь, солгав, что не пользуюсь услугами продажных женщин. На самом деле причиной был сифилис, который, как я знал по «британской» и «американской» эпохам, сейчас свирепствует по всему «цивилизованному» миру. У некоторых танка носы были как бы вдавленными. Не знаю, с рождения такие или кости и хрящи сгнили из-за подхваченного сифилиса. Проверять не было желания. Старику нравится мое отношение к проституткам. Видимо, в годы его молодости…

«Взлетающие драконы» прибыли вечером шестого дня. Не знаю, что их задержало, но Бао Пын был чем-то озабочен, хотя и скрывал это за лучезарной улыбкой. Он очень обрадовался, узнав, что мы оставили им сто мешков наркоты, и даже соизволил отдарить капитана Бернарда Бишопа ящичком из сандалового дерева, в котором был набор для курения опиума: фарфоровая чаша, бронзовый фитинг, чубук из красного дерева, стеклянная масляная лампа и щеточки и ершики для чистки их. Такое дарят тому, от кого хотят избавиться. Не знаю, чем им насолил Бернард Бишоп.

— Я был заинтересован в этом не меньше тебя, — напомнил я о своих заслугах.

— Я запомню это, мудрейший из капитанов! — пообещал он и, после принятия товара, подарил мне еще одну отборную жемчужину, после чего спросил: — Это правда, что ты не уплывешь на корабле, что останешься здесь еще на какое-то время?

Я знал, что Китай во все времена — это большая деревня, в которой слухи разлетаются мгновенно, однако не ожидал, что все подряд.

— Да, — подтвердил я, — и, если у мудрейшего из купцов будут интересные предложения, мы сможем продолжить сотрудничество.

Видимо, это было именно то, что надеялся услышать Бао Пын. В его лучезарной улыбке добавилось еще с сотню свеч или в каких единицах сейчас измеряется яркость и измеряется ли вообще?

— Ты будешь жить в Сигуане? — задал он уточняющий вопрос.