Скуф. Маг на отдыхе (СИ) - Токсик Саша - Страница 54

Так что в коридоре вовсю поливало дождём, а в кабинете Иннокентия Петровича было тепло, сухо и уютно.

Плохая новость — вместо обычных охранников её теперь осаждали какие-то чёрные человечки в полном обвесе. Хорошая новость — стрелять они не спешили.

Сперва в кабинет залетела дымовая шашка, но Дольче не будь дурой выпнула её обратно в коридор. Пока шашка догорела, пока дым рассеялся и пока человечки вернулись на позиции, она уже выиграла себе несколько минут.

Ну а теперь настала пора для переговоров.

— Кто ты такая⁈ — крикнул мужик с автоматом, который прятался прямо за дверным косяком.

— Я — Катя! — крикнула Чертанова, потому как не нашла ничего умней.

— Чего ты хочешь⁈

— Я хочу, — тут Дольче запнулась, но почти сразу же добавила демоническим голосом: — СТОЯТЬ И НЕ ДВИГАТЬСЯ!

Дело в том, что её дар контроля сбивался как будто бы по кулдауну, и периодически нужно было напоминать Кеше о его основной задаче. Однако! После столь длительного воздействия Чертанова чувствовала, что вот-вот пробьётся завхозу прямо в голову и получит полный контроль, как тогда над жабами во время схватки с гадюкой.

— Ну так стой и не двигайся! — крикнул мужик из коридора, чутка переварив информацию.

— Сама разберусь, что мне делать! — чисто по-женски ответила Дольче.

— У тебя есть какие-то требования⁈

— У меня есть какие-то требования!

— Какие⁈

— Какие-то.

— Да ты издеваешься, что ли⁈ Так! — мужик зачем-то высунул в дверной проём руку. — Я захожу! — а затем появился в нём целиком. — Я безоружен! Давай просто погово…

Договорить ему было не суждено. Уже привычная для Дольче волна сырой энергии прокатилась по коридору и будто осенний лист унесла с собой мужика…

— Чертанова⁈ — послышался голос командира. — Ну ты как там, в порядке⁈ А это что за клоун?

Безумие никак не привязано к часам и погодным условиям. Не нужна ему ни лунная ночь, ни зловещий туман, ни молнии за окном. Помутнение рассудка вполне может заявиться на порог погожим ранним утром. Ну а особенно, если человек, к которому оно пришло, всю ночь не спал и терзался неопределённостью.

Да, прав был Константин Оскарович, Ваня действительно нестабилен.

И да, много думать не всегда полезно.

Дума за думой, мысль за мыслью Ваня дошёл до неочевидных выводов.

И выбор уже не заключался в том, сдать Ромашкину или нет. Теперь выбор заключался в гораздо более фундаментальных вещах. Да чего уж там? В самых главных вещах на свете!

Жизнь или смерть.

Причём на кону стояла не только жизнь этой красивой девочки-оборотня, но и его собственная. Так да или нет⁈

— Да⁈ — Хельсин сам не заметил, как начал размышлять вслух, а теперь уже и на крик перешёл. — Или нет⁈ Аа-а-а-а-ай, чёрт!

Стоит отдать Ване должное, он предпринял попытку развеяться. Вышел из квартиры, спустился во двор и через зелёный сквер прошёл до ближайшей автобусной остановки. Рядом, насколько он помнил, должен стоять кофейный лоток в форме стаканчика, и открывается этот лоток совсем-совсем рано, чтобы захватить самый первый пассажиропоток.

— А что покрепче будет — латте или капучино? — уточнил Ваня.

— Покрепче будет безалкогольный «будильник», — авторитетно заверил парнишка-бариста, оценив мешки под глазами Хельсина. — В меню нет, но могу сделать, если надо.

— Надо, — кивнул Ваня. — Сделай, пожалуйста. Без сдачи.

Он положил на стойку купюру внушительного номинала и отошёл на пару шагов, чтобы не мешать следующим клиентам.

А следующие клиенты…

Ох…

Два молодых студента, парень и девушка. Такие милые. Такие, мать его так, трогательные. Парень проговорил мудрёный заказ, реально мудрёный, до сих пор Хельсин даже не догадывался о том, что можно доить миндаль… ну да не суть. Парень заказал за себя и за свою возлюбленную, а потом уточнил у неё, не забыл ли чего часом.

— Не забыл, — хихикнула девушка и шутливо поцеловала его в нос.

От всей этой картины аж зубы слипались от сладости…

Бариста выдал Хельсину его «будильник», но тот неожиданно для самого себя не ушёл и продолжил наблюдать за студентами. Как весело они щебетали. Как липли друг к другу, не в силах прервать тактильный контакт хоть на секунду. И как мило прощались, залезая каждый в свой автобус.

«Неужели всё это мне не дозволено?» — с тоской подумал Ваня, тут же скатился обратно во мрак собственных мыслей и наконец-то принял решение.

Радикальное решение.

Под стать характеру.

Вернувшись в квартиру со спящей Ромашкой, он первым же делом открыл карманчик на чехле гитары. Вытащил небольшой футляр, похожий на чехол от очков. Раскрыл его, вытащил на четыре небольших флакона. Два с абсолютно прозрачной жидкостью. Ещё два с тёмной словно ночь.

«Нет повести печальнее на свете», — пронеслось в голове у Ивана Хельсина в тот момент, когда он залпом опрокинул в себя два флакона, и, сложив ладони на груди, лёг рядом с Ромашкой.

Что ж…

Не знаю, кто придумал чушь о том, что врага почему-то нужно уважать… Ну то есть нужно, конечно, но только если враг того действительно достоин. По одному лишь праву вражды кого-то там уважать — такое себе.

У меня вот, например, грёбаные кроты во врагах записаны!

И что же мне теперь?

На «вы» с ними надо?

Так вот. Кое-что имею сказать на этот счёт относительно охраны Ивановых-Нобелей: действительно, свой хлебушек с икоркой они ели не зазря. Справились бы альтушки без меня или не справились — большой вопрос, и вообще хрен его знает.

Это предмет для дискуссий, которые мы обязательно проведём чуть позже. Сперва выручим Ромашкину, а потом вернёмся домой, раскочегарим мангал, пивка холодненького откроем, мне, разумеется, и как давай дискутировать до утра.

Ну а пока могу сказать лишь то, что…

Продолжение читайте прямо сейчас во 2 томе: https://author.today/reader/380324