Адвокат вольного города 7 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 54

— Вот я и задался этим вопросом. Пошёл на Чёрный рынок, — я показал на раскрытую папку, где были вшиты документы. — И купил.

— Купили⁈

— Ну, а что? А что делать, Яков Лаврович? Да, купил секретные документы. Что, есть закон, запрещающий покупать служебные инструкции, которые мне нужны для моей работы?

— Вас об этой «работе» никто не просил. И да, представьте себе, есть такие законы.

— Имперские, — торжествующе ухмыльнулся я. — А в Кустовом их нет!

Шпренгер лишь печально вздохнул.

— И я стал эти брошюры читать. И нашёл там массу забавных совпадений. Когда я, приняв зелья для смены цвета глаз и подкрасив волосы в цыгана, работал водителем, то некоторые странные слова слышал… О чем и написал в доносе.

— То есть, Вы просто провели хорошую работу агента? И заслуживаете поощрения? — нейтрально спросил полковник.

— Вот он время от времени смотрит на меня и как спросит — «фирштейн». А я не знаю, что за зверь этот фирштейн его. Чем он мне угрожает? Что-то на демонском!

— Нет, — устало возразил полковник. — Это на немецком. Вы не учили?

— Английский и чуточку армянского. И то не идеально.

— Двоечник! — раздосадовано буркнул полковник и покопавшись в карманах, достал папиросу. Никому не предложив, он закурил в открытую форточку.

— А когда он звонил мне в очередной раз, угрожать… — продолжил я.

— Очередной раз?

— Я же говорил, то, что он пытается меня время от времени грохнуть, вовсе не тайна, это скорее городская забава такая, только мне она не очень нравится. Так вот. Он меня и спрашивает, что мол я утомил его самовоскрешаться, как какой-то там Йесус.

— Иисус, — поправил меня Шпренгер.

— Ну да, наверное. Я об этом тоже написал.

— Видел, читал.

— Тоже ошибся?

— Не совсем. Это уже подозрительно. Но услышьте меня! В последнее время, барон, с ним не происходило ничего особенного. Поймите, молодой Вы и ретивый, демонизация всегда означает резкую смену траекторию жизни, модели поведения, достижения или разрушения, открытия или провалы.

— Это поэтому Вы меня подозревали?

— Ну, Вы за последнее время сильно отошли от того, что написано у Вас в досье. Вас трижды арестовывали за пьяное хулиганство.

— Не было такого.

Я не знал пытается он меня «подловить» на деталях моего прошлого, которые я должен был бы знать или прошлого меня и правда арестовывали, но стоял на своей невиновности.

— Так написано в Вашем деле, — улыбнулся он лукаво.

— А Вы киньте моё дело бакланам, пусть они его полное на… срут…

Полковник побагровел, а Дмитрий с трудом сдержал смех. По-моему, Константин его тайком пнул.

— Меня Предок заставил бросить пить. Вот я с тоски и работаю.

— Купили машину, дом, прииск у Вас, акции ещё двух предприятий?

— Ну да, такое есть. Китайцам помогаю.

— Служите их подставным лицом.

— Я не говорил, что честно работаю.

— Подделка документов, подкуп, взятки, обман, ложь, угрозы.

— Я хороший адвокат.

— Хороший?

— Хороший адвокат с чистым сердцем. Это вольный город, полковник, тут все так работают, просто отсутствие развлечений и некоторые угрозы со стороны Филина меня ускорили. Знаете, я ведь Вас не боюсь.

— Я заметил.

— А Филина своего очень боюсь. Как тут не станешь работать? Короче, никакой мистики со мной нет, сплошное насилие над моей личностью. А по Вьюрковскому…

— А у него в обозримых двадцати годах нет изменений в линии поведения!

— А если это произошло раньше?

— Что?

— Как это вообще работает? Как демон, заражение… Как оно происходит?

— Вообще-то, Аркадий, у Вас нет допуска к подобному… Но признаки есть. Попытка убийства, самоубийства, тяжкой болезни, смерти в случайных обстоятельствах, потрясение, граничащее со смертью. У Вас, допустим, было потрясение, Аркадий?

— Опять Вы про меня? Было у меня потрясение. С офигенным риском для жизни. Я кучу денег проиграл бандитам, да ещё и должен остался. Очень, знаете ли, бодрит. Думаете, просто так на меня мой Предок насел? Подходит такая ситуация?

— Нет, признаться, карточная игра не подходит. Вас пытали?

— Нет, врать не буду. Пьян был, у как скотина, сел играть, проиграл, ещё и расписку написал. Дурак.

— Такого в Вашем досье нет.

— Мне повторить идею про бакланов? Я Вам сейчас как есть рассказываю. Даже родному отцу такого не говорил.

— Да, папенька Ваш был бы недоволен.

— Вот-вот. Это и заставило меня шевелить задницей, а не какой-то там Ваш демон. Я бы, наверное, заметил демона? Нет?

— Если бы Вы были одержимы, то Вы и были бы демоном!

— Ничего себе, я был бы демоном? А каково оно?

— Знаете, Аркадий, Ваш высокий интеллект иногда компенсируется редкостной тупизной. Дисциплины в Вас ни на грош, но, похоже, Вы и правда не одержимы, причём я прошу это не принимать за комплимент.

— Не надо меня ругать. И так все ругают. Я исправляюсь. Так что с Вьюрковским? Согласно моим данным, у них много лет назад была борьба за власть внутри клана. И если в начале он был мальчик-губошлёп, то из семейного конфликта вышел кровавым убийцей. Ваша служба проверяла его тогда?

— Не надо никогда спрашивать вопросы о нашей службе. Но, в данном случае, Вы сами как думаете? Семейный конфликт за пределами империи, кому он был нужен, этот Ваш Вьюрковский? Получается, Вы сейчас выдвигаете версию, что он не стал одержим демоном сейчас, а это произошло много лет назад, и он просто выгодно использовал ситуацию в своих демонских целях и стабилизировался?

— Я и говорю, педрила, демонски торговал английским порошком в крупный опт и пытался неоднократно застрелить ценнейшего члена общества, то есть меня, причём в последний раз я уже даже послом был, то есть покушался…

— Секретная служба Вас услышала, — Шпренгер повернулся ко мне спиной, демонстрируя, что разговор окончен.

…

— И что мне теперь? — я тихонько спросил Константина, который выставил меня за дверь.

— Сидите тихо, мы сами всё проверим.

— Ладно.

— Не станете лезть в пекло, как обычно бывает? — с сомнением спросил агент.

— Попробую. А насчет офиса скажите, что не было технического задания. Надо — мы Вам мрачный особняк снимем с подвалом для пыточной.

— Всё, тихо. Шшшш. Потом поговорим.

В любом потоке событий есть момент, когда надо ждать. Разрыв в облаках. Затишье перед грозой.

События и собственные действия в ответ на них никогда не бывают равномерными по интенсивности.

Это не работа станка, когда поставил бобину и восемь часов механика гудит, пашет, выполняет план.

Людям кажется, что это закон подлости. Что это как в пословице: пришла беда, отворяй ворота.

В реальности это всего лишь принцип маятника из физики, то есть колебания любых процессов в режиме «холодно/горячо», «светло/темно», «громко/тихо». Или там — пики и падения солнечной активности, пики полёта стрелки метронома.

Другое дело что к сезонным колебаниям мы привыкли, к суточным тоже, а под колебания авралов и житейского хаоса — ещё не подстроились.

Мне такое точно не удалось. Однако сейчас почти физически ощущал, как качнувшись, маятник ушёл в свою крайнюю точку, чтобы после краткой остановки начать свой новый бег.

Я был в деревне. Тайлер и Джо со мной.

Тайлер, при помощи подзорной трубы время от времени карабкался на крышу, на небольшую смотровую площадку и пытался что-нибудь увидеть в направлении особняка Вьюрковского. Никакого реального шанса, что это даст результат, не было, особняк был не только по другую сторону села, но и отодвинут от него, отделён. Хозяева земель не хотели, чтобы черноногие крестьяне отирались в непосредственной близости от из резиденции.

А мы ещё и у кладбища живём. Символично, конечно, но ни черта не видно.

Мы были во дворе, на свежем воздухе.

В тысячный раз проверив мобилет, с тоской посмотрел, не нужна ли Джо помощь в готовке ужина, проверил Тайлера, который с деланным равнодушием пил зелёный китайский чай.