Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X - Ракитин Алексей Иванович - Страница 12

На пороге грандиозных сражений новой мировой войны лишний раз раздражать Сталина не следовало — это Рузвельт прекрасно понимал.

В этом месте, конечно же, кто-то может усомниться в осведомлённости американского президента о возможности скорого урегулирования советско-японских разногласий. Однако сомнения на сей счёт неуместны — Рузвельт хорошо знал о тайнах советской внешней политики через британских союзников. Сегодня нам известно, что в аппарате Микояна — члена Политбюро ВКП (б) и Наркома внешней торговли СССР — на высокой должности работал агент британской разведки. Информацию о его существовании передал в Москву Энтони Блэйк, один из членов «кембриджской пятёрки», точнее «шестёрки». Блэйк не знал его фамилии и точного названия занимаемой должности, а потому ввиду крайней скудности установочных данных раскрытие английского «крота» потребовало почти года работы контрразведки [случилось это в 1942 году]. Но важно отметить, что в 1940–1941 годах утечка информации из Москвы в Лондон шла полным ходом, а потому мы можем не сомневаться в том, что Рузвельт получал от ближайших союзников интересовавшую его стратегическую информацию.

Можно ли было обойтись без таких крайних мер, как убийство, и, выражаясь аккуратно, ограничиться профилактической беседой? Такие попытки, наверняка, предпринимались, однако генерал не понял серьёзности ситуации. Возможно, он был уверен в своей неприкасаемости по причине собственной известности и наличия влиятельных друзей — такой вариант представляется вполне вероятным. Как вариант мы можем допустить, что Кривицкий не до конца понимал законы функционирования политической системы США, где формально имелась и свобода слова, и разделение властей, но при этом существовала давняя, крепко укоренившаяся традиция как политических убийств, так и судебных расправ.

Существование политического заказа на устранение Кривицкого хорошо объясняет все странности поведения представителей государственных ведомств в ходе расследования. Совершенно очевидно, что ФБР должно было проявить интерес к тому, как в столице страны неподалёку от федеральных органов власти появляются неграждане с серьёзным огнестрельным оружием. Однако ничего подобного не случилось, и полная безучастность ФБР к расследованию однозначно свидетельствует о том, что руководитель Бюро Джон Эдгар Гувер получил соответствующее указание с самого «верха». Кто являлся этим «верхом» — министр юстиции или президент — каждый может подумать самостоятельно.

Джон Эдгар Гувер, многолетний бессменный руководитель главной контрразведки Америки.

Расследование коронера было проведено с максимальной быстротой и предельно формально. Совершенно ясно, что коронер получил вполне определённую инструкцию о том, каким должен быть итоговый результат работы его ведомства. А окружной прокурор, столь неосторожно влезший в это дело в первый день расследования, моментально отскочил по прошествии суток.

В принципе, всё очень прозрачно!

Как же могло быть осуществлено убийство Кривицкого?

Для убедительной инсценировки суицида убийцам следовало дождаться момента покупки Кривицким огнестрельного оружия. Всё-таки для того, чтобы застрелиться из пистолета, надлежит этот самый пистолет иметь, верно? Поэтому цепочку событий, завершившихся в отеле «Беллвью» в ночь на 10 февраля 1941 года, запустила именно поездка Кривицкого в Вирджинию к Добертам.

Тут, конечно же, рождается уместный вопрос о роли супругов-антифашистов во всей этой странной многоходовке. Во что автор категорически не верит — так это в простоту человеческих судеб. Задумайтесь сами на секундочку — Эйтель Доберт едва сводил концы с концами, доил коров в 5 утра, по утрам пересчитывал яйца от кур-несушек и по вечерам выгребал навоз вилами из стойла… И в таком режиме он отработал несколько лет, почитая за счастье заработать 50$ от продажи яиц и молока. А по прошествии нескольких лет чудесным образом сделался профессором Мэрилендского университета, стал рассказывать студентам про трудные этапы формирования немецкой демократии и о борьбе этой самой демократии с нацистским тоталитаризмом. И даже книжки умные писать на эту тему.

И все эти чудесные перемены в жизни Добертов произошли после того, как они помогли генералу Кривицкому купить пистолет.

Если кто-то не понял мысль автора, выраженную иносказательно, то тогда позвольте сказать прямо и без обиняков. Роль Эйтеля и Маргариты Доберт в событиях последних дней жизни Кривицкого заставляет подозревать их в сотрудничестве с ФБР и выполнении ими поручения, полученного от американской контрразведки. При этом следует понимать ясно — Доберты не знали, что вся эта история закончится смертью их бывшего шефа и друга, которого они наверняка искренне уважали и ценили. Чету немецких эмигрантов ФБР использовало «вслепую» — они выполнили поручение, помогли приобрести Кривицкому пистолет, доложили о выполнении поручения по команде, а дальше… а дальше в дело вступили другие люди.

Вальтер Германович Кривицкий (урождённый Гинзберг Самуил Гершевич).

Кстати, чтобы окончательно закрыть вопрос о возможном сотрудничестве супругов Добертов с ФБР, автор считает нужным обратить внимание читателя на следующий любопытный нюанс. Когда в конце 1940-х — начале 1950-х годов Америку стали сотрясать всевозможные скандалы, связанные с проникновением коммунистов и, вообще, левых в самые разные сферы американской жизни [от кинематографа до банковской сферы] никаких вопросов к Эйтелю Доберту никогда не возникало. «Охоту на ведьм» он перенёс совершенно спокойно, никто его не тревожил, хотя понятно, что это был человек весьма и весьма прокоммунистических взглядов. Как вы думаете, кто обеспечил ему надёжную «прикрышку» в весьма неспокойное для Америки время?

Как там говорилось в сериале «Твин Пикс»? Совы — не то, чем кажутся… Так вот, супруги Доберт — это не то, что показалось поначалу…

Разумеется, Кривицкому была назначена в отеле некая важная встреча. На это недвусмысленно указывает странная фраза в якобы его «предсмертной записке» [ «у меня нет дел в Вашингтоне»]. Как вы думаете, стал бы писать такое человек, готовящийся встретить смерть?! Эта фраза специально вставлена в текст записки для того, чтобы читающие не подумали, будто Кривицкий с кем-то встречался. Уловка довольно наивная, и тут автор не может удержаться от того, чтобы ещё раз не повторить написанное ранее — убийство Кривицкого очевидно при непредвзятом анализе, и очень странно, что подобные детали не увидели так называемые «историки спецслужб» и прочие отечественные грамотеи, любящие разъяснять про дела давно минувших дней.

На встречу с генералом явился некто, кто совершенно не внушал опасений — это могла быть женщина, пожилой человек, инвалид, в общем, кто-то такой, чей облик не нёс никакой угрозы и не вызвал настороженности «генерала». Не следует забывать — Кривицкий имел за плечами опыт диверсионной работы и руководствовался инстинктом, граничащим с параноидальной недоверчивостью. Но его успешно обманули — тот, кто явился на встречу с ним в «Беллвью», тоже, по-видимому, имел соответствующее прошлое и соответствующие инстинкты.

Никакой рукопашной в номере, конечно же, не было. Не забываем, что вокруг номера Кривицкого размещались по меньшей мере 3 жильца, и никто ничего подозрительно не слышал! В какой-то момент в номер неожиданно вошли люди, по-видимому, 2 или 3 человека, которых условно можно назвать «группой поддержки». Эти люди, скорее всего, открыли дверь своим ключом, но… важный момент! профессионал вроде Кривицкого мог надёжно заблокировать дверь, скажем, стулом, креслом или как-то иначе. Важнейшая задача человека, явившегося на переговоры с Кривицким, заключалась как раз в том, чтобы обеспечить беспрепятственный и беззвучный вход в номер «группы поддержки». Женщина, старик или инвалид вполне могли справиться с этой задачей.