Ревизор: возвращение в СССР 25 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 14

– И не собираюсь, но с рук ей это не сойдёт.

– Диана, – озабоченно заглянул я ей в глаза. – Хотя бы следов не оставляй и не болтай никому!

Она рассмеялась, глядя на меня. Зараза. А потом тут же тяжело вздохнула.

– Мне так не хочется их знакомить, – грустно посмотрела она на меня.

– Ты что, ревнуешь? – догадался я. – Брось, ты не о том думаешь. Твоя задача сейчас – это не допустить вербовки Фирдауса Комитетом. Поняла? Мужчины более склонны к риску и авантюрам, чем женщины. Вдвоём шансы вашего провала не удваиваются, а, как минимум, утраиваются. Делай, что хочешь, придумывай, что хочешь, но у них должно пропасть всякое желание его вербовать.

Диана потрясённо смотрела на меня. Похоже, мне удалось перенаправить её мысли в другую сторону.

– Пойдём, пока нас не хватились, – позвал я и мы вернулись в квартиру.

А Диана молодец, в этот раз. И в самом деле приперла с собой гирю на 16 килограммов в багажнике мне в подарок. Ее я и припер в свою квартиру. Полноценное прикрытие обеспечила для нашего похода к машине! Гиря – это хорошо. Но придётся пояс покупать, чтобы не сорвать спину при упражнениях.

***

Москва. Квартира Ивлевых.

Диана никак не могла прийти в себя после разговора с братом. Ей и в голову не приходило, что Артамонова может попытаться завербовать её мужа. А ведь Фирдаус для разведки очень лакомый кусочек… Теперь, после лекций и бесед с Артамоновой, Диана уже начала немного мыслить в нужном русле, чтобы это понимать. Бизнесмен, свободно перемещается по всему западному миру, общается со множеством людей, не вызывая ни у кого подозрений, поскольку родом не из СССР, в отличие от нее. И он достаточно богат, рано или поздно унаследует бизнес отца. Сто процентов, Комитет будет искать способ заставить своего агента поделиться с ним деньгами. А это ведь, по сути, и ее деньги! И она точно не собирается делиться с КГБ своим будущим наследством. А если к Фирдаусу найдут все же нужный ключик? Да хоть какую-нибудь девицу подложат для этого? Диана прекрасно представляла себе, как это делается после изучения курса, в котором рассматривались разные подставы со стороны контрразведок. Понятно, что там говорилось о методах зарубежных спецслужб, но кто запретит КГБ работать по тем же методичкам?

Твою мать! – думала Диана. – И как мне это предотвратить? Что придумать?

***

Художники всё зазывали Галию продолжить у них занятия, мотивируя тем, что у неё есть талант, но куда ей? У неё дети, работа, английский, она чуть не плакала от сожаления, что в сутках всего двадцать четыре часа. Она молодец, конечно, уж точно не лентяйка. Все хочет ухватить, что ей интересно. Но с этим уже никак…

Часам к восьми уже все разошлись, и я пошёл к себе в кабинет печатать записки для Межуева, в среду крайний срок, когда их надо сдать. Печатал, а сам время от времени думал, как оно там все у Кожевникова? Ведут ли уже Самедова под холеные белые ручки двое из ларца к черной Волге для приватного разговора с разъярённым партийным боссом? Или он и без личного разговора сочтет возможным придумать, что с ним сделать… Интересно же!

Москва. Квартира Ивлевых.

Воскресенье собирался провести с семьёй. Мальчишки вчера нагулялись, наигрались при гостях, долго не могли уснуть потом. Зато утром в воскресенье дали всем поспать почти до девяти. Мы с псом побежали на зарядку позже обычного, но позволили себе побегать побольше. Часов в одиннадцать жена попросила меня бельё развесить на балконе. Пока развешивал, заметил слоняющегося по нашему двору незнакомца. У одного подъезда посидел, у второго… Опять походил вдоль дома. Уж не тот ли это Димас, что про меня расспрашивал? Вернулся, что ли? Уверовал в то, что весь такой профессиональный шпион, что никто его расколоть не сможет?

Вернулся с балкона в квартиру, посмотрел в окно, бродит чувак, ищет, с кем бы потрепаться… Отправить бы с ним Ахмада или Загита поболтать, им бы это даже удовольствие доставило, объясни я ситуацию, но мало ли, он им ляпнет что-то, что им знать про меня необязательно. Наводящие вопросы тоже опасны, если знать, на какую мысль наводить, а я не знаю, от кого он пришел, и что тем товарищам обо мне известно… Одно точно – это не от ЦРУ по поводу моего сотрудничества с КГБ. Хотя… Подумал об этом с полной убежденностью, а тут же разобрали сомнения. А вдруг в ЦРУ узнали, что я лекции в КГБ читаю? Вдруг их шпион, работающий в КГБ, попал на одно из моих занятий? Блин, вот теперь и этот вариант уже не кажется мне вовсе невозможным…

Интересно, а этот Димас меня знает в лицо? Блин, так подмывает выйти и поговорить с товарищем… Ну, и не удержался. Попросил у Ахмада его свитер с высоким горлом, сильно потрепанный, он в нем машину моет, когда не слишком холодно на улице, нашёл свою старую ушанку кроличью и куртку, которую слишком износил, чтобы по делам в ней ходить, и ещё раз посмотрел в окно, не отправился ли Димас восвояси, никого не найдя для душевной беседы.

Но он кому-то энергично махал рукой, идя вдоль дома. Посмотрел, кому. Оказалось, Малина курить вышел и тоже сдержанно помахал ему рукой, держит марку, Ромка... Ну, сам бог велел к ним присоединиться. Главное, чтобы Малина меня не расколол. Приходится полагаться на его специфический опыт тюремной жизни – вряд ли его там обучили болтать лишнее и дергаться, дважды не подумав. Поймет, небось, по моему странному облачению, что я что-то затеял. В таком затрапезном виде он меня точно ни разу не видел.

Специально вышел во двор через второй подъезд. Димас же знает уже, наверняка, что я в третьем живу. Помахал рукой Малинину, он даже бровью не повёл, увидев меня, молодчина.

– Здорово, мужики, – шмыгнул я носом, изображая «больного после вчерашнего», – есть что?

– А то! – радостно повернулся ко мне боком Димас, демонстрируя бутылку, торчащую из кармана телогрейки.

– О, наш человек! – одобрительно сказал я, глядя на Малинина. Тот подтвердил медленным кивком, многозначительно глядя на меня. – Антон, – протянул я руку незнакомцу.

– Димас, – довольно улыбаясь, представился тот.

– Ну что Димас, за знакомство? – снял я «бескозырку» с бутылки быстрым движением.

Мы все сделали по глотку, пустив бутылку по кругу. Ромка только делал вид. А мне пришлось пару глотков сделать, болящего же изображал.

Димас начал травить анекдоты, мужик с харизмой, рассказывал талантливо. Над некоторыми посмеялся вполне искренне, но большинство его историй были для меня стары, как мир.

Наконец, он вполне естественно перешёл к интересующим его вопросам. Обо мне. Фух! Сработало! Не понял, кто я, в лицо не знает. Или не узнал в таком виде.

Охотно поддержал разговор о малолетнем зазнайке, подмигнув незаметно Ромке.

– Я слышал, его в отряд космонавтов взяли, – уверенно заявил я.

– Правда? – вполне искренне удивился Ромка. – А я думаю, чего он бегает всё время?

– Как это бегает? – вопросительно посматривал на нас Димас.

– Ну, тренируется, – ответил Ромка. – Утром, вечером… Собаку свою пустит вперёд и бежит за ней…

– Ого, – озадаченно выдал наш новый друг. – Интересно…

– За ним тут как-то летом «Чайка» приезжала, – продолжал сочинять я. – Помнишь, Ром? Еле со двора выехала.

– Так это за ним? – талантливо изобразив удивление, протянул Малинин. – А я всё думал, кто это у нас тут такой важный?

– Да, серьёзный человек, – утвердительно покачал я головой. – Ещё бы здоровался, цены бы ему не было.

– Да ладно тебе, мы же не космонавты, – не удержавшись, улыбнулся Малинин, – чтобы с нами здороваться.

Димас озадаченно о чём-то думал. А вообще, он красиво работает, так элегантно тему разговора направляет в нужное ему русло, чувствуется, с опытом товарищ… Такого так просто не расспросишь, кто его прислал? Внезапно меня охватило совсем уж хулиганское настроение. Похоже, единственный вариант его расколоть – это застать его врасплох. И вообще, надоела мне уже эта комедия, пора заканчивать. Блин, вот и где люди Мещерякова, когда они нужны? Ладно, сам, все сам… Есть у меня одна догадка, если не брать в расчет фантастические варианты типа ЦРУ. Вот ее и проверю…