Золотой отсвет счастья - Френч Джудит - Страница 47

• Предыдущая
• 47/59
• Следующая

Бесс тем временем опустилась на колени около одного матроса. Вдруг он еще жив? Но бедняга уже отдал Богу душу. Глаза его были открыты. В них застыл страх.

Прикрыв ему веки, Бесс огляделась. Теперь она увидела изуродованную голову Дэвиса, но притронуться к ней не хватило духу. Только Ха-кобо смог соединить обезглавленное тело и голову.

Путники уложили погибших европейцев в укромное место, накрыли их пальмовыми ветвями и зелеными листьями. Трупы карибов они не стали трогать. Закончив печальные, но необходимые дела, Бесс и Кинкейд подошли к заводи, чтобы смыть с рук кровь.

На лице шотландца все еще читались следы потрясения. Скулы заострились, губы побелели.

— Что же здесь произошло? — вполголоса произнес он.

— Я сама не знаю.

— А что это за речи о Женщине Звезд? Бесс развела руками.

— Кьюти индеец. Он не все мне рассказывает.

— Ты что, говоришь с этим?..

— Он был близким другом моим бабке и деду. Похоронен в фамильном склепе «Дара судьбы». Он все-таки не призрак. Он существует. Он человек.

— Да какой человек — дух! Это еще, куда ни шло. Или ты не ящериц ела, а ядовитые грибы, что бредишь?

— Я не ела ни ящериц, ни грибов! — прошипела Бесс. — Кьюти существует в реальности. По крайней мере, когда является мне. Он ведь считает себя моим покровителем и защитником.

Кинкейд поднял брови.

— И этот защитник следит за тобой, даже когда, как я считал, мы были одни и… — он подыскивал нужное слово, — близки?

— Нет. Все совсем не так. Мне приходится звать его. Он никогда не является… Впрочем, не знаю. — Бесс вздохнула. — Не знаю, как объяснить. Я же говорила, что я ведьма, а ты не верил.

— Для начала объясни, как призрак может насмерть сразить человека. Я слышал немало о привидениях, но…

— Карибы тоже его видели, — заметила Бесс. — Уж не знаю точно, отчего они погибли, но, клянусь, скорее всего, от ужаса.

Кинкейд плеснул себе воды в лицо.

— Так что же сокровища, Бесс? Сможешь ты найти их или нам лучше вернуться, пока еще силы остались?

Девушка молчала. Она сидела на коленях у самой кромки озера, водя руками по воде. Слушая голос Кинкейда, она вдруг ощутила странное головокружение, покачнулась и чуть не упала. Шотландец успел подхватить ее.

— Бесс, что с тобой? Тебе плохо?

— Нет… нет…

Ей было тяжело дышать. Она закрыла глаза и увидела перед собой все ту же тихую, черную заводь, потом будто рухнула вниз в густую бурую грязь, в которой… в которой сверкали золотые искры.

— Водопад! — закричала Бесс. — Это здесь, в озере. — Она указала на непроницаемое зеркало. — Кинкейд, клад здесь. На дне. Дед не закапывал сокровища. Он утопил его. Утопил здесь, под этим водопадом. Не удивительно, что в дневнике не указано никаких ориентиров. Он твердо знал, что найдет это место. Клад так и лежит с тех пор.

Ждать было невыносимо. Бесс неотрывно смотрела на черную гладь заводи, на поверхности которой вот-вот должен был появиться Кинкейд. Девушка в напряжении сжала кулаки так, что ногти врезались в кожу. Колени ее подкашивались, тело онемело.

Его нет уже больше минуты. Неужели возможно так долго задерживать дыхание? Они не имели ни малейшего представления о глубине озера, не знали, с какой стороны надо искать клад, не были уверены, удастся ли вообще его вытащить. Кинкейд настоял, что дно будет обследовать именно он. Шотландец утверждал, что он хороший пловец и ныряльщик, но поможет ли ему это, если окажется, что заводь кишит аллигаторами или смертельно ядовитыми водяными змеями? А вдруг эта заводь вообще бездонная? Вдруг он нырнет и не выплывет никогда?

Измученная томительным ожиданием, Бесс не выдержала и начала снимать чулки и ботинки, собираясь прыгать. Но только она приготовилась нырнуть, как над водой показалась светловолосая голова шотландца.

Он перевел дыхание, зажмурился, смахивая с ресниц капли, и растянулся в довольной улыбке победителя. После чего резким движением взметнул вверх руку. В ней сверкнул ослепительный золотой диск с серебряной чеканной инкрустацией в виде полумесяца.

— Есть! — завопила Бесс.

— Да, девочка! — хохотнул Кинкейд. — Есть. Футах в двадцати, в такой густой и вязкой грязи, какая только в преисподней бывает.

Шотландец швырнул ей сияющую добычу. Диск золотой птицей просвистел над водой и попал прямо в руки Бесс.

Мгновенно ее окружили матросы. Четыре пары рук потянулись к золоту, каждый хотел ощутить вожделенную тяжесть сокровища.

— Ну-ка, ну-ка! — вопил Гик Уордер. — Дайте-ка взглянуть!

Он выхватил драгоценный диск у парня по прозвищу Длинный Том и попробовал золото на зуб.

— Ну что, настоящее? — волновался Джон Браун.

— Настоящее. Как нос на твоей морде, — отозвался Уордер, ошарашенно глядя на блестящую пластинку.

Бесс не обращала на взволнованных мужиков никакого внимания. Взгляд ее снова был прикован к заводи, куда нырнул, набрав побольше воздуха, шотландец. В этот раз, правда, секунды не казались уже часами, только минутами. Вырвавшись на поверхность, Кинкейд гордо предъявил Бесс золотой сосуд в форме головы ламы и помятую золотую перчатку, расписанную таинственными знаками. После пятого погружения на берегу лежала уже груда сокровищ: серебряная голова-маска, натуральной величины золотые початки-серьги, где каждое зернышко было отдельной каплей золота, а каждый листик серебряной пластинкой; серебряная фигурка человечка с перламутровыми глазами, в «сандалиях» из драгоценных камней; плетенная из золотых нитей лодочка пятидюймовой длины, сделанная изящно и скрупулезно до мельчайших деталей.

Такое количество золота подействовало на матросов одуряюще. Они будто впали в детство, плясали, прыгали, орали как пьяные. Каждый вцепился в свою порцию богатства, каждый норовил поведать другому, что собирается делать со своей долей, когда окажется в английских землях.

А Бесс оставалась на удивление равнодушна к сокровищам. Клад, в поисках которого они проделали такой долгий и тяжкий путь, казался теперь ненужным и бесполезным. Единственное, что ее волновало, так это состояние Кинкейда, который все продолжал нырять в черные глубины.

— Давай я сменю тебя, — предлагала она, — ты ведь устал. А я прекрасно плаваю.

— Нет, — сопротивлялся Кинкейд, позволив себе немного отдохнуть на берегу. — Здесь коварное дно. Водорослей паутина, завалы коряг. Сундуки давно рассыпались в прах, если вообще они были. Приходится разгребать ил. Нет, женщине там делать нечего.

— И тебе тоже там больше делать нечего, — настойчиво сказала Бесс, удерживая его за руку. — Золота уже предостаточно. Давай закончим, пока с тобой что-нибудь не случилось. — Девушка не скрывала уже дрожи в голосе. — Ты поднял со дна целое состояние. Нет необходимости жадничать.

Кинкейд, прищурившись, отрицательно качал головой.

— Свою долю получит вся команда, не только эти ребята, но и Руди, и все, кто остался на «Алом». Содержать корабль не так дешево. Нам должно хватить на обратную дорогу в Мэриленд и на то, чтобы на Заливе чувствовать себя уверенно. Нет уж, девочка моя, я вытащу все, что смогу. Второй раз нам этот путь не пройти.

И он в очередной раз исчез в черной глуби. Бесс на коленях сидела у кромки заводи, равнодушная к растущей горе драгоценных диковинок. По щекам ее катились слезы. Она была так подавлена, так встревожена, что не заметила, как постепенно изменилась атмосфера у водопада: от радости матросов не осталось и следа. Теперь они погрузились в зловещее молчание.

Тик Уордер, Джон Браун, Длинный Том и Мюррей собрались в кружок в самом дальнем углу прогалины. Ха-кобо был занят костром и приготовлением пищи. Проводник вообще не проявил к золотому кладу никакого интереса. Все это время он сооружал из ветвей, пальмовых листьев и сучьев примитивную хижину. Вот и сейчас он сидел к мрачным матросам спиной и раздувал непослушные угольки.

На поверхности воды появился Кинкейд, медленно подплыл к берегу и, обессиленный, свалился на траву.

• Предыдущая
• 47/59
• Следующая