Выбери любимый жанр

Дорогой Солнца. Книга третья (СИ) - Котов Сергей - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

Шеф улыбнулся.

— Понимаем, — согласно кивнул Пуля. — А он вот что здесь делает?

Он указал на Рубина. Тот, в свою очередь, посмотрел на начальника отдела.

— А вот об этом мы сейчас и поговорим, — сказал тот.

Всё-таки удивительно, что в наше время такие крупные проекты удалось продвинуть, соблюдая режим, практически, полной тайны. Да кое-какие утечки были. Чаще всего организованные нашими коллегами — для дезинформации относительно хода работ.

Орбитальный истребитель был красив. Футуристические обводы корпуса, стремительный силуэт. Какие-то пилоны или оружие, выдвинутые вперёд относительно корпуса, будто клыки саблезубого тигра…

— Нравится? — спросил Рубин, нежно погладив машину по обшивке.

— Впечатляет, — ответил я.

— А точно это надёжно? Ты уже летал на нём? — осторожно осведомился Пуля.

— Три испытательных полёта, — ответил Рубин. — Все ночные. И множество симуляций.

— Это не считается, — отмахнулся Пуля.

— Я ведь не сказал, что это были за симуляции, — загадочно ответил Рубин, но в дальнейшие объяснения пускаться не стал.

— А это что за пушки у него? — Пуля указал на пилоны.

— Это не пушки, — улыбнулся Рубин. — Маневровые плазменные движки. Для торможения на орбите используются. Ну или если её надо подкорректировать.

— Так, получается, кроме бомб у него никакого оружия нет? — продолжал допытываться Пуля.

— Ну почему нет? — хмыкнул Рубин. — Ракеты воздух-воздух. Лазерная турель для защиты от ПВО.

— Ясно. Мне нравится, — улыбнулся Пуля, видимо, удовлетворённый полученными ответами.

— Стартовать, получается, прямо отсюда будем?

Я оглядел ангар, куда нас привели. Наверняка вон за той переборкой выход на какую-нибудь подземную полосу, вроде той, что есть в нашем бункере и откуда мы вылетали на Алтай.

— Из ангара что ли? — удивился Рубин.

Мы с Пулей переглянулись.

— Нет, не будем. Это место хранения и технического обслуживания. Старт будет из шахты, на носителе, — ответил лётчик.

Тут уже я растерялся. Был уверен, что суборбитальный самолёт взлетает с обычного аэродрома. По крайней мере, никаких шахт мной в Жуковском мной замечено не было, даже под землёй. Впрочем… так столько всего наворочено!

— Он как «Буран» взлетает, что ли? — удивился я.

— Ну… не совсем. Он не такой тяжёлый. Даже близко не такой тяжёлый, скажем так. Так что носитель на основе «Сармата». И это не совсем штатный старт. Просто нам ведь и обратно долететь надо будет, помните? Вот, чтобы горючего хватило — нас выведут на низкую орбиту, что называется, на халяву, — улыбнулся Рубин. — Такой вариант был предусмотрен при проектировании. Но, честно говоря, мне в голову не приходило, что он когда-то будет использован.

— То есть, опыта таких стартов у тебя нет, так? — уточнил Пуля.

— Только в симуляции, — ответил Рубин.

— Ясно… может, стоило потренироваться?

— У нас не так много «Сарматов» осталось, как ты понимаешь, — улыбнулся лётчик. — По понятным причинам…

Некоторое время молчали, разглядывая стремительную машину. Пока Рубин снова не заговорил:

— Ну чего стоим-то? Знакомиться пойдём?

Мы двинулись дальше, приближаясь к стоянке. Никого из техников видно не было — что и не удивительно, время уже за полночь.

Суборбитальный аппарат был подключен к внешним коммуникациям: под брюхом виднелись провода и шланги, состыкованные с техническим ящиком на стоянке.

При нашем приближении вдруг зажглись габаритные огни и начали подниматься фонари обеих кабин.

— Ого! Он тебя опознал? Или какой-то радиоключ? — спросил Рубин.

— У нас связь по радио. Ну и да — он может меня узнать даже при радиомолчании, изображение с внешних камер обрабатывается.

— Интересно, он изначально задумывался трёхместным? — спросил я, поднимаясь по трапу, ведущему к задней кабинке.

— Ага, — кивнул Пуля. — Это первый лётный экземпляр. Экспериментальная модель, по сути. В первой кабине лётчик с нейроинтерфейсом. Во второй — дублирующий лётчик и кибернетик, представитель разработчика. Специфика проекта.

— Если не ошибаюсь, то вроде смысл нейроинтерфейса в том, что обычные органы управления не обеспечивали достаточной скорости реакции… для чего тогда обычный лётчик-дублёр? — спросил я.

— Интеллект машины в случае нештатной ситуации обеспечивает выведение из маршевого режима, — пояснил Рубин. — А дальше решения принимает человек.

Я заглянул во вторую кабину. Два кресла-ложемента стояли очень плотно, впритирку. Хорошо хоть моим соседом будет поджарый Пуля… двоих меня сюда упаковать было бы очень сложно…

— Тесновато, — сказал Пуля. — А катапультироваться так не опасно в случае чего?

— Система катапультирования капсульная. Если что случиться — спасаться будете вдвоём, — подмигнул Рубин, после чего добавил: — Завтра на инструктаже всё расскажут.

После первого знакомства с машиной, мы пошли обратно в офицерскую общагу. Под этим громким названием понимался узкий отсек с четырьмя комнатками на две кровати и общий душ. Очень по-спартански, после роскоши, которую предоставлял наш объект. Почему-то раньше я думал, что элитных лётчиков размещают в совсем уж тепличных условиях — но всё оказалось не так просто. Безопасность и секретность были в приоритете, так что Рубину всё это время пришлось довольствоваться тем, что имелось. Жена с дочкой разместились в ближайшем посёлке, на территории части ПВО, в ста двадцати километрах от объекта. На объекте совершенно не было условий для семей, тем более с детьми.

Рубин вырывался ним не чаще, чем раз в две-три недели. Это при том, что полётов было раз-два и обчёлся: один перегоночный из Раменского, второй кругосветный, разведывательный виток для получения информации по Африке. Очень уж ценным специалистом он считался, что сильно сказывалось на свободе передвижения. Информация о полётах проходила под грифом «Особой важности», но нам всё равно выдали её на утреннем инструктаже. Вообще об информационном голоде не было и речи: нас пичкали информацией по максимуму. Правда, у этого была и обратная сторона в виде страховки от плена…

Поглядев на быт Рубина, я окончательно избавился от скрытого комплекса по отношению к нему. Того плана, что, вроде как, он более ценный и стоит выше меня в иерархии. Ну его нафиг такую ценность! Понимаю теперь, почему он с такой охотой вызвался на авантюру в Подмосковье. И хватило же силы воли на то, чтобы пройти нашу спецподготовку… нет, он молодец, конечно. Но его жизни я совершенно не завидую.

А потом я поглядел на выражение его лица, когда он смотрел на ложемент в своей кабине. Неужели это вот настолько кайфовое ощущение? То, что он испытывает, пилотируя это чудо техники? Может он здесь, на этой базе, испытает больше счастья, чем я когда-либо?

Сложно это всё.

— Слушай, а это правда так кайфово? — Пуля будто подслушал свои мысли.

Рубин серьёзно поглядел на него. После чего ответил серьёзно:

— Правда.

— А ты не боишься, что… ну, вроде как подсядешь на всё это? Адреналин и прочие гормоны — они ведь как наркотик. Я когда-то тусовался с экстремалами, по молодости — и понял, что, если не завяжу — рано или поздно словлю свою скалу. До того, как состарюсь.

— И что? — заинтересованно спросил Рубин.

— Что — что? — не понял Пуля.

— Ну, ты предпочёл состариться? А смысл?

— Ну сейчас-то вообще какой смысл нам говорить о старости? — Пуля хихикнул. — Но если серьёзно — то у меня были планы. Для каждого этапа жизни. Я хотел нагуляться — напрыгаться в молодости. Потом построить что-нибудь своё в зрелости. Может, бизнес какой, а может и карьеру. А в старости учить уму внуков, рассказывать про свои подвиги, ну и путешествовать, конечно…

Рубин задумался, нахмурив брови.

— Странно… как же тебя занесло на такую службу?

— Да по глупости… — вздохнул Пуля. — Упрямый я. Плюс житейской мудрости не хватает. Но это от бати — он киношником был…

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело