Камень Книга двенадцатая (СИ) - Минин Станислав - Страница 33

Я не выдержал:

— Ванюша, замолчи, пожалуйста! Нас могут слушать!

Колдун ощерился и вытащил из кармана работающую «глушилку»:

— Не учи отца, царевич! Враг не пройдет! Так вот… — Он осекся и уставился мне за спину. — Твою же!.. Поговорить с понимающим человеком не дадут!

Обернувшись, я увидел, что к нам приближается Людмила Александровна — главная из бабулиных валькирий.

— Алексей Александрович! Иван Олегович! — поприветствовала она нас. — Государь не смог до вас дозвониться. Попросил вас разыскать и сообщить, что обед начнется буквально через десять минут. Явка обязательна.

— Спасибо, Людмила Санна! — Я поднялся с кресла, за мной встал и Кузьмин. — Уже идем…

В лифте поинтересовался у Кузьмина:

— О наших с тобой сновидениях Прохору и отцу докладывать будем?

— А смысл их нервировать? Сами разберемся.

Естественно, ни через какие десять минут обед не начался, а со мной и Ванюшей просто хотел переговорить отец, расположившийся с воспитателем на балконе. Темой беседы был Бланзак, а всю основную суть вчерашних «сепаратных переговоров» с французом цесаревичу уже успел доложить Прохор. Я в разговоре практически не участвовал, только слушал старших товарищей, неглупых и чутких, и уже в конце получил от любимого папаши очередное «таинственное» напутствие:

— Привыкай, Лешка, к подобного рода предложениям. Уверен, в самое ближайшее время ты их получишь не один десяток. Тенденция вырисовывается, однако…

Произнеся эту сакраментальную фразу, полную скрытых для меня смыслов, отец многозначительно оглядел Прохора с Ванюшей и добавил:

— А вы, оба-двое, все эти предложения отфиксируете и по каждому эпизоду составите отдельное подробное досье. Приказ понятен?

Воспитатель с колдуном споро вытянулись, щелкнули каблуками и тихонько рявкнули:

— Так точно, ваше императорское высочество!

Родитель с улыбкой кивнул:

— Вольно, бойцы. Теперь что касается нашей общей знакомой баронессы. Алексей, надо бы тебе действительно до помолвки успеть с Шурой прилюдно засветиться. Со старшими Ольденбургскими я переговорю и предупрежу их, чтобы они не психовали, а вот Соня на тебе. Задача понятна?

— Так точно, ваше императорское высочество! — буркнул я. — Готов голову сложить на службе любимой Родине!

Отец лишь хмыкнул:

— Основной твоей задачей, сынок, является не геройски голову сложить, а выжить любой ценой и при этом нанести противнику или противникам как можно больший ущерб. Исходя из этого постулата и действуй, а сдохнуть всегда успеешь. Теперь поговорим о приятном, то бишь о твоих подарках, Алексей. — Он опять хмыкнул. — Про галстуки можешь забыть, хотя тебе там бабушка, конечно, что-то отложила, как и Ване. Мы с Прохором уже свои получили.

Кузьмин тут же «сделал стойку» и заинтересованно стал коситься в сторону гостиной, а отец продолжил:

— Часы с прочей ювелиркой действительно лучше пустить на подарки, но у меня есть к тебе предложение.

— Внимательно слушаю.

— Отдаем прямо сейчас коробку с часами Вове Михееву, он выбирает четыре самых дорогих экземпляра, и ты в принудительном порядке даришь их самому Михееву, его заму Валере, Прохору и Ване. По аналогичной схеме предлагаю поступить и с остальной ювелиркой.

Ответить я не успел — влез Ванюша:

— Николаич, а че за котлы? Козырные или так, одно название? И остальное рыжье? Не стремно на себе таскать будет? А то «коробка с часами» прозвучало уж слишком палевно…

— Не палевно, Ваня, все козырное, — отмахнулся родитель от колдуна и вновь посмотрел на меня: — Так как, сынок?

А я смотрел на щепетильного в подобных вопросах Прохора. Дождавшись от воспитателя едва заметного кивка, с облегчением ответил родителю:

— Отобрать надо шесть экземпляров — не будем забывать про отца и сына Петровых-Врачинских. Младшему Петрову, чтобы ему обидно не было, как и старшему сыну Михеева, тоже надо подобрать что-то достойное, но более утилитарное. Например, брайтлинги.

— Годится, — кивнул родитель. — Вопросы?

Тут я вспомнил про те часы, которые мы привезли из Швейцарии. Отец пожал плечами:

— Решил их в Москве подарить. Так сказать, после подведения итогов поездки и в более торжественной обстановке.

Мы с Прохором и Ваней согласились, что так будет даже лучше, и я решил задать следующий вопрос. Вернее, перевел стрелки на Кузьмина:

— Отец, у Вани тут мысли есть по поводу… иностранного отдела Тайной канцелярии, и эти мысли лично мне кажутся очень своевременными…

— Царевич, — с укором буркнул колдун, — вот ничего тебе доверить нельзя! Тут же сдал! На первом же скачке! Так в твоем личном деле и запишем: хранить государственную и служебную тайну не умеешь!

Родитель на очередную реплику Кузьмина не обратил никакого внимания и заинтересованно протянул:

— Ванечка, а что за иностранный отдел такой в Канцелярии ты нафантазировал? Можно поподробнее?

Колдун без былого огонька в глазах поделился своими мыслями, а в конце добавил:

— Николаич, уж не знаю, чем именно руководствовались Романовы раньше, но сейчас… — Он вздохнул. — Необходимость однозначно созрела.

Я чуял, что Прохор полностью согласен с Ванюшей, да и отец вроде как был не против, но, к моему удивлению, он только задумчиво пробормотал:

— Что-то в этом есть… Короче, надо думать.

Обед начался только во втором часу дня и проходил в теплой семейной обстановке, пока мой родитель, терзавший ножиком кусок говядины, не обратился к своему царственному отцу:

— Государь, тут у Ивана Олеговича есть срочное сообщение, касающееся всех присутствующих. Дозволишь?

— Валяйте! — кивнул император и отпил из бокала вина.

Ванюша, застигнутый врасплох, замер на секунду, потом вскочил со стула и начал «сообщать»:

— Государь, исходя из тщательного и всестороннего анализа текущей сложной оперативной обстановки…

Дед поморщился:

— Присядь, Иван Олегович, не на докладе. Прости, можешь продолжать. И давай без канцеляризмов, не рапорт пишешь. Своими словами…

Чем дальше Кузьмин описывал своими словами анализ текущей оперативной обстановки и перспективы ее развития, тем меньше Романовых обращало внимания на представленные на столе яства. Когда колдун закончил, за столом стояла звенящая тишина.

— Хм, — откашлялся царственный дед и вновь пригубил вино. — Спасибо, Иван Олегович, за этот всесторонний анализ! Не скажу, что озвученные мысли для Романовых новы, они нас посещали и раньше, но есть нюанс: ситуация в России и мире постоянно меняется, становится сложна для долгосрочного планирования, и, возможно, настал момент для кардинальных изменений. Владимир Иванович, — дед смотрел на Михеева, — что имеет сказать по поводу сказанного Иваном Олеговичем наша Дворцовая полиция?

— Государь, — подполковник попытался подняться, но после жеста императора вернулся на место, — за всю Дворцовую полицию говорить не имею права, но от себя скажу: если бы на Лазурном берегу присутствовала Тайная канцелярия, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее.

— Ясно, — кивнул дед. — Что внуки скажут?

Первым решил высказаться Николай:

— Мы в Афганистане наблюдали за работой канцелярских и были довольны их результатами: все четко, быстро, эффективно и без ненужной армейской волокиты. Лично я за.

Александр пошел еще дальше:

— Какой Афганистан, Коляшка? Мы с тобой уже полгода живем под одной крышей с Прохором Петровичем, который является самым что ни на есть действующим сотрудником Канцелярии! Прошу прощения за мой пафос, но легче сказать, чему мы не научились от Прохора Петровича! А Иван Олегович? Если сотрудники иностранного отдела Тайной канцелярии будут хоть вполовину такими же профессионалами, как Прохор Петрович с Иваном Олеговичем, мне, по примеру Владимира Ивановича, будет спать гораздо спокойнее.

Когда взгляды присутствующих скрестились на мне, я только пожал плечами:

— Добавить к вышесказанному мне нечего. Полностью поддерживаю.