Камень 1993. Книга 2 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич - Страница 42

— На победителя, — сказал я. — Третий заезд. Скарлет.

— Уверены? — старушка удивленно посмотрела на меня поверх очков.

— Вадюха, ты чего? — возмутился дядя Гоша. — Это дрянная лошадь! Там даже деревянной медалью не пахнет, там говняная в лучшем случае!

В очереди засмеялись, видимо, отношение к Скарлет было примерно как к куче мусора. И громче всего почему-то смеялся парень, который тупил с «деревянной медалью».

— Мой каприз, — улыбнулся я. — Сто тысяч.

Постарался произнести это шепотом, еще и купюры не показывать, но таксист навострил уши и опять попытался меня отговорить.

— Пацан, да ты что ж делаешь! Тебе денег не жалко? Так мне их отдай!

— Нормально, дядь Гош, — я покачал головой. — Мне сегодня сон хороший приснился. Лошадь красная победит, а Скарлет — это и есть по-английски «алый»…

— Да чтоб тебя! — таксист развел руками и с силой хлопнул ладонями по ногам. — Делай, как хошь! Твои деньги!

— И теперь на призеров, — добавил я, не обращая внимания на стенания дяди Гоши. — В первом, втором и третьем. Спирит, Марсель, Алтай. По тысяче.

Таксист, расстроенный моим невежеством, вышел прочь.

— Ох, парниш, — фиолетовая бабушка вздохнула и покачала головой. — Уговаривать не буду, сам взрослый уже.

В очереди зашушукались, в основном опытные игроки смеялись над «наивным дурачком», за которого меня точно считали. А вообще, конечно, фантастического в таком поведении ничего не было — еще в прошлой жизни я слышал о «темных лошадках» и везунчиках. Да и дядя Гоша о таком говорил, пусть и со скепсисом.

Со стороны все это должно было выглядеть так: пришел новичок, охочий до легких денег, и позарился на высокий коэффициент. Главное, чтобы меня потом за жопу не взяли. Но для этого я и взял второй купон, со стороны более выигрышный. Типа подстраховался, чтобы совсем уже без штанов не уйти.

Всю дорогу до трибун дядя Гоша посматривал на меня как на ударившегося головой и что-то расстроенно бормотал. А я делал вид, будто нервничаю — чтобы не было как в анекдоте про довольную жену и лимон.

— Начинается, — увидев выстроившихся лошадей с жокеями в седлах, дядя Гоша тут же забыл о моей придури и стал потирать руки.

Выстрел! Грохнул стартовый пистолет, и лошади помчались по кругу. Оказывается, интересное зрелище, зря я в прошлой жизни даже ни разу не сходил. Лошади несутся, уже на первых же секундах ты тупо теряешься, кто где и на каком месте, но как интересно! Всего две минуты каждый заезд, а кажется, будто вечность!

— Нормально, — проговорил дядя Гоша, когда одна из его ставок сработала в первом заезде.

— Блин, похоже, просру я все деньги, — обреченно вздохнул я, стараясь не переигрывать, когда и первый, и второй заезды сработали вхолостую.

Дядя Гоша крякнул, посмотрел на меня сочувственно… Потом наступило время последнего заезда, третьего. И вот она, Скарлет, которая принесет мне огромные деньги. На сухой дистанции в отличие от фаворитов. То, что не мог учесть в прошлый раз дядя Гоша. Как и в этот.

— Да ну! Да ну на хер! — заорал кто-то, когда признанная вечным аутсайдером лошадь вырвалась вперед, пока Рубин с Вавилоном потеряли драгоценные секунды в грязи. — Мля-я!

Трибуны охнули, когда комментатор, до этого неразборчиво что-то бубнивший, объявил неожиданно четко.

— Победитель третьего заезда — Скарлет! Жокей — Дмитрий Коренев!

Раздались жиденькие аплодисменты и крики «ура». А кто-то ведь надрывается прям… Как будто родственник или друг пришел к финишу. Я посмотрел в ту сторону, откуда доносился звук, и точно: женщина лет сорока, точнее не вижу издалека, долговязый парень и девочка возраста как мой брат Серега.

— Ко-ре-нев! Ко-ре-нев! Чем-пи-он! Чем-пи-он!

Женщина — судя по всему, супруга жокея — кричала из последних сил, и тут вдруг ее поддержали. Скорее всего, это были просто любители, которые не делали ставки, а просто смотрели на гонки. Хотя, как рассуждали дядя Гоша и его новый знакомый Глебка, играть на тотализаторе — это традиция. И ходить на ипподром просто так — все равно что на рыбалку без водки… Я про себя хмыкнул: знатоком скачек никогда не был, но знаю, что женщины традиционно в шляпках приходят. Эдакий ипподромный дресс-код. Вот только я что-то ни одной тут не вижу.

— Ты… ты… — дядя Гоша смотрел на меня круглыми глазами, будто увидел привидение. — Ты что, знал?

— Откуда? — я пожал плечами. — Просто приснилось же… А что, большой выигрыш-то? Раза в два?

— Э-э-э, — у таксиста даже челюсть отвисла.

— В три? — я продолжал играть наивного дурачка.

Надо было глянуть в павильоне коэффициент, но думаю, что не меньше одного к двадцати. Итого мой выигрыш — миллиона два за вычетом «косячного» купона. Неплохо. На телики, краску, работу художницы хватит, даже останется. Или все-таки надо было побольше ставить?

— Коэффициент на Скарлет — один к ста пятидесяти, — просветила меня кругленькая дама в шарфике и не идущих ей квадратных очках.

— Твою ж мать! — выругался дядя Гоша.

— Вам очень повезло, молодой человек, — возмущенно посмотрев на таксиста, квадратно-круглая дама вновь повернулась ко мне. — Редкий аутсайдер долетает первым до финиша…

— Что? — я словно очнулся. — Сколько, вы сказали? Один к ста пятидесяти? Это сколько?.. Так… Да ети твою душу!..

«Пятнадцать миллионов», — число загорелось в мозгах красным неоном.

— Так… — дядя Гоша, к его чести, взял себя в руки, хотя сам профукал, насколько я помнил, под сотню тысяч. Не очень вроде бы много, однако по нынешним деньгам это где-то полторы средней зарплаты. — Сейчас быстро и тихо, не привлекая к себе внимание, идем к кассе, и получаешь свой выигрыш. Потом так же быстро ко мне в машину!..

— На барьерные с колесницами не останетесь? — квадратно-круглая пенсионерка не отводила от меня своего завидущего взгляда.

— Хорошенького понемножку, — я улыбнулся. — До свиданья!

Объявили перерыв, народ потянулся за пивом, которое у павильона разливали бойкие продавщицы. Странно, что они сразу товар не выставили. Может, так и задумано? Первые соревнования — на трезвую голову, а уж потом!.. Гуляй, как говорится, рванина!

— Вот них*я себе! — не выдержал дядя Гоша, уверенно идя к дверям в павильон. — И вот почему я тоже не поставил? Хотя бы тыщонку, и сейчас бы у меня их сто пятьдесят было! И проигрыш бы покрыл, и еще бы полтинник остался. Слушай, Вадюх, а ты что, знал, получается? Колись, паря!

— Да если бы, — я твердо держал свою линию. — Говорю же, сон, яркий такой… Ну и решил рискнуть.

— Так, тихо! — вдруг зашептал таксист. — Цыц, Вадик! В машине обсудим!

Поначалу в павильоне никого не было, но слухи распространились прямо-таки с космической скоростью, и следом за нами ввалилась толпа любопытных.

— Ну, вы даете, ребята! — бабушка с фиолетовыми волосами аж привстала, едва мы вошли. — Гена, освободи помещение!

От стены отделился суровый охранник с комплекцией шкафа. Одет он был в камуфляж, голова шириной чуть ли не с телевизор и взгляд такой, что как будто убить всех желает — исподлобья, еще и оскал кривой.

— Граждане, на выход! — голос у него, что удивительно, оказался вполне себе мягкий, даже бархатистый. Но вот тон не предвещал ничего хорошего тем, кто решит поспорить с этой ходячей машиной для физических замечаний. — В павильоне остаются только те, кто получает выигрыш…

— Скарлет! Скарлет! — гости ипподрома что-то обсуждали, но до меня доносилась лишь кличка победившей лошади.

Шкафообразный Гена буквально выдавил всех любопытных своей харизмой, потом оглядел нас хищными кривыми глазками.

— У кого выигрышные купоны? — осведомился он.

— У нас! У меня! — одновременно отозвались несколько человек вместе со мной.

— Вы остаетесь, остальные — на выход, — Гена потянул носом, как разозленный бык.

Дядя Гоша, взволнованно поглядев на меня, вышел вслед за торопливо покидавшими павильон людьми. Стало тихо, остались всего человек десять, чьи выигрыши, как я понял, были сильно меньше моего, а потом в дверях появился Север. Он обвел помещение взглядом, задержался на одном, потом на втором… И, наконец, добрался до меня.