Соль под кожей. Том второй (СИ) - Субботина Айя - Страница 4

Андрей шмыгает носом, неуклюже извиняется и просит меня отойти.

— Мы в одной лодке, дорогой, — указываю пальцем сначала на него, потом на себя, — ты и я. Поэтому я жилы порву, но вытащу тебя из дерьма, которое ты, вопреки моим советам, все-таки умудрился натворить. И в этой ситуации именно я рискую гораздо больше, потому что даже если папаша отовсюду погонит тебя ссаными тряпками, он все равно не оставит тебя на улице подыхать от голода. А теперь задумайся, что он сделает со мной, если узнает, что все это время я не просто знала о твоих «специфических вкусах», но и, глядя ему в глаза, врала, что это просто сплетни.

Даже на обычно совершенно коровьем выражении лица Андрея появляется что-то похожее на проблески мыслительной деятельности.

— Прости… пожалуйста, — бубнит он.

— Пошел ты знаешь куда со своими извинениями? — огрызаюсь я, начиная раздеваться прямо посреди комнаты.

Он отводит взгляд и снова бормочет, что просто испугался и уже не знает, кому может доверять, и кто предаст в следующий раз.

— Наконец-то ты начинаешь задумываться о действительно важных вещах. Сделай полезное дело, раз уж у тебя на карантине так много свободного времени, то ты начинаешь искать черную кошку в темной комнате. Напиши мне имена всех, кто есть на той фотке.

— Это конфиденциальная информация, — с опаской, видимо, предчувствуя очередную моральную затрещину, говорит Андрей.

— Ага, а ты — достояние государства, раз тебя фоткают все, кому не лень.

Андрей мотает головой и на этот раз в его глазах неподдельное сожаление.

— Отлично. То есть единственный человек из всей веселой тусовки, которому было что терять, не позаботился о собственном инкогнито. Премия за Долбоебизм года!

— Я помню ники! — вскидывается он. — И сайт, и еще людей, которые… ну…

— Организаторов, — подсказываю более аккуратное слово.

— Да, организаторов!

— Ну вот видишь — можешь же, когда хочешь. — Награждаю его одобрительной улыбкой. — Я в душ, а когда выйду — у меня должен быть список всего, что ты помнишь. Фотографии, если они у тебя сохранились, упоминания отличительных черт. Ссылки на сообщества, чаты, переписки, скриншоты. Все.

— Да, да. — Андрей, наконец, перестает шмыгать носом и пару раз ощутимо хлопает себя по щекам, чтобы прийти в чувство. — Я все сделаю.

Я запираюсь в ванной и только там, на всю катушку открутив вентиль, чувствую себя хоть немного «в своей тарелке». Нужно почаще давать Андрею по рукам, чтобы у него на подкорке закрепился условный рефлекс — даже не думать протягивать свои поганые руки к моим личным вещам. Пока набирается ванна, на всякий случай меняю запасной код к телефону и пароли ко всем своим почтовым ящикам и аккаунтам. В этом нет необходимости, но Данте научил меня никогда не брезговать дополнительными мерами безопасности.

Открываю нашу с Данте переписку, но там тихо.

Он прав, насчет мутной воды. На меня одномоментно свалилось так много информации, что немудрено было растеряться. Но если разобраться со всем этим.

Во-первых, я на время ликвидировала Андрея из семейного бизнеса и расчистила себе дорогу в сделку с Авдеевым. У меня на руках все документы по этой сделке и… чисто в теории, я могу попытаться сыграть через голову Завольского-старшего. Но, конечно, тут надо крепко думать и организовать такое предложение, которое с одной стороны не подставит меня, а с другой стороны — окажется железным аргументом, почему Авдееву выгоднее сотрудничать со мной. Деньги, вероятно. Большие-большие деньги. Которые он может или получить, работая со мной, или потерять, если откажется сотрудничать.

Во-вторых — если я докажу причастность Регины к клевете на Андрея, и правильно все это разыграю, то убью сразу двух зайцев — стану еще более доверенным лицом старого борова и избавлюсь от занозы в заднице.

Я запрокидываю голову на все еще прохладный бортик мраморной ванны и закрываю глаза. Нужно сосредоточиться, подумать о том, что действительно важно здесь и сейчас, но шум воды бьет по всем нервным окончаниям, будоража воспоминания о крепких мужских руках на моем теле.

Да чтоб тебя!

Пробую снова переключиться на свою хитросплетенную паутину, но ничего не получается — Вадим уже накрепко застрял в башке. Я ненавижу себя за то, что не могу поступить с ним так же, как с остальными моими любовниками до него — использовать и вышвырнуть, как отработанный материал. Потому что, черт задери, в этом здоровенном крепком теле еще столько потенциала, что даже сейчас, от самой почти невинной фантазии, мои колени сладко сжимаются в предвкушении.

Проверяю дату на телефоне, хотя и так знаю ее наизусть — двадцать восьмое января.

Неделя прошла с того дня, когда он приехал по назначенному адресу и узнал, что квартира больше не сдается. Или сдается кому-то другому. И из зала я пропала, и номер, который ему могли бы дать на ресепшене (если бы очень постарался) «… выключен или вне зоны действия сети».

Он злится?

Называет динамщицей?

Пытается найти причину, почему я снова исчезла?

Продолжает искать меня взглядом среди посетителей спортзала? Разочаровывается, потому что меня среди них уже нет?

Или наслаждается временем с Мариной и дочкой, и вспоминает обо мне как о «маленьком приключении без обязательств и последствий»?

Экран телефона включается от всплывающего на экране оповещения о новом сообщении в инсте. Обычно я никак на них не реагирую, потому что в 95 % случаев это просто «огонечки» от залетных от разных залетных мужиков как реакции на мои сторис. Но на этот раз в окошке рядом с именем отправителя всплывает до боли знакомое лицо на аватарке.

Сергей.

Мать твою.

Пользователь с ником «narat_s_911», и это его совершенно «законаня» страница. Где есть и фото с женой, и фото с бытом, и чушь с какими-то типа понятными только мужикам мемами. И он пишет тоже на мою открытую страницу. И хоть я никак ее не скрываю, Сергею все-таки пришлось приложить усилия, чтобы ее найти — даже на странице Андрея нет моих отметок, и я точно никогда ничего там не лайкала.

«Поделишься впечатлениями от ресторана?» — пишет он в ответ на мою утреннюю сторис из совершенно обычного и далеко не нового ресторана, где я завтракала сегодня утром почти совершенно обычной овсянкой с фруктами. Ни за что не поверю, что этого любителя разной экзотики могла заинтересовать такая фигня.

Это просто повод написать.

Обычный, вежливый, максимально нейтральный. Даже если его жена спалит переписку — ей не к чему будет прицепиться. Ну разве что она ревнует ко всем без исключения женщинам, которые просто находятся в радиусе сотни метров рядом с ее драгоценным. Кстати, его благоверная может. Тем более, она прекрасно видела, как Сергей таращился на меня на свадьбе. И его не остановил даже тот факт, что я была в свадебном платье и выходила замуж за его друга.

И все же, формально, Сергей не сделал ничего предосудительного.

«Привет, — отвечаю я, раздумывая, какую ответную стратегию мне выбрать, — ресторан 6 из 10, но это лучшая овсянка за такие деньги по пути на работу. Готовят на овсяном, кокосовом или миндальном молоке»

Сергей: Ааа, ясно-понятно, снова это ПП. На человеческом уже не комильфо))

Валерия: Ммммм… овсянка на человеческом молоке — мсье знает толк в извращениях!))

Сергей: Мадам умеет хватать за язык и выбирать из контекста!

Валерия: Мадам в принципе умеет драть.

Валерия: Все стопитсот моих сотрудников поглянуться в этом на Библии.

Сергей: Надо же… А с виду такая приличная девочка…

Мне эти многоточия отлично знакомы еще с тех времен, когда они «прилетали» глупенькой Валерии Гариной. За ними Андрей скрывает полунамёки, от которых, в случае чего, всегда может откреститься, мол, совсем не то имел ввиду. Очень удобная позиция. И она всегда выручала его даже в самых неприятных ситуациях — легко выкрутиться, когда по большему счету вся твоя речь состоит из одних намеков, двойных смыслов и недомолвок.