Цып, цып, цып, хвостатенький! (СИ) - Тарнавская Мила - Страница 11

– Так он же… – растерянно забормотал пастушок. – А вдруг съест кого?!!

– Не съест, он бочку из-под соленых огурцов вылизывает. Рассол уже весь выхлебал, пьянчуга!

Только сейчас Фелька заметил, что дракон принюхивался не просто так: перед ним стояла пузатая бочка, которую он для удобства затащил в кусты, чтобы не каталась по всему лугу.

– Чего стоишь? Чего смотришь? – возмутилась Сакуниха. – Беги родителям помогать, дождь вон какой находит. Дракон и без тебя справится!

– Но этого же мало…

– Не мало! Старостиха ему мешок битой птицы вынесла – у них гуси чем-то потравились. Иди уже отсюда, не дразни дракона, пока палкой тебя не достала!

Как Сакуниха собралась доставать его с сеновала, Фелька решил не спрашивать. Если и старостиха знает, что дракон здесь, беспокоиться не стоит. Женщины и сами, без него, разберутся. Слегка изменив направление, парнишка что было духу припустил через луг – может, успеет до дождя родителям помочь.

Уже из своего двора, с чердака, на который складывали сено, он увидел, как дракон летел к себе домой. В своей пасти тот что-то держал.

«Бесформенное какое-то, ни ног, ни головы. Наверное, мешок старостихи, – подумал пастушок. – Странно, а ведь раньше ящер все здесь, на месте, съедал».

– Чего зеваешь? Сено принимай! – донесся сердитый окрик матери, и Фелька мгновенно забыл о драконе.

В следующий раз агрессор явился в воскресенье, среди белого дня. Крестьяне заметили его издалека и начали дружно сбегаться к пастбищу.

– Чего с пустыми руками бежите? – орала на всю улицу старостиха. – Понравилось навоз на дармовщинку получать?! Несите, у кого что есть, не только нам одним его прикармливать!

Люди ее слушались, несли из дому все, что под руку попалось.

Дракон тем временем неторопливо приземлился на облюбованный участок и деловито прошелся по нему, старательно оставляя свои метки. Он уже не стеснялся при всех метить территорию, наоборот, будто гордился собой.

– Хороший дракоша! Хороший! – подбадривала его Сакуниха. – Давай еще, нам все пригодится!

Но к дракону она и не думала приближаться – предусмотрительно любовалась им издалека, из-за сеновала.

– Да хватит уже! – ворчала где-то рядом с ней младшая Сакунька. – Пожалей его, сколько можно?

– Пусть старается! Хороший дракоша, хоро-о-о-оший!

– Эй, бабы! Припасы куда складывать? – проорал какой-то мужик. – Я в пасть к нему не понесу.

– Там и бросай! Он сейчас закончит свое дело и по всему лугу искать пойдет. Что и не для него прятали – все найдет, он не ленивый. Хороший драко-о-оша! Молодец, что снова начал прилетать, некогда нам за тобой бегать!

Дракон будто понимал, что ему говорят: ходил, будто красуясь, даже хвостом довольно повиливал. Он заметно изменился за последние дни – выглядел очень довольным, да и вел себя на редкость миролюбиво.

Когда ящер закончил свое дело, он предупреждающе рыкнул, полоснув огнем по придорожной крапиве, и начал осторожно подбираться к сваленным у дороги подаркам. Увидев, куда он направляется, бабы и дети с дикими визгами бросились врассыпную. Мужики, в отличие от них, отступали под прикрытие сараев спокойно, «солидно».

Приблизившись к подношениям, дракон принюхался.

– Бражку ищет, – прокомментировал дед Ковыль. – Не до бражки нам сейчас, ближе к осени прилетай!

– Ты уж совсем его в пропойцы запиши! – возмутилась Сакуниха. – Ты его когда последний раз пьяным видел? То-то же! То он весной баловался, а сейчас остепенился. Хоро-о-оший дракоша!

Тем временем «хороший дракоша», закончив обнюхивать дары, повел себя самым странным образом. Подзакусив первыми попавшимися снопами какой-то кормовой зелени, он начал отбирать особо вкусные (с точки зрения дракона, конечно) лакомства и складывать их в одну кучу. Отобрав пару небольших и лишь слегка подтухших тушек, он добавил к ним полмешка свежей требухи, принесенной лично колбасником, после чего задумался. Выбрав снопик молодой сладкой зеленой кукурузы, ящер осторожно водрузил его сверху. Полюбовавшись получившейся горкой, он развернулся и начал методично уничтожать остальное.

– А то почему не ест? – удивился кто-то. – Аль побрезговал?

– Оставляет! На сладкое, – обозвался дед Ковыль.

– На десерт! – подтвердил Сопат Ваныч откуда-то из-за его спины.

Действительно, расправившись с подарками, дракон довольно икнул (лишь угол сарая слегка опалил, а так – без последствий) и вновь посмотрел на ранее отобранную кучу. Походив вокруг, он разинул пасть и начал аккуратно примеряться к ней.

– Да прям так сверху и кусай! Чего думать-то? – донесся веселый бабий голос.

– Подожди ты! – шикнул на нее староста. – Он, похоже, с собой хочет это унести.

– Так что же он нас-то не предупредил? Мы бы ему тормозок заранее собрали! И увязали бы, чтобы нести ловчее было.

Ящер не обращал никакого внимания на крики людей. Как ковшом подцепил снизу зубами горку еды, мотнул слегка головой, перехватывая ее поудобнее, и пошел на взлет.

– Интересно, кому это он подарочек-то понес? Не иначе, второму… – задумчиво пробормотал дед Ковыль.

– Или второй… – уточнил учитель.

«Драконий подарочек», похоже, пришелся по вкусу, поскольку в следующий раз ящеры прилетели уже вдвоем. Время выбрали скрытное – вечернее, почти ночное, но Ваныч их все равно заметил. Боясь упустить такое диво, в свою избу он с радостной вестью не заскакивал, лишь в окошко потарабанил тревожно и сразу же побежал назад – любоваться парочкой.

Перепуганные бабы, уже ложившиеся спать, выскочили к нему на огород в одних сорочках. Но на учителя не сердились, наоборот, похвалили. Странное дело, они будто и не отлучались никуда, а скоро уже все знали эту новость – полдеревни сбежалось на пастбище. Люди, взбудораженные известием, сами хотели посмотреть на второго ящера. Близко подходить боялись, чтобы не спугнуть, останавливались в окрестных кустах.

– Такое событие, такие гости нагрянули, а нам и угостить их нечем! – волновалась Сакуниха.

– Та погодь ты! Он ее только на разведку привел, разве не видишь? – успокаивал бабку дед Ковыль.

– А чего же не по-людски пришли? Среди ночи!

– Потому что драконы! Днем бы к ним люди сбежались всей деревней, перепугали бы молодую! А ей и так все непривычно!

– Так угостили бы, она бы враз и привыкла, – не унималась баба. – А так она понять не может, чего он сюда летает. И ничего нет наготовленного, как назло!

Внезапно кусты, в которых они сидели, тревожно зашуршали – кто-то пробирался поближе к ним.

– Тише там! Спугнешь! – цыцнул на неизвестного дед Ковыль.

– Я к вам по делу, посоветоваться. Как вы думаете, им горох можно? – раздался мужской хрипловатый голос. – У меня там стожок стоит: корове молодого накосил, а она захворала, побоялся сразу давать. А теперь и подавно не хочу – трава-то постояла уже сложенная, привявшая да взопревшая, не годится скотине.

– Давай! – согласился дед Ковыль. – Ничего им не будет с того стожка, огнедышащим.

– Так указать им надо! Пока сами по огородам не пошли в поисках ужина.

– Давайте, я укажу! – раздался звонкий голос откуда-то из ближайших зарослей бодяка.

– Это кто там у нас такой храбрый? Ты, что ль, Фелька?

– Я, дедушка.

– Ну, попробуй. Только близко не подходи к ним, не дразни зря. Дракон-то наш нынче – жених, за невесту и обидеть может.

Но Фелька и не собирался подходить к ящерам. Аккуратно обогнув их по дуге, он приблизился к стожку и старательно поворошил палкой слежавшийся горох. Изнутри дохнуло теплом как из печки – не высушенные толстые стебли начинали уже подпревать.

– Мра-а-ау… – раздался приглушенный рык дракона.

Пастушок поспешно отскочил в огороды: вытянув вперед морду, ящер шел прямо на стожок, привлеченный заманчивым запахом. Его подруга старалась не отставать.

– Какая она холеная все-таки, – заметила баба Сакуниха, наблюдая из своей засады, как драконы с жадностью поедают горох.