Спарринг- партнеры - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 54

– Надо потолковать, – бросил он, не оставляя Стю альтернативы.

– И тебя с добрым утром, Расти. Чем обязан? – спросил Стю саркастически, сходя со своей неподвижной беговой дорожки.

– Все просто, Стю. Пришло время распределить часть табачных денег, которые вы с Болтоном выводите в офшоры. Гонорары выплачиваются адвокатской фирме «Маллой энд Маллой», а наш дражайший папаша к ней больше отношения не имеет. У тебя есть варианты действий, Стю, поэтому слушай меня внимательно. Первый вариант – ответить «нет», деньги, мол, недоступны, потому что ты верен Болтону, а не нам. Если так, то я тебя мигом увольняю и выпроваживаю из здания. Я поставил в коридоре двух охранников, и учти, они вооружены. После увольнения ты удаляешься, не забрав ничего со своего рабочего стола.

Стю посерел и едва не задохнулся.

– Ты выставил охрану? – проговорил он натужным, скрипучим голосом. – Вот, значит, до чего дошло…

Он тяжело опустился на диван.

– Ты правильно расслышал, Стю: вооруженную охрану. Освобождение от должности без всяких выходных пособий. Захочешь с нами судиться – встретимся в суде. Готовься к торможению всех дел на несколько лет, пока ты будешь платить круглые суммы своим адвокатам.

– А другой вариант?

– Сотрудничество с нами и богатство. Мы создадим небольшое общество, чрезвычайно прибыльное для своих четырех вкладчиков.

– Четырех?

– Я, ты, Кирк и Дианта. Равноправное партнерство. Мы возьмем свои доли табачных денег сейчас и будем забирать их дальше.

– Болтон меня убьет, Расти. И с вами тремя разделается.

– Болтон сейчас в одиночной камере, Стю. Когда он выйдет из одиночки, ему останется сидеть еще пять лет. Он думает, его выпустят условно-досрочно, но этого не произойдет, потому что его регулярно ловят на контрабанде, хуже того – он обвиняется в подкупе надзирателей. Старик Болтон в своем репертуаре! Сейчас мы для него недосягаемы. Всех его денег мы, кстати, не заберем, он все равно останется богат.

– Сколько же мы заберем?

– Для начала – по миллиону каждый. Дальше – по полмиллиона в год. Там видно будет. Деньги останутся в офшорах, все будет шито-крыто.

Стю поскреб отвисший подбородок с таким видом, будто готов был разрыдаться. Не в силах смотреть Расти в глаза, он уставился на мыски своих ботинок.

– Меня еще никогда не подбивали красть деньги.

– Красть?! – рявкнул Расти. – О чем ты? Эти деньги – честное вознаграждение, заработанное нашей адвокатской фирмой, из которой Болтон был с позором изгнан, когда получил приговор, вылетел из коллегии адвокатов и сел в тюрьму. Причем он сам этому поспособствовал. До сих пор ему удавалось запугивать нас и оттирать от этих гонораров, но его игре пришел конец. Болтон не может забирать все эти деньги себе, Стю. И мы не можем. Наше предложение – справедливая дележка, не больше и не меньше.

– Я не юрист, я не могу делить гонорары.

– Правильно. Но зачем тебе отказываться от бонусов?

Это Стю понравилось, он тут же принялся думать о первоначальной выплате. Встав, он попробовал выпрямиться, но это было нелегко: горб на спине и живот мешали. На него было бы жалко смотреть, если бы не улыбка на его лице – большая редкость.

– Между прочим, – сказал он уже гораздо более бодро, – если вы меня уволите, то денег вам никогда не найти.

К этому Расти был готов.

– Считаешь нас дураками? – усмехнулся он. – Мы обратимся к знакомой фирме бухгалтеров-криминалистов, часто выполняющей заказы ФБР. Они доберутся до источника денег, табачных компаний и их страховщиков, и отследят их. То же самое может сделать Налоговое управление США, если захочет.

Старина Стю, окруженный со всех сторон, постепенно сдавал позиции.

– Ладно, ладно… – Он вскинул руки в знак капитуляции. – Можете на меня рассчитывать.

– Так-то лучше, Стю. Умный шаг!

– Не могу поверить, что воткну Болтону нож в спину. Больше никогда не сумею смотреть ему в глаза.

– Может, тебе и не придется. Может быть, он отсидит весь срок, заберет свои денежки – те, что останутся, – и скроется в лучах заходящего солнца. У него нет здесь надежных друзей, ты же знаешь, Стю.

– Он считал своим другом меня.

– Он использовал тебя, Стю, как использовал всю жизнь всех остальных. Не оплакивай Болтона Маллоя, он как-нибудь вывернется. Но и мы не оплошаем.

– Надеюсь на это.

Примерно в течение недели после этого разговора Стю встречался с глазу на глаз с каждым из своих трех сообщников и объяснял, насколько непроницаемую сеть офшорных банковских счетов и подставных компаний он создал для Болтана и его табачных денег. Все трое были впечатлены и даже потрясены сложностью схемы, предназначенной для сокрытия средств и их утаивания от американских и любых других налоговиков. Все трое, как будто сговорившись, изъявляли настойчивое желание перекинуть «свои» деньги в иностранные банки, с которыми можно было бы вести дела напрямую и приватно. Стю было немного обидно, что они так торопятся забрать у него деньги.

Первым завелся Расти. Желая пустить пыль в глаза новой подружке, он арендовал реактивный самолет и улетел с ней на Британские Виргинские острова, где они неделю жили на вилле на берегу океана и нежились у бассейна. Пока девицу полировали в спа, он встречался со своими новыми банкирами и проверял доступность денег. Он уверял их, что скоро поступит следующий взнос, и они часами предавались приятному занятию – обсуждали инвестиционную стратегию. Почему бы не инвестировать, когда располагаешь миллионом и рассчитываешь на очередные полмиллиона каждый следующий год?

Однажды, посиживая на тенистой террасе в мерцании сине-фиолетового океана и попивая ромовый пунш, Расти всерьез задумался о том, чтобы распрощаться с юриспруденцией. Он устал от стресса и от однообразия, устал света белого не видеть из-за нудной работы, устал от неприятного общения с братом, а главное, устал получать пинки в зале суда. В свои сорок шесть лет он подозревал, что как судебный адвокат уже достиг профессионального пика. Он явно разучился работать с присяжными заседателями. Страховые компании перестали его бояться.

Так почему бы не забрать свои денежки и не зажить простой пляжной жизнью?

Дианта и ее муж Джонатан в данный момент жили порознь. Поездка в Европу могла вдохнуть в их отношения новую жизнь. Первые три дня прошли хорошо, и они готовы были снова скрепить брачные узы. На четвертый день она решила рассказать ему, наконец, о новом соглашении о разделе доходов в «Маллой энд Маллой». Джонатан восхитился и еще сильнее захотел возродить брак. Они повстречались с банкирами и спланировали способы пользования деньгами. После нескольких дней в Цюрихе они улетели в Париж, где подолгу бродили по улицам рука в руке.

Кирк не мог сбежать, воспользовавшись открывшимися финансовыми возможностями, потому что адвокаты жены быстро проверили бы его карманы. Ни одно его движение, ни одна трата не ускользали от их пристального внимания. Боясь оставлять любой след – в виде телефонного звонка, смс, электронного письма, он в конце концов связался по шифрованной электронной почте с банкиром в Лондоне. Уверенный в надежности этого канала связи, Кирк перевел свои деньги в британский банк, базирующийся на Каймановых островах. Там они должны были быть в безопасности, сколько бы Крисси ни наняла адвокатов.

Удача с тайным переводом средств придала Кирку смелости, и он попытался решить дело о разводе миром: предложил жене почти все, что у них было, плюс денежное содержание в разумных пределах. Он не возражал и против алиментов на детей: в конце концов, это были и его дети, и условия их жизни не были ему безразличны. Но стало очевидно, что ее главный адвокат, прославившаяся своей безжалостностью Скарлетт Эмброуз, жаждет крови и хочет добыть новый трофей. Она готовила громкий процесс с привлечением внимания прессы, желая потешить свое безразмерное эго. Умелая манипуляторша, она успешно промыла Крисси мозги, и та отказывалась от переговоров. Разрыв супругов был вызван взаимной ненавистью, а не ошибками с той или иной стороны. Тем не менее Скарлетт стремилась раскопать побольше грязи, поэтому пустила своих ищеек по следу финансов Кирка.