Главная роль 5 (СИ) - Смолин Павел - Страница 28

Далее Оскар изволил минут десять предаваться Высочайшему гневу: в наши, гуманные и прогрессивные времена, прямо под носом у пафосных Империй, королевств и прочих уважаемых образований происходит такая гнусная штука как работорговля! Непростительно! Какой удар по репутации! Прямой благодарности за возможность для Оскара и его аппарата примазаться к «совместной операции» и тем самым разменять десяток шведских контрабандистов на бонусы от косвенного участия в спасении детей озвучено не было, но между строк она читалась хорошо, вместе с недовольством моим самоуправством. И конечно же Швеция теперь присоединится к Интерполу — вопрос уже поручен кому следует, и в следующем году мы с другими правителями соберемся где-нибудь в Европе на торжественное подписание договоров.

Под конец разговора Оскар выразил нарочито-небрежную уверенность в том, что добрые подданные шведской короны в Финляндии не пострадают от накала политической обстановки и конечно же принял мое приглашение на нашу с Марго свадьбу. Там лично и познакомимся, а пока берем паузу на осмысление полученного от первого контакта опыта. Повесив слуховую компоненту телефона на крючок, я откинулся в кресле и посмотрел на едва начавшее светлеть, затянутое тучками небо. И с чего я взял, что шведы начнут выгораживать своих работорговцев? Совсем меня мой прошлый мир испортил — там «нашим сукиным сынам» прощалось всё вплоть до откровенного геноцида. Да и пес с ним — при Георгии Первом такой фигни не будет!

Поморщившись на тикающие «ходики» на стене, я решил пренебречь «вежливостью королей» — пунктуальностью — и поспать еще часика три-четыре: подождут финны, никуда не денутся, я-то их с самого приезда в Княжество жду да мотивации подбрасываю. Чистая физика, полагаю — холодная северная осень охладила мозги членов Ландтага, и мысли потекли еще медленнее, чем принято у хроноаборигенов.

Безопасность и обеспечение себе сильной позиции в переговорах — это самое важное в дипломатии. Помимо Остапа и Арнольда в кабинете имеется пара очень крепких и страшных казаков, размещенных ради дополнительного давления за спинами пришедших на прием и приветственно поклонившихся финнов.

Не вернется в кабинет начальника порта старый владелец — как выяснилось, взяток много брал, собака, по много лет назад устоявшейся «таксе», которая даже имеет физическое воплощение в треть бухгалтерской книги: много грузов через порт проходит, номенклатура самая разнообразная, и душа начальника потребовала расписать и монетизировать всё как можно точнее. Жалко даже — такой вдумчивый и стремящийся к упорядочиванию бюрократ, будь он честным, пригодился бы.

Дуэт гостей смотрелся колоритно: хозяин «Нокии» был высоким, худым и обладал вытянутым «по вертикали» лицом. «Вытянутость» усиливалась клинышком бороды. Атти Альстрем был круглолиц, обладал мощными усами и ростом доставал Мехелину до плеч. Хоть комический дуэт формируй!

— Присаживайтесь, — незаметно подавив зевок — я всегда должен выглядеть бодрым и деятельным! — пригласил я гостей.

Расселись.

— Буду краток, — сходу взял я быка за рога и обозначил очень широкий коридор для торга. — Империя стоит на пороге великих перемен. Перемен, с которыми сохранение актуального политического, правового и экономического статуса Княжества несовместимо.

Финны пожевали губами и Мехелин попробовал обжаловать мое решение:

— Ваше Императорское Высочество, позволю себе заметить, что упразднение автономии подорвет стабильность в Княжестве.

— Что вы подразумеваете под «стабильностью»? — с улыбкой спросил я.

Скатится ли в шантаж бунтом?

— Возможность планировать свою жизнь на десятилетия вперед, Ваше Императорское Высочество, — ответил хозяин «Нокии». — Установленный Его Императорским Величеством Александром Освободителем порядок на протяжении десятилетий доказывал свою состоятельность. Великое Княжество Финляндское — одна из самых спокойных и процветающих составных частей Российской Империи.

Жаль, было бы очень удобно.

— Странно, — пожав плечами, я откинулся в кресле, сохранив на лице безмятежную улыбку. — Возможно, я недостаточно хорошо знаком с обычаями Княжества, однако нынешнее положение дел я склонен считать далеким от «спокойствия и процветания».

На лицах визитеров промелькнуло «а чьих это рук дело, наглая рожа⁈», но вслух, очевидно, произнести этого им нельзя.

— Мы, простые и добропорядочные финны, — включился в разговор Альстрем. — Склонны ко здоровому консерватизму, Ваше Императорское Высочество. Быстрые перемены вызвали некоторое раздражение в обществе, но лояльность его российской короне не подлежит никакому сомнению.

— О, ставить под вопрос лояльность добропорядочных финнов нашей общей большой Родине мне и в голову не приходило! — заверил я. — И посему ваши слова вызывают у меня удивление и некоторую грусть — вы ведь оправдываетесь за всю Финляндию так, словно мне должны были неоднократно докладывать о далеких от лояльности настроениях.

Мехелин неприязненно покосился на вжавшего голову в плечи Альстрема и попытался исправить положение:

— Практика показывает, что донесения о подобных настроениях имеют свойство быть несколько преувеличенными. Простите за прямоту, Ваше Императорское Высочество, но единичные, никак не влияющие на общественное мнение фрондеры имеются везде.

Подняв на него бровь — за слепого идиота меня держит? — и ткнув пальцем в грязноватое сукно стола, я заметил:

— Здесь, на землях Российской Империи, сложившаяся, порочная и подлежащая на мой взгляд исправлению практика имеет свойство проблемы замалчивать и преуменьшать.

В этот раз неприязненно посмотрел на «напарника» Альстрем:

— Всему виной мое косноязычие, Ваше Императорское Высочество. Простите — как бы я не старался обогащать себя знаниями в зрелом возрасте, недостаток образования раз за разом заставляет меня расстраивать уважаемых людей неловкими фразами, — отвесил он виноватый поклон.

— В моих глазах заполненные взбудораженным народом улицы никак не связаны с вашим образованием, уважаемый Атти, — поднял я бровь и на него. — Предлагаю вам, уважаемые господа, перестать пытаться заколдовать реальность словами и начать излагать предложение Ландтага по существу.

— Как будто вас интересует мнение лучших людей Княжества! — фыркнул Мехелин.

— Очень хорошо! — хохотнул я. — Как и ожидалось от лидера сторонников стратегии «пассивного сопротивления», вы просто мастерски демонстрируете, насколько лично я вам неприятен без всяких попыток сделать хоть что-то!

Урожденный финский швед от возмущения покраснел и довольно комично принялся хватать ртом воздух.

— Если быть конструктивным у вас не получается, а уважаемый Антти добровольно признался в недостатке образования, озвучивать конкретику придется мне, — посерьезнел я и сложил руки на столе в замок. — Войти в XX век в нынешнем виде мы себе позволить не можем. Технический прогресс не остановить, и вся наша страна должна быть к нему должным образом приготовлена. Например, проект электрификации — если энергетический контур в Империи будет одного стандарта, а внутри Княжества — другого, будет плохо как Княжеству, так и приграничным губерниям.

К концу озвучивания мной личной взятки гостям за лоббирование новых правил жизни Княжества Леопольд взял себя в руки и погрузился в напряженные раздумья. Антти не отставал — «недостаток образования» не помешал понять намек.

— Необходимость электрификации очевидна! — поделился результатами размышлений Мехелин. — Я неоднократно поднимал как перед уважаемыми коллегами из Ландтага, так и перед акционерами моей фирмы вопрос о перспективности выработки и использования энергии электричества.

Стоп, Nokia еще не высокотехнологичная? А зачем мне тогда этот надменный очкарик? С нуля построить лучше что-то свое. Впрочем, если Леопольд за кусочек пирога готов «вписаться» в маховик перемен в Княжестве, я не против таковой ему выделить — в размере принесенной пользы.