Золотая ветвь - Фрэзер Джеймс Джордж - Страница 115

• Предыдущая
• 115/245
• Следующая

В это же время года подобный обычай соблюдается и на острове Сицилия. В день святого Иоанна юноши и девушки становятся кумовьями. Они выдергивают друг у друга из головы волосы и проделывают с ними разные манипуляции: например, связывают волосы в пучок и подбрасывают их в воздух или обмениваются ими над глиняным черепком, который после этого раскалывают на две части и бережно хранят затем эти обломки. Считается, что возникшая таким путем связь длится всю жизнь. В некоторых областях Сицилии кумовья святого Иоанна одаривают друг друга блюдами с пророщенными зернами чечевицы и канареечного семени, "осаженными за 40 дней до праздника. Тот, кто получил блюло, выдергивает из него стебелек молодого растения, обвязывает его лентой и хранит вместе со своими самыми драгоценными сокровищами, а блюдо возвращает дарителю.

Возможно, как полагает Р. Вюнш, святой Иоанн в этих летних обрядах на Сицилии и Сардинии заменил Адониса. Обряды в честь Таммуза и Адониса, как мы видели, обычно отправляли в период летнего солнцестояния. По сообщению Иеронима, они праздновались в июне.

В Сицилии «сады Адониса» до сих пор сажают весной или летом, из чего можно заключить, что в древности на этом острове, как и в Сирии, весной отмечали праздник в честь умершего и воскресшего бога. С приближением Пасхи сицилианки высевают пшеницу, чечевицу и канареечное семя в блюда с землей, которые держат в темных местах и поливают раз в два дня. Вскоре растения дают побеги. Через некоторое время окрепшие стебли связывают красными лентами и блюда выставляют на могилы, которые в католической и православной церкви вместе с изваяниями мертвого Христа освящаются в Страстную пятницу. (Напомним, что и «сады Адониса» также клали на могилу умершего бога.) Обычай этот соблюдают не только в Сицилии, но также в городе Козенце (Калабрия) и, видимо, в других местах. Вероятно, он является не более как трансформацией культа Адониса. Изменилось лишь название.

Эти сицилийские и калабрийские обряды не единственные, которые имеют сходство с культом Адониса. «На Страстную пятницу в православных церквах на всеобщее обозрение выставляют восковое изваяние мертвого Христа, и, когда церковь наполняется монотонной, меланхолической мелодией панихиды, огромная толпа верующих покрывает изображение Спасителя поцелуями. Поздним вечером, когда совсем темнеет, священники вывозят изваяние на улицу на дрогах, украшенных лимонными деревцами, розами, жасмином и другими цветами. Собирается гигантская процессия, которая сомкнутыми рядами, медленно и торжественно проходит через весь город. Каждый из ее участников несет в руке восковую свечку и время от времени разражается скорбными причитаниями. У домов, мимо которых проходят участники шествия, сидят женщины с кадильницами и окуривают проходящую толпу благовониями. Так религиозная община со всей должной торжественностью хоронит Христа, как будто он только что умер. В заключение восковое изваяние Спасителя возвращают в церковь, и вновь звучат траурные песнопения. Причитания, сопровождаемые строгим постом, не утихают в церкви до субботней полночи. Когда часы бьют двенадцать, появляется епископ и провозглашает благую весть: „Христос воскрес“, на что толпа ответствует: „Воистину воскрес“. В тот же миг в городе разражается взрыв радости, который находит выход в воплях, криках, непрерывной стрельбе из пушек и ружей и разного рода фейерверках. За один-едипственный час люди переходят от строгою поста к вкушению пасхального агнца и неразбавленного вина».

Разыгрывать перед верующими смерть и воскресение Спасителя было в обычае и римско-католической церкви. Такого рода священные мистерии поражают живое воображение впечатлительных южан и находят в их сердцах горячий отклик. Пышная обрядность и блеск католической церкви им ближе, чем тевтонским народам, отличающимся более спокойным темпераментом.

Церкви очень часто удавалось привить ростки новой веры к старому языческому древу. Поэтому можно предположить, что пасхальные торжества, которыми отмечаются смерть и воскресение Христа, наложились на праздник, посвященный Адонису, который отмечался в Сирии в то же время года. Созданный греческими скульпторами образ скорбной богини, держащей на руках своего умирающего возлюбленного, напоминает изображения в христианском искусстве скорбящей богоматери с телом мертвого Спасителя на коленях, а возможно, является их прототипом. Самая знаменитая из скульптур на эту тему принадлежит Микеланджело и находится в соборе святого Петра в Риме. В этой возвышенной мраморной скульптурной группе, одном из прекраснейших человеческих творений, живая скорбь матери как нельзя лучше оттеняет смертельную усталость сына. Даже древнегреческое искусство оставило нам немного произведений, равных ей по красоте, и ни одного по накалу страстей.

В этом контексте заслуживает внимания известное сообщение святого Иеронима.95 Родной город господа, Вифлеем, пишет он, находится в тени рощи еще более древнего бога, Адониса, и там, где проливал слезы младенец Иисус, был оплакан возлюбленный Венеры. Иероним, видимо, полагал (хотя прямо он этого не говорит), что роща Адониса была посажена язычниками после рождения Христа для того, чтобы осквернить святое для христиан место. Возможно, это ошибочное мнение. Трудно, впрочем, подобрать более подходящее местопребывание для Адониса, который, как я полагаю, был богом посевов, чем Вифлеем (что значит «дом хлеба»). В этом «амбаре» культ его мог существовать задолго до того, как родился сказавший: «Я есмь хлеб жизни». Даже если предположить, что в Вифлееме Адонис не предварял Христа, а следовал за ним, выбор печальной фигуры этого бога, для того чтобы отвратить Христиан от служения их господу, поражает нас своей верностью. Достаточно припомнить сходство обрядов в честь этих божеств.

Одним из первых центров культа нового бога была Антиохия, где, как мы имели возможность убедиться, ежегодно с большой торжественностью отмечалась смерть старого бога. Свет на то время, когда происходили эти торжества, проливают обстоятельства, сопутствовавшие вступлению в Антиохию императора Юлиана, которое совпало с праздником Адониса. Когда император приблизился к городу, он был, как бог, встречен всеобщими молениями. Толпа попила, что звезда Спасения взошла на Востоке. Возможно, это была не более как цветистая лесть подобострастной восточной толпы римскому императору. Но не исключено также, что сигналом к началу праздника было появление на небе яркой звезды и что по чистой случайности прибытие императора совпало с появлением этой звезды над восточной линией горизонта. Если подобное совпадение действительно имело место, оно не могло не поразить воображение суеверной и возбужденной черни, которая в силу этого могла принять великого императора за божество, пришествие которого было предварено небесным знамением. Возможно также, что император по ошибке отнес к своей особе крики, обращенные к звезде. Ведь с планетой Венера отождествлялась божественная возлюбленная Адониса-Астарта. Вавилонские астрономы с утра до вечера тщательно следили за фазами этой планеты и на основании ее появления или исчезновения делали предсказания. Поэтому можно предположить, что праздник Адониса приурочивался обычно к появлению Венеры как утренней или вечерней звезды. Звезда, которую приветствовали жители Антнохни, была видна на Востоке. Так что если это действительно была Венера, то дело происходило рано утром. Появление на небе утренней звезды в день праздника жители Антиохии и других мест, возможно, приветствовали как появление богини любви, пришедшей поднять своего возлюбленного с земляного ложа. В таком случае можно допустить, что именно утренняя звезда вела восточных волхвов к Вифлеему, святому месту, которое, говоря словами святого Иеронима, внимало плачу младенца Иисуса и причитаниям об Адонисе.

Другим богом, миф о смерти и воскресении которого оставил глубокий след в культе и обрядности народов Западной Азии, является Аттис. Он был для фригийцев тем же, чем Адонис был для сирийцев. Подобно Адонису, он, видимо, был богом растительности. Во время праздника, справлявшегося весной, жители Фригии ежегодно оплакивали смерть этого бога и радовались его воскресению. Мифологический и обрядовый циклы этих двух богов имели между собой так много общего, что сами древние иногда отождествляли их. Об Аттисе ходило предание, что он был прекрасным юным пастухом, возлюбленным Кибелы, азиатской богини плодородия, Матери Богов, главный храм которой был во Фригин. По другим сведениям, Аттнс был ее сыном. Родился он, как и многие другие герои, чудесным образом. Нана, его мать, была девственна и зачала его, приложив к своей груди спелый миндаль или гранат. Миндаль во фригийской космологии выступает в качестве отца всего сущего; это, вероятно, связано с тем. что его нежно-сиреневого оттенка цветы как первые гонцы весны появляются на голых ветвях до того. как распускаются листья. Представления о непорочном зачатии являются пережитком эпохи ребяческого невежества, когда люди еще не считали половые отношения истинной причиной появления потомства на свет.

• Предыдущая
• 115/245
• Следующая