Титан империи 8 (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 3

— Серьезно? — спросил я Амальгаму.

— Да, и он очень хочет поговорить с вами, — кивнула она, и меч в ее руках загорелся. — Не волнуйтесь. Он умрет сразу же, стоит ему хотя бы подумать причинить вам вред.

Меч разгорелся и сверкнул яркой вспышкой. Я закрыл глаза, а когда свет угас, в кабинете нас стало трое.

Гость сидел прямо на столе, отщеплял оставшийся виноград и осматривал меня с головы до ног.

— Никогда не думал, что скажу это, Скалозубов, — произнес Александр Христофорович Герасимов, ухмыльнувшись, — но я сделаю все, чтобы умереть за тебя.

— Александр Христофорович, вы и так мертвы, — произнес я и на всякий случай положил ладонь на рукоять меча. — Ну по крайней мере я видел, как вы погибли. Или Инкогнито, как вы себя называли?

До знакомства Герасимова с Нексусом мы ни разу не встречались, но по разговорам он был страшно жирным, а теперь от него осталась одна кожа да кости. Длинные патлы седых волос и борода делали его похожим на призрака.

Для комплекта не хватает только белого балахона да пары кандалов с цепями.

— Инкогнито — порождение Нексуса, и да, он мертв окончательно. — сказал старик и кивнул на дрожащий Душелов в руках Амальгамы. — А вот я, Александр Герасимов, попал в глубины ада, или в чистилище, где демоны порвали мою душу на клочки, а то, что осталось, терзали очень долго, а потом… — он отщипнул виноградинку и покрутил ее пальцах. — Выбрали одну единственную часть и обратили. Так я стал одним из демонов меча-Душелова.

Он хохотнул и попытался закинуть виноградинку в рот. Увы, не смог — через секунду она прошла насквозь и запрыгала по полу.

— Зараза…

— Не мусорьте, пожалуйста, в моей усадьбе, — ухмыльнулся я. — Марфуша тут недавно прибралась.

Призрак Герасимова огляделся.

— Уж не думал, что когда-нибудь снова окажусь тут, — проговорил он. — И в этом кабинете… Увы, ни деталей обстановки, ни лица моего предка уже не вспомнить. Но вот атмосферу моего родового гнезда Михаилу вытравить, похоже, так и не удалось. Кажется, в далеком детстве я даже просиживал тут часы напролет, пока мой дед работал…

— Не привыкайте, вы теперь здесь лишь незваный гость, — сказал я. — Лучше скажите, что вам от меня нужно? Хотите, чтобы я накормил ваших друзей душами? Пусть потерпят до завтра. Возможно, в Омске они умрут от счастья.

— Александр Христофорович, вернее эта жалкая частичка его души, желает погибнуть в бою с Нексусом, — ухмыльнулась Амальгама, прохаживаясь мимо нас. — И он сердечно просил меня устроить вам встречу. Я сначала хотела послать его ко всем чертям, но… Подумала, что вам будет интересно его предложение.

— Что за предложение?

— Душелов — очень старый и мощный артефакт, — продолжила Амальгама, — но время точит даже горы. Он выкован из сверхпрочного материала, который я вижу впервые, однако за то время, пока он путешествует из рук в руки, он стал сильнее, чем когда бы то ни было, но одновременно и хрупче. И с каждым ударом стенка, отделяющая внутренний мир демонов от внешнего, истончатся. Верно я излагаю, Александр?

— Да. Короче говоря, в скором времени меч лопнет, — ухмыльнулся Герасимов, — и накопившиеся в нем души вырвутся на свободу. И произойти это может где угодно. Даже в центре Фаустово или во Владимире. Или даже в этой усадьбе.

Внутри у меня похолодело. Очень хотелось думать, что они просто смеются надо мной, но нет — лица у обоих были смертельно серьезными.

— А я все гадал, правда ли то, что Михаил приютил у себя такое существо? — проговорил Герасимов, пристально рассматривая Амальгаму с головы до пят. — Сначала уж подумал, это лишь слухи, мол, Скалозубов попал в ссылку за политику, а вот оно как… Значит, я был во всем прав, и вы не меньше меня достойны оказаться в лапах Молота Нексуса!

Герасимов расхохотался.

— И кто же в итоге оказался прав? — хмыкнул я. — Человек, который приютил некса, или тот, кто продался Нексусу с потрохами? Мне в пору над вами потешаться, но глядя на вас в таком жалком состоянии, знаете, совершенно не хочется. Лучше развейте мои сомнения: я правильно понял, что Душелов — бомба замедленного действия, и она может рвануть в любую секунду?

— Увы, — кивнула Амальгама. — Но Александр Христофорович предлагает вам найти применение этой бомбе — взорвать ее под Омском. И использовать весь потенциал душ, накопленных за тысячелетия, за один удар. Вот так.

И она щелкнула пальцами.

— И выпустить этих безумных обжор на моих ликвидаторов? — покачал я головой. — Думаете, я совсем псих, Александр Христофорович? Я лучше прямо сейчас пойду и закопаю его где-нибудь подальше. Или выкину в озеро!

— Душелову не нужны души ликвидаторов, — ответил Герасимов. — Ему нужны души нексов, и желательно побольше. Демоны Душелова жаждут мести за годы заключения в этой железке. И это отличная возможность расквитаться, а потом уйти — обратно на Нексус.

— Зачем?

— Чтобы отыскать Кузнеца и сделать его жизнь невыносимым адом.

— Кузнеца? Он кует Нексусу артефакты?

— Именно. Душелов, Колеса и еще много всего разного — его рук дело.

Я задумался. Если это правда, и души меча, вырвавшись на свободу, найдут и завалят того, кто кует для Нексуса игрушки, это будет нам только в плюс.

— Интересная история. А почему они сами мне об этом не сказали? Все, что я слышал от них, это одно — жрать, жрать, жрать и еще раз жрать!

— Меч неосознанно копит силы. Все же не стоит ждать большего от безумных сущностей: память истерзанных душ — крайне дырявая шутка. Демоны действуют инстинктивно, в них живет лишь ненависть и голод. Я и сам с трудом вспомнил, кто я, а вот моя прошлая жизнь мне припоминается лишь фрагментарно. Помню, кто такие Скалозубовы, но с трудом вспоминаю за что я вас так ненавижу, помню, что я пошел на договор с Нексусом, но вот в чем причина — нет. Я даже не помню, как звали моих жен и сыновей… В моем разуме живет лишь то, что заставляло мое сердце биться и продолжать действовать. Любовь и ненависть.

— Допустим, мы принесем Душелов под Омск. И как нам выпустить демонов? Предлагаете кормить меч до тех пор, пока он не лопнет?

— Нет, он уже достаточно накормлен. Я пожертвую своей послежизнью и нанесу последний удар по стене, сдерживающей души. Ты же ударишь мечом как следует, чтобы мне было проще взорваться внутри меча и разнести клинок вдребезги.

Заманчивое предложение, но я все еще сомневался. Памятуя, что этот человек был готов пожертвовать родным сыном, чтобы расквитаться со мной, ожидать от него можно, что угодно.

— И зачем вам помогать своему смертельному врагу? Дождались бы, пока меч лопнет естественным образом, и посмотрели бы, как ваши друзья пожирают всех на своем пути, а меня в первую очередь. Может быть, и сами бы подточили об меня зубы.

— Есть две причины. Первая — я не хочу остаться демоном и окончательно слиться с морем безумных демонических сущностей, которые занимают клинок. Вчера я осознал себя внутри меча, а уже сегодня постепенно теряю остатки сознания. Все сжирает голод… Безудержный голод…

Он скрючился на своем месте, затрясся и стал как будто меньше и тусклее. Даже стол начал просвечивать сквозь его тщедушное тело. Видать, Герасимов из последних сил поддерживал в себе эту форму.

На мгновение мне даже стало его жаль. На мгновение.

— Одним словом, вы предлагаете помочь вам уйти из жизни?

— Да, — дернулся он, — с максимально приемлемым для тебя результатом!

— А что за вторая причина?

— Вторая причина — одновременно и мое условие.

— Ничего себе, самоубийца ставит условия? Что ж, это интересно…

— Моя дочь, Светлана… — сказал Герасимов и сглотнул, — последнее и самое главное воспоминание, которое мне удалось сохранить. Я не знаю, где она, не знаю что с ней сталось и чем она сейчас занимается. Боже, я даже не помню ее лица… Возможно, она давно мертва или спуталась с очень страшными людьми. Но ты, Неро, найдешь ее и спасешь от всего мира. В том числе и от нее самой.