Титан империи 8 (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 67

Скоро земля под ладонями Гамы начала вибрировать.

— Ты чувствуешь?.. — раздался голос, и нексонианка обернулась. К ней, перешагивая через трупы, медленно приближалась фигура.

— Почему я не удивлена… — вздохнула Гама и поднялась навстречу Ананке, которую нес на руках сильно преобразившийся Иоанн Годунов. За его спиной светом лучились два крыла, сделанные из чистой энергии. От него во все стороны лился свет.

Сама Ананке напоминала высохшую мумию. Казалось, ткни ее пальцем, и она рассыпется. Контраст был просто адский.

— Потому что все мы хотим прожить на день дольше своих врагов, — хихикнула она. — Чтобы увидеть их растерзанные тела у своих ног и женщин, рыдающих об их смерти. Не это ли лучшее в жизни? Неправда ли, Ваше Величество?

И она погладила бороду бывшего Императора.

— Я предпочитаю закрыться в библиотеке и перечитать Достоевского, — покачала головой Амальгама и, посмотрев на Иоанна, сделала реверанс. — Ваше Величество…

— Не думал, что когда-нибудь окажусь здесь, — проговорил он, оглядываясь по сторонам. — И увижу эти стены…

— Жаль, нам недолго осталось любоваться. Скоро здесь будет нечто мощное, — сказала Ананке. — И, думаю, скоро оно выберется на поверхность.

— Осколок близко, — кивнула Гама. — Нужно уходить…

— Нет, — ухмыльнулась Ананке. — Осколок уже мертв.

— Что⁈

— Не чувствуешь? Закрой глаза, если они мешают тебе, подруга. Право, без глаз куда проще видеть реальность.

Гама опустила веки и…

— Дрожь прекратилась⁈ — охнула она. — Это ты сделала? Твои ангелы убили Осколок?

— Нет. Иначе тут все превратилось бы в стеклянную тарелку. Мои ангелы уничтожают орду Нексуса. Еще чуть-чуть, и Москва затихнет. Вот…

Она подняла палец, и все трое прислушались. Кажется, кто-то где-то закричал, и вдруг опустилась тяжелая, зловещая тишина. Только ветер шелестел между зубьями Кремля, а еще трещал огонь за стеной.

— В Москве умер последний некс, — сказала Ананке. — Все конечно.

— Тогда кто…

— Разве не узнаешь⁈ Он силен! Крайне силен! Это самое жуткое порождение Нексуса!

— И он сильнее тебя?

— Нет. Я сильнее всех на свете, — сказала Ананке и улыбнулась. — И я единственная могу убить это существо. Правда, жить мне осталось всего ничего.

— Ананке, — подошла к ней Гама. — Ты должна помочь нам с Нексусом. Оставь все прошлые обиды…

— Нет, — она подняла ладонь. — Никакой помощи, ничего. Только Забвение.

— Почему⁈

— Мне нет места, ни на Нексусе, ни на Земле. Да и мое время уходит. Я сделаю лишь одно дело… Последнее, и уйду отомщенной.

Вдруг на небе показались белые точки. Гама присмотрелась и разглядела целую свору ангелов. Они летали прямо к ним.

— Иоанн, — проговорила Ананке.

— Я, моя богиня.

— Идите ко мне!

Мягко посадив нексонианку на землю, Иоанн отошел и замерцал. Превратившись в столп света, он устремился в грудь Ананке и, окутав ее с ног до головы, растворился в ней. Нексонианка задрожала и откинулась на спину.

— Нет! — сказала она, когда Гама бросилась на выручку. — Тебе лучше отойти подальше!

Гама отпрянула, а Ананке распростерлась на земле и расставила руки в стороны. Дальше все заполнил ослепительный свет, и Амальгама прикрыла глаза рукой. Сквозь пальцы она увидела, как ангелы падали с неба, и каждый вливался в грудь своей госпожи. Скоро вся сотня мерцающих существ соединилась со своей повелительницей.

Выдохнув облачко серебристого света, Ананке вскинула голову и раскрыла рот в беззвучном крике. Наружу на мгновение вылезли пальцы, но нексонианка затолкала их обратно и с трудом проглотила.

— Как же много вас… — простонала она, свернувшись калачиком. — Как же много всего… Гама… Помоги!

Амальгама подошла и подхватила обжигающе горячую Ананке на руки. Никогда ей не казалось, что одно существо может быть одновременно всесильным как бог, и слабым как младенец. Накопив в себе чудовищную мощь, Ананке сгорала, и, кажется, точка невозврата была пройдена считанные минуты назад. С каждым шагом Амальгамы она становилась все легче и меньше, словно рассыпалась как фигура из песка на ветру.

— Поднеси меня к краю… Мы должны убить это существо… — стонала она ей на ухо, пока Амальгама медленно подходила к яме. — Дай мне собраться с силами… Погоди… Боже, как же нелегко быть всесильной…

— Кто? Кто там, Ананке? — шептала ей Гама.

— Там… Неро…

— Неро⁈

— Забыла? Забыла это чудовище⁈ А я помню… Помню… Его нужно убить… Иначе он…

Гама остановилась на краю ямы. В бледных клубах она разглядела нечто черное — оно быстро поднималось на поверхность.

— … Иначе он спасет эту проклятую планету.

Сила окружала меня везде. Я сам ощущался себя силой, и я медленно растворялся в толще убитого мною Осколка. Однако будь я силой, этой мысли бы не было…

Значит, я все-таки существовал.

Второй мыслью стало тело. Затем некая твердость, и спустя бесконечно долгую секунду я вырвался из этого топкого ничто. Подтянулся и, забирая чудовищную тяжесть с собой, полез наверх. Зановосозданные глаза резанул свет — далеко-далеко на вершине этого чудовищно глубокого колодца засверкала звездочка. Туда я и направился.

— Ты опять дергаешься? Зачем? — шептала мне на ухо Сил. — Чтобы вновь потерпеть неудачу?

Со мной были все воины, брошенные мною в котел Нексуса, и они как могли пытались утянуть меня обратно во тьму. Одной из них была моя давным-давно погибшая возлюбленная Сил. И даже она делала все возможное, чтобы сломить меня.

Я сопротивлялся, но груз самого печального из воспоминаний был самым тяжелым.

— Умри, Неро… — шептала она мне на ухо. — Умри вместе с нами. Умри навсегда.

— Нет, — повторял я, снова и снова переживая ее смерть, а сам карабкался все выше. В ушах вновь зазвучали крики всех тех миллионов существ, которые с именем Неро на устах сгорали в огне недр Пожирателя.

Мне не было стыдно за тот чудовищный провал, но мне все еще горько за судьбу моих подданных. Мы как могли пытались спасти Иллион и повергнуть Нексус, но нас постигла неудача. Второй раз я не совершу эту ошибку.

Подо мной пустота — раз Осколок мертв, значит, вся его мощь во мне. Выдержать ее и не сломаться под грузом своей целостности было чудовищно тяжелым испытанием.

— Разожми пальцы, Неро, — шептали голосом Сил мои внутренние демоны. — Просто отдайся своей слабости. Будь как все. Мертвым…

— Нет, — твердо произнес я и сделал еще один рывок к поверхности.

Медленно, пядь за пядью, я выбирался из ямы, и скоро стало так светло, что я не сразу смог открыть глаза.

А затем, почти у самой поверхности, моих ушей коснулся голос:

— … его нужно убить… Иначе он спасет эту проклятую планету…

— … ибо Земля не заслуживает того, чтобы даже моргнуть ради нее… — шипела Ананке, а ее чудовищно сильная Искра разгоралась все жарче. — Неро, наконец, собрался. Я чую… Нельзя оставлять его в живых… Ты же сама знаешь, на что он способен…

От нее так полыхнуло силой, что Гаме стало плохо. Что за мощь кроется в ее теле? И что произойдет, если все это вырвется на свободу⁈

Вдруг она поймала знакомый взгляд существа внизу. И да, оно было тоже зверски мощным…

— Сейчас он подползет поближе, — бормотала Обливион, — и мы…

Гама раздумывала только секунду.

— Прости, Ананке, — шепнула она на ухо нексонианке. — Но я тоже хочу спасти эту проклятую планету.

— Что⁈ — вздрогнула Ананке, и Гама отпустила ее.

Не успев даже вскрикнуть, Обливион рухнула в яму. Черное существо, карабкающееся по стенкам, пригнулось, и нексонианка пролетела мимо. Крик полный боли и ненависти раздался через секунду:

— ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! НЕНАВИЖУ!!!

— Хозяин, дайте руку! — крикнула Амальгама и перевесилась вниз. Ее нити тут же затянулись на запястьях Неро.

Друг это или враг, прежний ли это хозяин, или лишь часть его. Неважно. Никого роднее у Гамы не было на целом свете.