Рожденные в завоеваниях - Фридман Селия С. - Страница 86

• Предыдущая
• 86/145
• Следующая

— Встань, женщина, — приказал он.

Я поспешила подчиниться и почувствовала, что у меня горят щеки. Слава богам за мою смуглую кожу, она скроет румянец! Присутствие мужчины странно тревожило меня, и я не могу назвать это беспокойство неприятным. Мужчина подошел поближе и оглядел меня, дотронулся рукой в перчатке до моего подбородка, приподнял мне голову и держал, пока я не посмотрела прямо ему в глаза. Его нежные ноздри раздувались и я чувствовала себя очень неуютно, как всегда, когда вспоминала, насколько у браксанов развито обоняние — фактически как у животных. Они могут уловить тысячу тончайших ароматов, другие люди не чувствуют столько.

Что бы он там во мне ни разглядел, но это ему понравилось, и браксан улыбнулся.

— Ты чья? — спросил он.

Голос знакомый. Он удивил меня и поэтому я ответила с запинкой.

— С-С-сечавеха, лорд, — я увидела его медальон и тут же исправилась: — Кайм’эра.

— А как тебя зовут? — он говорил сильным и мелодичным голосом… знакомым голосом. Островок памяти в пустоте прошлого.

— Венари, кайм’эра, — совсем огорошенная, выдавила я в ответ.

Он разглядывал меня, и я вдруг задрожала. От стыда? От страха? Да, и от тысячи других эмоций, которым не было места в моей предыдущей жизни.

— Простите меня… — начала я.

— Он развлекается с тобой?

— Нет, кайм’эра, — мое лицо предательски горело.

— А-а! Предсказуемо, если знать Сечавеха. Но… какая потеря, — он провел ладонью по моей щеке, коснулся шеи и груди, оставляя будто огненный след там, где побывали его пальцы. — Я возьму тебя в аренду на ночь, если Сечавех согласится. Тебе это понравится.

Я чувствовала, как у меня подкашиваются ноги, и думала, сколько времени они еще смогут меня держать.

— Я… как пожелаете, кайм’эра, — еле слышно промямлила я.

— Ну, тогда предупреди его, — распорядился лорд. — Я сегодня вечером приду к нему, чтобы официально обратиться с просьбой. Хочу попробовать то, что у него не хватает ума просто желать.

Еще минута — и я определенно упаду.

— Как вас зовут, кайм’эра? Что мне сказать…

— Затар, — небрежно бросил он.

Мне было знакомо это имя, еще один фрагмент забытого прошлого. Я кивнула, чуть жива, поклонилась и осторожно, пятясь, отошла от лорда. Я очень надеялась, что мои ноги удержат меня и позволят добраться до Дома.

Затар хочет меня! Ног уже не чуя под собою, в приподнятом настроении я пришла к Дому. Во мне росла уверенность: я знала его раньше.

Когда я вернулась домой, меня наказали. Моя Хозяйка лично за этим проследила. Сечавех требует идеального поведения от своих женщин, и это очень любопытно, так как этот мужчина считает их неспособными к такому. В тот день он пожелал, чтоб применялись более примитивные физические пытки, поэтому меня выпороли кнутом. И вместо того, чтобы вскоре прийти в себя, что позволяют более современные виды наказания, я была вынуждена отправиться в постель зализывать раны и мириться с болью. Я не стала сообщать Хозяину о Затаре; я не стала бы мешать удовольствие — или обещание удовольствия — с мучением службы Сечавеху. И я боялась, что имя Затара, как и все остальные фрагменты памяти, которые ко мне вернулись, послужат причиной дальнейшего «лечения».

Но я мечтала о Затаре. Как я мечтала! Это великолепное лицо приближалось ко мне в мечтах и, свободная от боли в придуманном мире, я тянулась к нему. Тайна Мужчины должна была открыться мне, тайна, которая беспокоила меня даже больше, чем тайна того, кто я есть. Но когда мои руки потянулись к нему, я вдруг проснулась и эта внезапность подсказала мне, что я проснулась не случайно.

В отдалении звучали голоса. Они шли из вестибюля. Громкие голоса и враждебные. Я сползла со своего коврика и выглянула в коридор, куда выходила дверь моей комнаты. Там никого не оказалось. Я осторожно пошла к центральной части Дома. Чем ближе я подходила, тем яснее различала слова.

Это был Он. Меня разбудил его голос. И снова я подумала, что знаю этот голос. Я задержала дыхание и прислушалась.

— … покончим с этой ерундой, — говорил Затар.

— Эта «чушь», как ты выражаешься — мое личное дело. В соответствии с заключенной между нами сделкой… — произнес голос Хозяина.

— Неофициальной.

— Но обязывающей! Она — моя рабыня, Затар, и за тот миллион, что я дал за нее, ей лучше и оставаться таковой. Я не хочу, чтобы кто-нибудь ею владел кроме меня.

— Это самое бессмысленное… — возражал Затар.

— Я не обязан тебе что-либо объяснять. Мы заключили сделку. Мне она стоила достаточно, чтобы все условия выполнялись. Женщина эта — моя собственность и я не позволю никому с ней совокуплятся. Она — моя прихоть, и нравится тебе это или нет, мое удовольствие важнее твоего. Я выслушал твою просьбу. Я выслушал твои аргументы. И говорю тебе: нет!

Мое сердце сильно билось в груди. Миллион? Он заплатил миллион синиасов за меня, или потратил их… на что?

После того, как мужчины выпустили пар, они заговорили тише, и я не могла расслышать дальнейшее. Я не двигалась, пока по деревянному полу не проскрипели шаги и не послышался стук запираемой за лордом двери. Хозяин тоже ушел. Я снова одна, как всегда.

«Я не позволю никому с ней совокупляться», — сказал Сечавех.

Затар хотел меня.

Я прислонилась к стене, игнорируя боль в спине, и зажмурилась, пытаясь не заплакать. Сколько ночей я лежала без сна, мучимая сомнениями. Сколько дней я потеряла, задавая бессмысленные вопросы! Ни один мужчина не хотел меня. Ни один мужчина никогда не хотел меня. Внезапно истина открылась — нет, не реальное положение вещей, а результат бесконечных взяток и хитрых уловок. Почему, кайм’эра Сечавех, почему?

Я заставила себя вернуться к себе в комнату, закрылась в этом пространстве, которое было моим единственным убежищем. Я попыталась выдавить из себя хоть слово. Если бы требовались два, не думаю, что мне удалось бы их произнести.

— Зеркало.

Оно тут же появилось в обычном месте и заблестело отраженным светом. Я встала перед ним. Дрожащими руками позволила стянула с себя одежду. Сколько раз я себя разглядывала, думая, что со мной не так и почему я никогда не вызывала у мужчины желания. Никогда! Теперь я смотрела на себя другими глазами.

Разве это тело так ужасно? Я огладила себя и пришла к выводу, что нет. Со мной все в порядке, я ничем не хуже других женщин. Ну, конечно, только не в сравнении с браксанками, в сравнении с ними ни одну простолюдинку нельзя назвать красивой. Мы все несовершенны по сравнению с ними. Но если сравнивать с чужаками, то я, выходит, вполне пропорционально сложена — хоть не имею пышных форм, но все-таки в теле, — чтобы возбудить интерес у мужчины. Тем не менее за пятнадцать жентов моего существования ни один мужчина не захотел меня, не потребовал и, как часто случается с рабынями, не взял меня силой.

И теперь я знала, что это не случайно. По правде говоря, я это подозревала. Целомудрие чужеродно браксинскому обществу, но все равно трудно представить заговор такого масштаба, как действовал здесь. Неужели Сечавех дал взятки всем мужчинам на этой луне, чтобы они оставили меня в покое — и именно поэтому меня и держали на Жене и никогда не возили на Бракси? Я похолодела от сознания правды, когда картина сложилась полностью. На луне живет ограниченное количество мужчин, и все они или живут в браксанских Домах, или сами принадлежат к правящей расе. Таким можно дать взятки, и определенно их купили. Но с какой целью Сечавех придумал все это?!

Я заснула, рыдая.

И мне снились сны.

Золотые руки пляшут по пульту управления с надписями, которые я не могу разобрать. Великолепие Пустоты без границ… Идеальность запланированной акции становится настоящим.

Рука на моем плече.

Я быстро оборачиваюсь — кто может быть здесь со мной, кто может делить мой сон, и мою смерть, и мое одиночество?

Затар.

Это неправильно, неправильно! Что-то в нем есть, что не соответствует всему остальному, и я закрываю пульт управления своим телом, словно Затар может его разрушить. Он пытается притянуть меня к себе; я разрываюсь между чувством долга, данной клятвой и огнем, что внезапно загорается в моем теле. По пульту управления скачут искры. Я кричу: «Нет, еще не время!». Конец приходит слишком быстро, слишком! Я пытаюсь вырваться из рук Затара, затушить горящие языки пламени, но он держит меня крепко и его ласки становятся все требовательнее. Огонь поднимается вокруг нас и внутри. Я кричу, не зная почему.

• Предыдущая
• 86/145
• Следующая