Задверье (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 44

Богдан Кравченко, как оказалось, был бастардом не младшего и даже не старшего рода, а целого древнего. Древний род Глинских, корень которых терялся в глубине веков, а количество мастеров и грандмастеров было на зависть многим. Более того, во главе рода стоял магистр, а это… Это было не просто заявкой на влияние по всей стране, но и доказательством, что тот же Орден Хранителей — во главе которого тоже стоял всего лишь магистр — не есть нечто ультимативное и необоримой силы. Варлоки, ведьмаки, воины духа… Последние были не то чтобы совсем экзотикой, просто весьма редким и сложным путём для развития, который далеко не всегда выбирали, даже если представлялась подобная возможность. Причины имелись, но вникать в них лично у меня сейчас и желания особого не имелось, и со временем тоже имелись серьёзные напряги. К тому же не о том речь.

Наш преподаватель фехтования, в свои не столь и серьёзные для мистика года, не просто умудрился добраться до ранга мастера, но и был полон сил и желания продвигаться дальше и дальше. Вместе с тем он даже и не думал о том, чтобы стать частью рода. некогда забившего на связь одного из его членов с обычной женщиной и даже после того, как он сам, исключительно по воле не то случая, не то стоящих за созданием Механизма загадочными силами сумел инициироваться, отнёсшихся к нему как к досадной случайности. До поры. Той самой, когда неофит, довольно быстро перепрыгнув на ранг аколита, так и, спустя определённое время, адепта, продолжил развиваться со скоростью, изумившей многих и многих.

Изумившись же, представители Глинских подкатили к отвергнутому бастарду уже тогда, когда тот перешагнул на чётвёртый ранг развития, став подмастерьем. Сочли, видимо, что «такая корова нужна самому». В ответ же получили не самое краткое, но очень нелицеприятное высказывание развивающегося варлока относительно как собственного папаши, так и всех Глинских, которые «на чужом х*ю пытаются в рай въехать». Более того, добавил, что его ноги не будет не то что в роду собственно Глинских, но и в иных родах с семьями. А если ему. Богдану Кравченко, вдруг когда-нибудь придёт в голову состоять в роду, он сам его создаст. И закончил тот самый разговор, в очередной, далеко не первый раз послав по матери всех Глинских оптом и каждого по отдельности.

В общем, мощный оказался человечище. К тому же никогда не изменяющий данному пусть и в давние времена слову. И очень не любящий ситуации, когда мистиков оценивали не по проявляемому потенциалу, а по той крови, что текла в их жилах. Да, он признавал важность последнего фактора, но именно важность, а вовсе не исключительность. Вдобавок, что являлось для меня особенно интересным, не являлся частью Ордена Хранителей. Как он тогда вообще оказался в их Центре Знаний? Работающий по контакту наёмник, только и всего. К тому же не только он, но и все трое его помощников, являющихся личными учениками. Вот такой вот своеобразный персонаж, многих раздражающий, но многими же и уважаемый. Вдобавок не забывший слова о том, что «если ему когда-нибудь придёт в голову состоять в роду, он сам его создаст». Создать род — до этого, собственно, было ещё далеко. Зато семья… По факту, любой мастер уже являлся частью старшей семьи, пусть даже чисто формальной. Иногда из себя родимого и никого больше.

Однако Кравченко хоть формально и являлся главой семьи, но особо этим не козырял. Более того, практически не участвовал в мистико-политических игрищах Сталеграда и не только. Не по причине полнейшей отстранённости, просто… Сказал, что будет главой рода, вот и шёл к этому. Готовился, можно сказать, проводя предварительную работу. Ведь для создания даже младшего ему требовалось наличие не только мастера — его в своём лице он давно уже заполучил — но также и пятерых подмастерий плюс общая численность в полную полусотню мистиков. И если набрать полсотни низкоранговых, пользуясь положением мастера, для него особого труда не составило бы, то вот пять подмастерий… Тут уже, как говорится, сложности подкрались незаметно. Или заметно, но с очень неудачной для желающего основать свой род позиции.

Хитрая и продуманная политика Ордена Хранителей, при которой число родов увеличивалось очень редко, и даже эти редкие события случались по большей части лишь при имеющихся договорённостях немалого числа игроков. Тут всё дело в разнице между родами и семьями, точнее сказать, в сложностях при создании первых и вторых. Семьи, по факту, создавались автоматически, как только кто-то вне родо-семейной структуры мистиков становился достаточно силен либо выходил из уже существующих с целью отправиться в «вольное плавание» и при этом был достаточно уверен в собственных силах во избежание «неизбежных на море…» то есть в политике случайностей. А сильные и независимые редко когда любят объединяться.

Род, семья… Какая разница? Именно такой вопрос первым делом приходит в голову. Ан нет, разница имелась, но не в плане возможностей для собственного развития и усиления, а в ином разрезе. На сей раз в политическом. Орден Хранителей, он, как оказалось, не столь могущественен, как мне это сперва показалось. То есть могущество присутствовало, да, но было серьёзным образом ограничено по заключенным некоторое время назад договорам. Навязанным Ордену, под угрозой возобновления серьёзной такой грызни коалиций из родов, семей, разного рода союзных объединений и Орденов же, но более мелких.

Что это были за договора? Наличие Совета Орденов, родов и семей, Большого и Малого, причём Малый был заметно влиятельнее. Эти самые Советы собирались нечасто — Большой чаще. Малый реже — но ограничивали власть Хранителей. Особо важным было то, что Орден Хранителей являлся транснациональной структурой, а вот Советы, с ними было куда как сложнее. Они могли группироваться, могли дробиться, в зависимости от общеполитической обстановки, то есть желания родов и семей.

К чему вообще эти знания для меня, всего лишь неофита? Ну за исключением того, что неплохо бы понять ситуацию с Кравченко — тем мистиком, на которого, случись что, можно было опереться, благо он тем и славился в Сталеграде, что почти никогда не отказывал в помощи тем безродным просто, бастардам и даже потомственным мистикам, которые являлись в достаточной мере талантливыми, но по какой-либо причине могли заиметь неприятности с тем либо иным родом, реже семьёй.

Хитрость и понимание общих для почти всех безродных и немалой части бастардов ситуации — вот что проявили мои недавние знакомицы, Неклюдова с Ливен. Ведь какая проблема для мне подобных являлась если не самой важной, то одной из оных? Всё верно, необходимость скрывать большую часть своей изменившейся жизни от близких людей, регламентированная Хранителями как основа основ. Эти самые ограничение постоянно являлись пороховой бочкой, на которой те с упорством, достойным лучшего применения, восседали, то и дело страдая от то подпалённого, то разрываемого на клочки зада. Однако… Да-да, их до сих пор не разнесло если не в клочья, то позволяло ускользать от полноценных бунтов не простых безродных, а сумевших добраться до ранга как минимум подмастерья одна со скрипом, но сделанная уступка. Основатели семей и родов могли, в зависимости от собственного ранга и мощи семьи-рода — неважно, основанного лично или же при присоединении к кому-то из существующих — включать определённое число «пустых» в число посвящённых в существование мистического мира, а также инициировать оных, если к тому имелись возможности.

Лазейка? Бесспорно. Намеренно не оставленная, но внесённая с течением времени власть имущими? Тоже верно. Однако именно она и позволяла Хранителям удерживать статус-кво.

Ла-адно. Тогда, меньше часа тому назад, узнав о ней, я искренне, от души поблагодарил девушек о том, что те рассказали мне об этом. Более того, в ответку приоткрыл самый краешек того, что предназначалось далеко не для всех. Что именно?Уровень своего нынешнего развития, а именно ту часть, связанную со скорым переходом с первого ранга на второй. Как ни крути, а для безродного становление аколитом ещё до начала полноценного обучения, во время всего лишь подготовительных курсов — более чем серьёзная заявка на быстрый и выделяющийся на общем фоне рост. Никаких сомнений в проговариваемых словах у меня не имелось. До девятого уровня оставалось немного, а там уж и десятый взять удастся. Требовалось всего ничего — не отсиживаться в теплом и безопасном месте, а, как следует вооружившись и экипировавшись, продолжать то, чем я занимался почти два года, с момента начальной инициации. Уничтожение тварей, пускай и на несколько ином, более высоком уровне.