90-е: Шоу должно продолжаться 9 (СИ) - Фишер Саша - Страница 35

Ляля, которая все это время следовала за «ангелочками» безшумной тенью, подняла фотоаппарат к лицу и сделала несколько кадров. Потом вернулась ко мне.

— Я все, — сказала она. — Завтра отпечатаю пробники, можно будет выбрать. Вы же зайдете ко мне в училище?

— Обязательно, — кивнул я. — Кстати, мы же вроде были на ты?

— Ну… наверное, — смутилась Ляля. — Прошлый раз вы… ты… как будто казался младше. Очень интересная была съемка, спасибо!

— И я с нетерпением теперь жду результатов, — улыбнулся я.

Ляля тихонько ушла, ни с кем больше не прощаясь.

— А пойдемте на берег! — предложила повисшая на Астароте поклонница к клетчатом.

— Да, к той площадке со статуями! — поддержала ее подруга.

И вся толпа устремилась по аллейке, узкой полоске асфальта среди почерневших и просевших сугробов.

— Я, наверное, тоже пойду, да? — Витя посмотрел на меня снизу вверх.

— Ты же еще интервью с «Ангелами» хотел снять? — спросил я. — Уже передумал, и этого материала достаточно?

— Ну… — Витя замялся. — Я хотел попросить… А можно как-нибудь устроить, чтобы был концерт, а интервью записать как бы за сценой? Чтобы показать, что они рок-группа…

— Можно, конечно, — кивнул я. — Твой телефон у меня записан, на неделе позвоню, скажу, когда это будет удобнее сделать.

Витя мелко покивал и принялся упаковывать свою камеру сначала в кофр, потом в сумку.

Некоторое время я смотрел, как он его одинокая субтильная фигурка мелькает среди голых деревьев. «Вообще-то понятно, зачем он камеру в сумке носит, — подумал я. — Такой вот задохлик с вызывающе дорогим предметом в руках неизбежно становится мишенью на не самых безопасных улицах девяностых. А сумка… Сумка дает ему шанс, что жадные глаза уличной шпаны на нем не сфокусируются…»

Я припустил вслед за «ангелочками» и толпой внезапных поклонников.

Проснулся я от приятно щекочущего ноздри запаха свежего кофе и под звук шкворчащей яичницы. Дверь в комнату была приоткрыта, Ева на кухне мурлыкала под нос какую-то песенку. «Не понимаю людей, которые не любят просыпаться утром, — подумал я. — Как может быть плохим начало нового дня?»

Я отбросил одеяло, поежился от прохладного воздуха. По ночам температура все еще была минусовой, но я честно счел зиму закончившейся, так что оставлял открытую форточку на ночь. И пофиг на утренний холод, на самом деле даже бодрит.

— Допоздна же вы вчера засиделись, товарищ продюсер! — сказала Ева, услышав мои шаги.

— Не рискнул оставить своих подопечных в обществе поклонниц и поклонников, — сказал я. — Доброе утро, милая. Пахнет очешуительно вкусно!

Я чмокнул Еву в затылок и умчался в ванную. Специально сегодня построил свое расписание так, чтобы вместе позавтракать и выйти из дома. Можно было бы еще и Еву подвезти до «котлов», но моя автологистика пока что не подразумевала ежедневного вождения машины. Топать до гаража от моего дома — минут тридцать. За это время до «котлов» можно пешком дойти. А оставлять машину на улице во дворе сейчас такая себе идея. Верный способ остаться без колес. Так что Еву я лучше просто провожу. А потом вернусь пару остановок до рок-клуба. Как раз все заинтересованные лица подтянутся…

Мы ели яичницу, макая в жидкий желток кусочками поджаренного хлеба. Ева рассказывала, как вчера, когда в академии, когда они разбились на рабочие тройки, и они с Кристиной по жеребьевке оказались в одной команде.

— Нас чуть не выгнали, представляешь? — смеясь, рассказывала она. — Третий нам попался новенький, все время молчал и вообще отказывался идти на контакт. Вот мы и увлеклись. Короче, мы придумали, как сделать из Кирюхи человека! Причем так, что ему не понадобится отращивать длинные волосы. Ему же все равно их нельзя. В общем, если взять гель и поставить их торчком, поперек лба повязать бандану и надеть темные очки. Такие, как у Демидова в «Музобозе». И еще ему надо носить яркие футболки с джинсовой жилеткой. Или лучше кожаной. И тогда он перестанет смотреться как школьник…

— Звучит несложно, — кивнул я.

— Кристина мне пыталась объяснить, как она придумывает все эти образы, — Ева вздохнула. — Но у меня, видимо, чего-то в голове не хватает, чтобы представлять картинку целиком. Я могу только в деталях помогать.

— И вот за этот треп не по теме вас чуть и не выгнали? — усмехнулся я.

— Ну… почти, — Ева захихикала. — Ой, ладно, вчера вообще день получился бестолковый, так что это вполне заслуженно. А что у вас случилось? Вы же собирались видео писать?

— Сначала так и было, — кивнул я и рассказал ей как мы добрались до ВДНХ, как встретили группу студентов педа, как потом «ангелочки», правда без Нади и Бельфегора, зато с некоторым количеством поклонников, отправились на квартиру к Астароту. Прикупив по дороге всяких горячительных напитков. Как все это переросло в задорную пьянку с танцами и оранием песен с балкона… Как Астарот жизнерадостно орал, что он самый гениальный музыкант в этом городе. А поклонницы горячо его в этом поддерживали.

— Настойчивая девица эта Света, — сказал я. — Или Лена. Не запомнил, как ее зовут, честно говоря. Когда Астарот отрубился, пришлось ее почти силой из квартиры выпроводить. Вместе с ее некрасивой подружкой.

— А сама она красивая? — спросила Ева.

— Как все в ее возрасте, — пожал плечами я. — Но до тебя ей далеко точно.

Я протянул через стол руку и погладил Еву по волосам.

В рок-клуб я пришел вовремя. Там как раз уже начал кучковаться патлатый народ, и в фойе ДК, и на крыльце, и на тротуаре по соседству. Но активные «боевые действия» еще не начались. Так что я беспрепятственно ввинтился в тусовку и для начала развесил уши, чтобы выяснить повестку дня.

Обсуждали несколько тем.

Во-первых, Банкин после той драки попал в больницу. Сведения об этом были самые противоречивые. Кто-то говорил, что это Клим ему что-то серьезное поломал, кроме носа. Кто-то уверял, что драка тут ни при чем, и врачам отец-основатель рок-клуба сдался по причине какой-то своей хронической болячки. А кто-то стоял на позиции, что Банкин дуркует и вообще не болен. Просто ссыт пока приходить в рок-клуб, потому что знает, что его ждет остракизм и позорное смещение с бессменного поста главы. Мол, засиделся тут, как Брежнев, так что…

Вторая новость, волновавшая умы рокеров, была свадьба Рокки. Кто это такой, я знал смутно, вроде бы кто-то из самых старых членов рок-клуба, который надолго пропадал, а теперь вот вернулся и возжелал всех пригласить на свое празднование. На природе, с шашлыками и всеми прочими атрибутами майских праздников.

Ну и третьей темой, которой так или иначе касались все компании, был гипотетический пока фестиваль «Рок-Виски-Браво». Этот вопрос обсуждали со всех сторон. Вроде как Клим на какой-то тусовке рвал на груди рубаху, что фестиваль будет. Кто-то клятвенно заверял, что сам слышал из надежных источников, что будет аж три площадки. Стадион «Локомотив», «котлы» и еще какая-то третья, тайная. И все хотели знать, кто же занимается составлением программы, чтобы можно было застолбить козырные места. Потому что Свету видели, но Света сказала, что ничего не знает об этом, и вообще она больше не работает, а приходит потусить, как и все остальные.

Яна с его «Цеппелинами» я нашел в кафе. Они потягивали портвейн из чайных чашек и были какими-то невеселыми.

— Здорово, Янчик, — я придвинул стул от соседнего столика и подсел к ним. — Ну что, как оно?

— На букву «х», — буркнул Ян.

— Это «хорошо» или «хреново»? — усмехнулся я.

— Какой-то ты жизнерадостный с утра, — Ян бросил на меня хмурый взгляд.

— Так я по вторникам не пью, — я пожал плечами. — А так-то рецепт моей жизнерадостности прост — здоровое питание и регулярный секс.

«Цеппелины» заржали. Ян еще больше нахмурился.

— Да ладно тебе, Янчик, — я хлопнул его по плечу. — Реально, что вы такие небодрые?

— Агафонов все запорет, вот что, — буркнул Ян. — Он уже бухой, прямо с утра.