Мировая жила - Парсиев Дмитрий - Страница 5

– Ладно. Свет и нагрев пока отложим, – продолжил рассуждать Вася, – Но вот ты сказала, что такой огромный корабль на одной силе ветра так быстро идти не может. Я так понял, ты подразумевала, что ему помогает нифрильная могия.

– Извини, Вась. Что могия помогает движить корабль, это точно. Но как именно, не знаю. Могу только сказать, что вон там, – Ольха указала в заднюю часть, – Работает какой-то прибор. Вроде он вращает что-то.

– Может турбина? – опять влез Аким, но Ольха только беспомощно пожала плечами. Ни о каких турбинах она, само собой, слыхом не слыхивала.

– Ладно, – Вася кивнул Ольхе успокаивающе, мол разберемся со временем, – Давайте думать, как из этой клетки выбираться.

– Из клетки выбраться мало будет, – подал голос Макар, – Еще всю команду положить придется. Когда нас вязали, я видел полтора десятка бойцов. Но на деле их, я чую, полусотня, не меньше.

Оспаривать Макаркино чутье никому в голову не пришло.

– Дела-а, – протянул Вася, – Не зная ничего про их оружие, расположение помещений и где кто находится, нам нужно захватить корабль, перебив при этом полусотню бойцов. Задачка!

– А захватывать весь корабль необязательно, – все обернулись на соседнюю клетку с эльфом. Эльф Лери стоял, вцепившись руками в прутья и смотрел на них с надеждой, – У них на палубе есть быстроходная шлюпка.

– Насколько быстроходная? – тут же спросил Вася.

– Быстрее эльфийского корабля, – покривился эльф и попросил, – Только не оставляйте меня здесь.

На разработку плана ушла вся вторая половина дня. Опирался этот план на смелое Акимино утверждение, что конвоиры действуют по жестким правилам, нарушить которые они не посмеют. Когда поздним вечером явились трое конвоиров, чтобы сводить каждого пленника на отправление нужды, они были готовы к его воплощению.

Шаг первый: усыпить бдительность.

Для этого друзья стали делать на первый взгляд нечто совершенно противоположное, что, могло показаться, не только не помогало усыпить бдительность, а наоборот, заставляло ее обострить: тянули время как могли, подолгу не выходя из отхожего места, а когда подходила очередь идти следующему, принимались вяло спорить, кому именно идти. Конвоиры начали покрикивать и угрожать:

– Бараны, – негромко ругался один из них, – А ну быстро следующий на выход. Завтра без кормежки оставлю.

– Начальник, права не имеешь, – лениво выбираясь из клетки, заспорил Аким, – Мы уже неделю тута маринуемся. Устали сидеть, сил никаких.

– Какая неделя?! Вы здесь четвертый день, – конвоир сам не заметил, как вышел из себя, – Шевелись, животное. Устал он…

Аким «качал права» всю дорогу, а потом ухмылялся нагло, когда презревшие уставные положения бойцы, не выдержав, выволакивали его из тесной кабинки.

– Штаны! – голосил он при этом, – Штаны-то дайте застегнуть, ироды.

И так каждый, как умел, оставаясь в рамках дозволенного, старался досадить конвоирам и оттянуть как можно больше времени. Мышонка вояки уже без стеснений тащили за шкирку.

– Я не успел, – возмущался Короток, – Слыс, ты. Я не могу, когда над дусой стоят…

Макар пошел предпоследним. В противовес остальным он вел себя сдержанно. Но когда привели обратно к клетке и отперли ее, чтобы завести внутрь, он вдруг начал упираться.

– Васю-то еще не выводили, – заупрямился Макар, – Вы про Васю забыли.

– Не забыли, – сквозь зубы процедил боец и попытался ударить Макар прикладом в спину, – А ну заходи.

Макар, перешедший на волка, чего лишенные тонкого видения конвоиры совершенно не заметили, с легкостью увернулся от приклада и вцепился в прутья.

– Ага, вы меня заведете в клетку и запрете. А Вася там останется!

Эта выходка Макара стала последней каплей. Вместо отведенных по уставу пятнадцати минут пленники и так уже отняли больше получаса. Конвоиры были на взводе, обозлены и утомлены бараньим упрямством. Их бдительность не просто «уснула», а «рухнула» от переутомления.

– Вы… вы что себе позволяете, нарушитель? А ну пошел в клетку! – глаз конвоира налился кровью, а Макар понимал отчетливо, по самой грани он сейчас идет, насколько бы ни был верен боец уставу, всякое терпение свой предел имеет. Однако первый шаг плана был выполнен. В таком состоянии ни о какой бдительности бойцов больше не могло быть и речи.

Шаг второй: сбить конвоиров с толку и отвести внимание от себя.

– Я позволяю? – нарочито удивился Макар, уставившись куда-то вглубь коридора за спину бойца в серой форме, – А почему у вас по трюму мертвецы разгуливают?

– Какие еще мертвецы? – конвоир невольно обернулся и глаза его от удивления и ужаса округлились. Прямо на него, выставив угрожающе черные когти, шел преображенный Поднятый мертвец.

Боец взвизгнул и выстрелил в мертвеца, не заметив от страха, как прошла пуля сквозь наведенный морок, не встретив сопротивления. Оставшиеся два конвоира тоже выпустили Макара из внимания. На несколько мгновений всего выпустили, но много ли надо Макару?

Шаг третий: устранить конвоиров.

Сотворив морочного мертвяка, Ольха для верности еще жахнула проклятием «цепенящего ужаса». Поскольку клетка была открыта, Вася кинулся Макару на подмогу, но выскочив, успел припечатать в скулу только одному. Другие двое уже валялись в отключке, в оборотне Макарка стремителен как коршун.

– Успел бабахнуть, зараза, – сказал он, указывая на бойца, лежащего в проходе безвольной поломанной куклой.

– Не страшно, – выходящий из клетки Аким махнул рукой, – Не такой уж и громкий выстрел у этих ружей. Каблуком об пол бабахнуть и то громче получится.

Аким бегло, но со знанием дела осмотрел трофеи. Отметил наличие спускового курка. Отщелкнул коробочку магазина, вместо ожидаемых патронов ружье оказалось снаряжено небольшими тяжелыми зелеными шариками.

– Хех, – удивился он, – А эльфенок-то прав, нифрила у этих ребят куры не клюют. Они даже пули из нифрила делают.

– Вы меня выпустить не забудьте, – недовольно отозвался из своей клетки «эльфенок».

Эльфа выпустили. Вася, Макар и Аким накинули на себя снятые с бойцов серые куртки. Самих конвоиров заволокли в клетку и заперли. Ружья отдали Цаплям.

– Прям в тютельку получилось, – радостно заявил Аким, – Каждому Цапле по ружбайке.

Шаг четвертый: зачистить палубу и перекрыть к ней доступ из трюма.

Первым отправили Макара. Он и так-то по себе пластун не из последних, так Ольха еще кинула на него полог невидимости. Ему хватило меньше минуты, чтобы оббежать палубу и вернуться в трюм с отчетом.

– На верхней палубе шесть рыл, – докладывал он, – Один на корме рулем правит. Без оружия. Рядом с ним вожак трется. Похоже тот, что нам в громкоговоритель вещал. Один еще палубу шваброй трет. Этот опять же без оружия. Два бойца слоняются, вроде как караульные, эти с ружьями, но ходят сонные, снять их секундное дело.

– А последний? – спросил Вася.

– А вот последний – то заноза, – сообщил Макар с заботой в голосе, – Мало, что в корзине сидит на мачте. На высоте в четыре моих роста. Так еще зыркает по всей округе. А ружье у него большое. Против этих вдвое будет. Всяко его первым снимать надо.

– Ты им и займешься, – кивнул Вася, – Справишься?

Макар хмыкнул. После томительного сиденья в клетке у него руки чесались, а прошедшее устранение конвоиров для него что малый кус для сутки нежрамшего, раззадорило только.

– Вот и ладно, – состояние Макара Вася считал безошибочно, – Ольха, держи на Макарке невидимость. Цапли, если у Макара пойдет что не так, стреляете по вдальсмотрящему в гнезде. Но только в крайнем случае!.. Не дай бог Макарку зацепите.

Цапли кивнули одновременно как один.

– Бобры. Вырубаете полотера со шваброй и перекрываете второй выход на палубу, тот что на корме. Ты, Лери, – обратился Вася к эльфу, – Останешься здесь. Твоя задача этот выход замуровать.

Получив утвердительные кивки, Вася продолжил:

– Рулевого и вожака на корме придется оставить напоследок. Они вроде без оружия, но ты, Ольха, как только Макар снимет «птенчика», будь готова жахнуть по ним с расстояния.