Ловушка для некроманта (СИ) - Лазарева Светлана - Страница 31

«Да и серый не мой цвет!»

Боль пронзала ноги, жгла, колола, грызла. Нестерпимо, зло гнала меня дальше, заставляя продолжить движение. Здесь не было «вперед» и «назад», лишь путь в никуда! Страх, жуткое безмолвие и забвение! Серые тени больше не имели очертаний, все больше напоминая бесформенное темные кляксы. Их было много. Очень много. Они сходились и расходились, пересекаясь друг с другом, пытаясь приблизиться ближе, протянуть ко мне свои бесполые лица, дотронуться, посмотреть в глаза. Тихий хрип вырвался из груди. Я шипела, брыкалась и пыталась убежать, но ноги не двигались с места, прилипая, врастая во что-то серое и безжизненное.

Я была на грани. Слез уже не было. Крик застревал в груди, грозясь разорвать не тело — душу. Боль окутывала с головы до ног, ввергая в пучину страха и безысходности, и я пошла. Не знаю как, но смогла двинуться с места. Шаг. Медленно, передвигая ноги, и больше не останавливаясь я все же решила идти к «своему» свету. Просто свет в конце туннеля это хорошо, это просто замечательно. Яркий живой свет лучше непроглядной серой тьмы, наступающей со всех сторон. Бормотание тысяч глоток слышалось позади, подгоняя меня, заставляя не думать, стремиться лишь убежать! Погоня превращалась в агонию. И я не знала, когда упаду...

— Анри! — тихо-тихо, едва различимо, где-то совсем рядом… Этот голос, он казался знакомым, родным, и таким необходимым…

— Анри! Анри! Анри! — я вздрагивала от каждого звука. Незнакомое слово отдавалось в голове тихим эхо, заставляя оглядываться. Разливалось в груди чем-то теплым, мягким ласковым и почему-то пряным. Голос звучал все отчетливее, громче. А я все шла — шла на звук. Он больше не казался нежным, обволакивающим, скорее резким, с нотками отчаяния и горчинкой нервозности.

«Я слышу. Ты зовешь меня?» — хоть какая-то польза от собственного заблудившегося разума. Слова прозвучали четко и громко у меня в голове. В пространстве не отразилось и слова моих мыслей. Всего лишь еще один шаг перенес меня на «новую» стадию этой реальности. Ни голоса, ни «гласа» в серой среде я больше не имела. Надежда, расправившаяся крылья, умерла, на этот раз навсегда… Нет, я не сдамся — пока я могу идти...

Теплое дыхание позади, крепкие руки, цепкие объятия. И вот я в ловушке, да так что не могу сдвинуться с места, не то что сопротивляться. Дрожь, страх. Шанса ускользнуть меня лишили. Но голос… он зовет меня! Сейчас я знала точно!

— Тыковка, нам надо уходить. Ты на грани. Еще шаг, и я не смогу тебя вытащить.

«Тыква?! Тыква???» — непонимание прямо-таки читалось на моем лице. Это слово означало что-то оранжевое, круглое и вкусное?! Ну, «голос» не так уж и не прав, правда, я с таким именем совершенно не согласна. Не нравится звучание, так сказать.

Меня медленно развернули, и я увидела перед собой нечто отличающееся от «ставшего родным» серого общества. Предо мной стоял человек. Точнее, мужчина. Голый совсем. И даже длинных волос, как к примеру у меня, дабы прикрыться, у него не было, как впрочем и желания, да. И он не просто стоял! Он льнул ко мне, не давая себя разглядеть, так сказать, в подробностях. Наверное, так он пытался удержать меня. Хм… Впрочем, основное уже было мной увидено и не сказало мне ни о чем. Темные провалы глаз, бледная кожа, короткий ежик...

— А ты изменилась, тыковка, — довольно улыбаясь, произнес мужчина. — Не скажу, что тебе идет, — и снова улыбка.

«Мы знакомы?» — попыталась озвучить собственные мысли. Не получилось. Изо рта не вырвалось и звука. «Глас» тоже молчал, не стремясь сделать мою мысль понятной для всех.

— Ланриэтта, нам надо уходить, если ты, конечно, не хочешь остаться здесь навсегда. Да и гость на подходе.

«С чего бы мне идти с тобой? Нас и здесь не плохо кормят.»

«Не пойду! Не хочу! Мой личный свет ждет меня!»

Мужчина не унимался. Он яростно водил по мне руками, тихонько нашептывая слова, смысл которых я знала, не забыла…

— Где они! Ну, где же?! Дай мне руку, Анри! Не заставляй хвататься за… выпуклости!

«Как где?!»

Я взглянула на себя и вздрогнула. Тело превратилось в большой круглый сгусток, очертания рук и ног смазались и лишь рыжая макушка торчала из этого серого нечто, поражая яркостью красок. Пока я осознавала произошедшее, мое тело, знаете ли, мне нравилось, мужчина проворно меня ощупывал, пытаясь поудобнее ухватиться.

— Анри, дай мне руку! Просто подумай о своем теле и протяни ко мне кисть.

Серая зефирка вместо тела мне определенно точно не подходила. И я решила последовать совету.

— Шустрее, крошка, — дергано буркнул мужчина. — Иначе, я схвачу тебя за талию. И рискую быть первым некромантом, так опозорившимся на весь мертвый мир, — тихий смешок вырвался из его груди. Ему смешно, и он прав! Рук видно не было, а вот четкие очертания двух холмиков груди явно выступили из «пышной» серости. Вскоре образовалась талия, попа и ноги, но как я не старалась представить руки — их не было.

— Позора мне не избежать, — тихо выдал мужчина и усмехнулся своим мыслям.

— Не вижу риска, — тихо выдала я. И меня услышали.

Мужчина довольно тихо вздохнул и, схватив меня за талию, поволок в серое густое марево.

— Знаешь, некроманты обычно не спят с мертвыми, — тихо начал он. — Позор для нашей братии, знаешь ли. — Представь себе, что мы можем оживить тело женщины и… Короче, мы этого не делаем — не устраиваем сексуальные игрища с подопытным материалом, да, — мужчина приостановился. А я подумала, радуясь тому, что «глас» не озвучивает мои мысли на всю обозримую территорию: «Но я вас определенно привлекаю». Глупая ухмылка растеклась на моем лице, а взгляд с одного слегка выпирающего органа переместился на лицо «туземца».

— Я не мертва, — гордо выдала я, правда, не ясно с какой целью, будучи довольна звуком своего голоса. Сейчас я его узнавала! И, кажется, я узнавала голос незнакомца. Было в нем что-то родное, любимое, хорошо знакомое и самое дорогое.

— Анри, я бы все равно тебя вытащил! Слышишь? — глухо шепнул мужчина. — Даже если бы ты сделала шаг за грань. Понимаешь? — не знаю, что было в его глазах, почему он стремился, чтобы я поняла смысл его слов.

Мне показалось важным ответить:

— Я знаю, Инар, — воспоминания хлынули в голову мгновенно. Я вспомнила все, но как и прежде не понимала, что происходит.

— Тыковка, нам надо убираться отсюда.

— Я не знаю, куда идти, — тихо шепнула, пытаясь наконец осознать, где нахожусь и в какой стороне «выход». Странно, но я снова начинала испытывать легкость, головокружение и странное болезненное пощипывание ступней. Мысли пока спокойно концентрировались в голове, только вот думаю, это ненадолго.

— А на что я? — довольно выдал Инар. — Пойдем, — и потащил меня в серое, пугающее нечто.

Мы неслись с такой скоростью, что я порядком подрастеряла свою «одежду». Зефирное, воздушное вещество стало прозрачным и исчезало из-за скорости, сдуваясь с тела потоком несуществующего ветра. Точнее, я убегала от него…

Усталости я не чувствовала, боли тоже, только нетерпение выбраться отсюда и, наконец, вдохнуть сладкий свежий воздух. А еще нестерпимо хотелось придушить Окиру или Йорика, обоих. И дать пинка Эренару! От кровожадных мыслей меня спасало лишь одно — не желание снова очутиться здесь.

Мы продолжали бежать, сцепившись руками. Я счастливо вертела головой и мысленно прощалась с «друзьями». Тихие, умиротворенные тени проплывали мимо, не обращая на нас внимания. Может, не успевали нас заметить? Этот мир слегка заторможен. Впрочем, и раньше их интерес к моей душе я не чувствовала, медленно превращаясь в каплю в этой серой, воздушной массе. Итак, я пребывала в мечтах, мысленно расшаркивалась, прощаясь с окружением, и оттого не заметила резкой перемены. Нет, недобрые предчувствия проснулись, и чувство самосохранения отмерло, но, увы, слишком поздно, чтобы что-то изменить — наша пара угодила в ловушку, со всего размаха ударяясь о прозрачную преграду. И хоть я теоретически лишь душа, опять же по моим предположениям, было очень больно. Искры из глаз — вот оно, правильное описание! Полностью солидарный с моими мыслями Инар тихо выругался и помог подняться. Налетев на преграду на «полном скаку», мы все-таки выжили, надеюсь, серое вещество осталось с нами.