Последний потомок богов. Том 2 (СИ) - Соломенный Илья - Страница 12
- Предыдущая
- 12/53
- Следующая
В тех краях было множество таких «баронств». Земли, не представляющие интереса ни Империи, ни Анклаву, раскинулись в краю вечных туманов, вересковых пустошей, каменистой почвы и густых еловых лесов.
Восемь из двенадцати месяцев в году там стояла промозглая погода, и только летом и в первый осенний месяц становилось тепло и сухо.
В первый же осенний месяц и родилась Ада.
По обыкновению, дочь слуг сама стала служанкой. В пять лет она помогала матери по дому, в семь уже исполняла несложные поручения других служанок. А ещё — присматривала за младшей сестрой, родившейся на год позже самой Ады.
Её звали Лика.
Девочки были похожи — обе зеленоглазые, с каштановыми волосами и милыми лицами. Обе обожали лазать по вересковым пустошам, выискивая кроликов, и звонко смеялись, когда отец катал их на плечах.
Шли годы. Девочки взрослели и, несмотря на непростую жизнь, становились краше день ото дня. За Адой ухлёстывали все местные парни — начиная от детей конюха, и заканчивая молодыми солдатами барона. Однако бойкая на язык девушка, к тому же, умеющая драться, не позволяла никому распускать руки.
В этом, пожалуй, была главная разница между сестрами. В отличие от Ады, Лика была настоящим «цветочком» — пахнущая земляникой, милая, скромная, тихая, не способная постоять за себя.
И потому к моменту, как ей исполнилось четырнадцать лет, Аде пришлось не только служить в замке барона — но и постоянно присматривать за сестрой, вокруг которой вились толпы поклонников.
И если обычных слуг она могла отвадить без проблем, то вот дать отпор сыну барона было почти невозможно…
Молодой парень по имени Керх был уродлив — толст, с кривым лицом, гнилыми зубами и раскосыми глазами. Поговаривали, он родился таким, потому что жена барона на самом деле была его кузиной… Впрочем, подтвердить этого было нельзя — она давно умерла.
Отец любил мальчика, и ни в чём ему не отказывал. Охоты, лучшая одежда, какую можно было достать в этом захолустье, изысканные блюда, поблажки на разные… Выходки.
Когда Керх ан Фольд достиг определённого возраста, некоторые служанки начали плакать. Не только после ночей, в которые им приходилось ублажать баронского сынка.
Куда хуже было другое.
Баронский сын, помимо всего прочего, иногда любил «играться» со своими жертвами. Время от времени он так развлекался — долго кружил вокруг девушек, словно ястреб, выискивающий добычу. Грязные намёки, навязчивые заигрывания и шутки. Затем Керх входил во вкус: начинал заставлять переделывать работу, несколько раз подряд. Или придумывал несуразные задания. Или принимался прилюдно унижать свою цель…
Фантазия на разные подлости и дряные поступки у баронского сына была на редкость богатой.
С Ликой получилось точно также. Заметив красивую дочку егеря в один из дней, Керх выбрал себе очередную жертву. Он засыпал сестру Ады сальными шуточками и сомнительными комплиментами, прижимал в укромных уголках, заставлял по десятку раз перемывать полы в его комнате и ходил перед ней голым…
Девочка стала замкнутой и часто плакала. Она хоть и была молода, но понимала, к чему всё идёт. Её невинный разум был в ужасе от того, что происходило.
И чем больше она страдала — тем сильнее это нравилось баронскому сыну. Он словно лев, отведавший человечины, вошёл во вкус, и с каждым днём всё сильнее и сильнее мучил Лику, не спеша переходить к «основному блюду».
Однако в один день он всё-таки захотел отведать юной девичьей плоти…
К тому моменту Ада уже всё знала — но не могла ничего противопоставить сыну своего господина. И в ночь, когда Керх вызвал в свои покои Лику, старшая сестра пошла с ней.
Ада хотела предложить баронскому сыну себя — но он только рассмеялся в ответ на это. Его забавляли людские страдания, и прямо там он придумал себе очередное развлечение.
Керх захотел, чтобы Ада смотрела, как он лишает Лику невинности…
То, что произошло дальше, Ада помнила плохо. Она умоляла, она рыдала, она кричала. А когда поняла, что всё это не подействует — оттолкнула баронского сына, только-только собирающегося залезть на кровать, где его ждала рыдающая Лика.
Толчок получился таким сильным, что баронский сын не устоял на ногах, и упал.
А падая — раскроил голову об острый угол прикроватной тумбочки.
Ада вскрикнула и бросилась к юноше, но ничего не смогла сделать — несколько секунд он бился в конвульсиях, а затем умер, забрызгав кровью и мозгами дорогой прикроватный ковёр.
В тот момент сердце Ады рухнуло вниз. Она спасла сестру от обесчещивания мерзким уродом — но подписала себе и своей семье смертный приговор. Девушка понимала, что отец Керха обязательно узнает, кто был в его комнатах. И за убийство любимого сыночка покарает всех — кто причастен, и кто не причастен к этому.
Ада приняла решение быстро. Вытащив заплаканную Лику из постели баронского сына, она одела сестру, заперла дверь в покои Керха, и как ни в чём ни бывало вернулась в крохотный родительский дом.
Она обо всём рассказал им — и предложила бежать из баронства как можно дальше.
Мама девочек лишь горестно причитала, а отец хмурился — но оба они согласились, что нужно исчезнуть, пока об убийстве не стало известно. Они думали, что у них есть время до утра, а то и до полудня следующего дня, ведь Керх любил поспать до обеда.
Они ошиблись. Каким-то образом о смерти баронского сына узнали ещё до рассвета. За едва покинувшей замок семьёй отправили погоню — с собаками, и большим отрядом солдат.
Первым отстал отец девочек. Он решил отвести погоню за собой у широкого ручья — и у него получилось. На несколько дней преследователи отстали, но отец Ады и Лики больше не вернулся к семье…
Затем настал черёд матери — она оставила дочерей у самой границы соседнего «баронства», когда преследователи наступали им на пятки. Плача, она просила Аду присмотреть за Ликой, и увела за собой собак, а девочки сбили их со следа остатками перца и других приправ.
Сёстры бежали — и рыдали, проливая слёзы по потерянным родителям. Из мшистых еловых лесов, грязным, замёрзшим и усталым, им удалось выбраться к берегам Рунного моря, отделяющего Тиорскую империю от Торгового Анклава.
Девочки были обессилены, и едва могли передвигать ноги, когда набрели на укромную бухту. В ней на приколе стоял красивый корабль, а на берегу отдыхала команда матросов.
Увидев их, сёстры испугались — они не знали, кому можно доверять, и как незнакомцы с ними поступят. Но убежать не успели — разведчики моряков их заметили, и девушек быстро окружили.
Это оказались пираты — торговцы рабами, и две миловидные сестры стали для них отличной добычей. Вот только они не успели даже решить, что с ними сделать — из земель Империи появился отряд солдат, который напал на преступников.
Пираты были вынуждены бежать. В суматохе схватки Аде удалось избавиться от пут, однако…
Лику эти негодяи прихватили с собой. Часть из них успела скрыться на шлюпках, и добраться до корабля.
Обезумевшая от горя Ада бросилась за ними в воду и едва не утонула — но её вытащил пожилой мужчина.
Спасшего жизнь Ады человека звали Гиллиамом Тейтом. Он направлялся из своей последней экспедиции домой, в Даргенвальд.
Мужчина оберегал Аду весь путь до дома. Он едва ли понимал, что та чувствует — ведь девочка почти всё время молчала и плакала — однако он ощущал её горе и решил, что будет её попечителем.
Однако когда они приехали в Даргенвальд, ничего хорошего из его затеи не вышло. Ада была неразговорчива, нелюдима, и часто сбегала из дома. Она связалась с плохой компанией, и её научили красть. Несколько раз девушка попала в серьёзные неприятности, и лишь вмешательство Гиллиама помогло избежать последствий.
Ада понимала, что Гиллиам хочет для неё лучшего — но не могла перестать думать о своей сестре. В один из дней она пришла к нему, сказала, что уходит, и отправилась на поиски Лики.
Юная воровка вернулась к Рунному морю, и начала наводить справки. Она разъезжала по городам, расспрашивала капитанов, общалась с пиратами и отребьем с городского дна.
- Предыдущая
- 12/53
- Следующая