Пирамида здоровья: гормоны, чекапы и контроль старения - Генералов Василий - Страница 15

Максимум, что нередко удается обнаружить, – случайно обнаруженное и незначительное повышение эозинофилов. А эозинофилия – это как раз реакция иммунной системы на наличие паразитов. Выраженной и яркой эозинофилии мы встречаем мало, зато часто встречаем повышение белка, содержащегося в эозинофилах, – эозинофильного катионного белка (ЭКБ) – результат деструкции клетки.

ЭКБ нередко повышается вместе с показателем иммуноглобулина Е, который отвечает за гиперчувствительность иммунной системы и в классическом подходе воспринимается как показатель наличия аллергии. Однако мы видим у пациентов с паразитозами значительные завышения этих двух показателей и их нормализацию после проведения противопаразитарный терапии, что является лучшим подтверждением правильности наших клинических гипотез.

Бывало такое, что мотивированные родители, желая идентифицировать выпавших из ребенка паразитов, отвозили их в лабораторию с целью уточнения класса и вида и подбора специфического лечения. Однако за все время мы не получили ни одного вразумительного ответа, а привезенных червей (притом что по видеозаписям и фотографиям сомнений в их животном происхождении не было) описывали как пищевые волокна.

Сам по себе паразитоз, его вид и особенности течения – не самые значимые вещи, мы рассматриваем паразитоз как клинически яркое следствие иммунодефицитного состояния.

В норме паразиты в организме не задерживаются. Организм – это мощная система, имеющая много эшелонов иммунной защиты. Они начинаются со слюны. Дальше – кислый желудочный сок. Дальше – желчь. Дальше – ферменты двенадцатиперстной кишки, а также слизь, которая выстилает кишечник, и в этом муцине содержится большое количество иммуноглобулинов, которые обеспечивают местный иммунный ответ. То есть организм сам себя дезинфицирует, а иммунные клетки, находящиеся в слизи, обеззараживают все то, что нам чуждо или что несет потенциальную угрозу. Если у человека есть проявления митохондриального иммунодефицита, связанного с этой гормональной недостаточностью, со снижением секреции как желудочного сока, так и муцина, в результате питания у него нарушен желчеотток и желчи мало синтезируется, мало выбрасывается, из-за чего она не участвует в процессе дезинфекции кишечника, то это создает среду для задержки и размножения патогенов, попавших в организм.

Если все защитные системы хорошо функционируют, то даже поднятый с пола кусок еды или объятия с дворовой собачкой, только вылезшей из уличной помойки, не приведут к развитию паразитоза, потому что иммунная система отразит атаку, уничтожит попавшие в организм яйца паразитов.

А вот если иммунная система не срабатывает, ее барьерные функции нарушены, то организм становится местом их жительства. И даже при соблюдении идеальной гигиены, стерилизации пустышек и игрушек, проглаживании горячим утюгом простыней с обеих сторон случайное попадание в организм минимального количества патогенов приводит к тому, что они разрастаются до такой степени, которая им будет комфортной. Когда на фоне иммунодефицита в организме появились паразиты, то они не остаются в одиночестве – очень скоро добавляются все компоненты суммарной нагрузки: вирусы, грибы, бактерии. И чем ниже иммунный статус, тем быстрее наращивается антигенная нагрузка.

В таком случае становится неважно, какой патоген был «первым». Клиническая картина суммарной нагрузки будет определяться теми патогенами, которые в данный момент активнее всего размножаются. При этом симптоматическое лечение будет иметь временный эффект, так как в целом иммунная система остается ослабленной и, оставшись без поддержки, благополучно снова разрешает разрастаться патогенам. Поэтому, как ни странно, при хронической вирусной или грибковой инфекции следует рассматривать возможность разгрузить иммунитет за счет противопаразитарной программы, не исключено, что именно паразиты стали причиной суммарной перегрузки иммунитета.

Также паразитарный фон может являться причиной сопутствующих бактериальных инфекций и дисбиозов, а также в целом фоном для иммунодефицитного состояния у ослабленных взрослых и часто болеющих детей.

Противопаразитарных программ очень много. Они включают в себя и фармацевтические противогельминтные препараты, и травяные противопаразитарные сборы, в которые входят гвоздика, пижма, полынь и другие растения. В ряде случаев бывает достаточно коротких курсов классических препаратов, однако нередко мы нуждаемся в многоэтапной противопаразитарной терапии с параллельным поддержанием систем детоксикации, в том числе и в стационарных условиях. Успешным результатом лечения мы считаем в первую очередь динамику по клинической картине, которая подтверждается лабораторными, чаще всего неспецифическими, как было описано ранее, исследованиями.

Во время противопаразитарных программ, которые выводят паразитов из организма, уровень интоксикации в организме нарастает. Мертвые распадающиеся паразиты сами по себе токсичны для организма. Очень многие биологические объекты, прежде чем сбежать, выбрасывают яд. То же самое происходит и с паразитами, которые вышли из зоны комфорта. Они могут вырабатывать слизь или защитную пленку, которая является токсичной для организма. Поэтому необходимы поддержка печени, назначение сорбентов и обеспечение активного дренажа кишечника.

Почему мы так уверенно говорим о том, что паразиты являются индикатором иммунодефицита? Многим нашим пациентам мы назначаем для поддержки комбинированный иммуноглобулин человека (КИП), который принимается перорально. Это входит в схему поддержки кишечника, а кишечник, как мы будем говорить дальше, достаточно значимый орган, который обеспечивает местный иммунитет. 80 % лимфоузлов локализовано в брюшной полости и фильтруют то, что поступает из кишечника. Также кишечник является местом жительства патогенов, которые мы же и подкармливаем.

В нашей практике был случай, когда пациент принимал комбинированный иммуноглобулин не месяц, как ему назначили, а дольше. Ничего критичного не произошло, но через два месяца он пришел и сказал, что чувствует себя гораздо лучше, чем месяц назад, но через полтора месяца приема из него «посыпались черви». Для нас самих это было удивлением, но мы нашли абсолютно внятное объяснение – повысившийся из-за иммуноглобулинов местный иммунитет повысил местные возможности этого кишечника, а воспаление переориентировало местную иммунную систему кишечника на остающихся там паразитов. Они вышли из организма, и пациент почувствовал себя гораздо лучше. Мы не назначали ему КИП с антипаразитарной целью. Мы в тот момент не ставили антипаразитарную разгрузку на первое место в нашей программе, это была абсолютно базовая поддержка кишечника, но она дала такие результаты. Мы это учли, и теперь местному иммунитету в кишечнике мы уделяем повышенное внимание, и курсы иммуноглобулинов, которые назначаем иммунодефицитным пациентам, кратно превышают используемые ранее дозы.

Сейчас роль паразитоза в клинике аутоиммунных заболеваний, неврологических, ревматологических, резко выросла. Это является как раз следствием прогрессирующего нарастания митохондриального иммунодефицита, а значит, еще одним подтверждением митохондриальной дегенерации, поколенческой дегенерации.

За последние годы диагноз «боррелиоз» стал фигурировать в заключениях врачей значительно чаще. В современном мире многие боятся, что любой укус комара или клеща может привести к развитию болезни Лайма. У многих это превратилось едва ли не в фобию.

То, что «городские» комары разносят боррелии, – не новое биологическое событие, а вот изменение иммунного статуса человека происходит, и значительное. Рост заболеваемости боррелиозом происходит по тому же сценарию, что и рост паразитозов – за счет прогрессии митохондриального иммунодефицита. То есть ослабленные организмы плохо реагируют на боррелии даже в небольших количествах.

Поэтому раньше, кто бы человека ни укусил, местная реакция сразу же уничтожала всех возбудителей, попадавших в организм, не давая им шанса размножиться. Что же мы видим у детей сейчас? Они эти укусы чешут, от них остаются не просто красные пятна, а синяки, которые сходят очень долго. Так называемая гиперергическая реакция на укусы насекомых, которая возникает у «рыхлых митохондриков». Такие реакции – один из симптомов рыхлых мембран, в том числе и эозинофильных, а значит, избыточной гистаминовой реакции и сниженного базового иммунитета. А ведь что такое укус – это введенная слюна, чужеродный белок, на который организм должен отреагировать быстро и на уровне места его внедрения. Но вместо того, чтобы локализовать воспаление и быстро уничтожить его возбудителей, организм позволяет развить системный процесс и чужеродным белкам – попасть в системный кровоток.